Водку я налил в стакан и спросил

И стакан гранёный мне отвечал:

Сколько жил и сколько в жизни ты своей потерял?

Этого никогда я не знал…

“Сектор газа”

Вертелось у меня в голове с самого раннего утра. То ли погода так на меня повлияла, то ли встал не с той ноги. Шут его знает, в чём причина, но минор пёр, как по заказу.

Сегодня утром, в последний день уходящего лета, Анька, протусившая с нами, около двух недель, сделала нам ручкой.

- Долгожданный отпуск, как и хиповая юность, всё. Прощай веселье и разврат, привет серые будни правильного банковского служащего, - шмыгнув носом, выдала она нам на прощанье. - Спасибо, мальчики. Это было самое лучшее лето в моей жизни.

Честное слово, так и сказала.

Смахнула слезу, послала воздушный поцелуй и села в такси. Мы с Чижом ещё минут пять наблюдали, как пыльный шлейф растворяется в воздухе.

- Надо было хоть номерок взять, - вздохнул малой.

- Затупили,- согласился я.

Того, что нам не хватает этой шубутной и неунывающей девахи, мы поняли меньше чем через час. Через два начали скучать, а через пять, по деревенской традиции, уже сидели в бане и вовсю заливали горе остатками самогона.

- Мда, - вздохнул я, рассматривая оставшиеся литры, плескавшиеся на донышке десятилитровой банки.

Бахус сегодня мои подношения не принимал и алкоголь меня не брал. Совершенно. Точнее, хмель то чувствовался, а вот спасительного отрешения не было. Даже наоборот, чем больше мы пили, тем сильнее у меня кошки на душе скреблись.

Аналогичная ботва была и у Чижа. Мы даже про чёрного ворона, что кружится над нами, спели.

Один чёрт не помогло. Ещё хуже только стало.

Чайф тоже не спасал. А потом мы перешли на “Гражданскую оборону”. Точнее, я перешёл, а малой мне в припевах подвывал. Не знаком он оказался с творчеством Егорки Летова, но смысл схватывал на лету. А я всё пил, пел и курил…

- Братка, харош хандрить. Давай прошвырнёмся что ли куда, - не выдержал Чиж, когда на землю опустились сумерки, а в банке осталось совсем чуть-чуть.

- Например? - совершенно бесцветным голосом уточнил я.

- Например, - повторил малой и задумался. – А погнали в Любавино. К Ксюхе. Официальная версия, шампунь отдать, а потом на интим её попробуем уболтать. По очереди. Или даже вместе, - начал заводиться Чиж. - Нам встряска нужна и новые приключения. Поставим жирную точку в летних каникулах! А то такое ощущение, что на этой Аньке свет клином сошёлся. Погнали, разгонять тоску. Давай, давай, - подмигивал мне малой, радостно жестикулируя руками.

- А действительно, - ухватился я за эту мысль, как утопающий за соломинку, а потом вновь в тоску погрузился. – А Петровича куда денем?

- А хер на него! Сиди тут, я сейчас, до бати добегу, бутылочку вискаря у него подрежу и обратно, - заверил меня малой. - Готовь “старушку”, а то застоялась она.

- А вискарь то зачем? - не въехал я.

- Сэма мало. Да и с элитным пойлом Ксюху уболтать всяко легче будет, - удивился малой моей недальновидности и ломанул в сторону дома.

- И как я сам не допёр? - удивился я и поплёлся в сторону дома. - Старею, что ли.

А дома меня ждал небольшой пир горой. В лучших традициях всех бабушек.

Кишку набил я от души. Чиж застал меня на лавочке у палисадника.

На мои слабые потуги слиться с намеченного мероприятия он внимания не обратил. Сам выгнал джаву из стойла, сгонял в баню за остатками самогонки и прихватил закуски в дорогу.

Загнал меня пинками в коляску, сам за руль уселся, и мы понеслись навстречу ветру.

Сегодня мы ехали без песен. Грусть меня слегка отпустила, но в душе по-прежнему царили пустота и безысходность.

Малой всю дорогу бросал на меня недоуменные взгляды, но с расспросами не лез.

- План такой, - остановившись у въезда в Любавино, прервал мои раздумья Чиж. - Приезжаем, типа, в гости. Шампуньку отдать и спасибо выразить. Если муж дома, действуем по обстоятельствам. По типу, вот вам наше “Спасибо” и с наглыми мордами за стол усаживаемся. Через пару стаканов я во двор сваливаю, а ты Петьку развлекаешь, - ставил задачу малой.

Я только скептически хмыкал.

- Согласен, план - говно. Но он простой, а значит шансы, что что-то пойдет не так, стремятся к нулю, - заводился Чиж.

- План рабочий. Самое главное - дерзкий. Муженёк и не подумает, что пока он тостует, его супружницу какой-то школьник пользует, - подбодрил я другана.

На том и порешили. Правда, Чиж