Шрифт:
Закладка:
– Но она хоть, ну, лизала? Целовала? Головку в рот брала, по крайней мере?
Кингстон заморгал и с трудом сглотнул.
– Гм, нет. Такого она не делала.
– Ого! – Ну и ханжа ему попалась! Его бывшая заочно нравилась мне все меньше и меньше. Можно же сосать, как леденец, даже если она не в состоянии взять в рот дальше головки! Это не причина вообще отказывать в оральных ласках! Но я удержалась от последней фразы – вдруг Райан из тех парней, которые остаются с бывшими в дружеских отношениях. Отчего-то при этой мысли во мне проснулась ревность: я ему не просто очередная победа в минетном плане! – А давно вы расстались?
– Гм, больше полугода назад.
И он затоптался, будто ему стало неловко.
– Так у тебя была масса времени наверстать упущенные минеты, – насмешливо заявила я. Ведь Райан профессиональный хоккеист, пусть и не самая элита, раз я даже никогда о нем не слышала. С другой стороны, папа взял меня к себе всего два дня назад, когда я не сгодилась на очередную вакансию в сфере обслуживания, и у меня не было времени почитать про сиэтлскую сборную. К тому же после первого курса колледжа я всячески избегала хоккея – не потому, что мне не нравится этот вид спорта, а из-за связанных с ним воспоминаний.
– Ты стала первой. С колледжа.
– Лапшу вешаешь?
– Гм, нет.
– Ого! Ну, надеюсь, я показала класс.
– Не просто класс, а… Ты восхитительная. Это было… Все время только об этом и думаю. – Он чуть отвернулся в сторону и кашлянул.
– Честно говоря, я тоже.
– Ох, если бы ты не была родней Джейку… – хрипло и тихо начал Райан.
– А если бы ты не играл в сборной, которой руководит мой папа, я бы обязательно снова опустилась перед тобой на колени!
Я чувствовала, что пора заканчивать марафон откровенности, хотя, конечно, жаль этого беднягу: чуть не десять лет отношений с женщиной, которая принципиально не признает минетов, просто срам!.. У Райана вырвался не то стон, не то утробное рычание. Он стоял так близко, что я чувствовала щекой его дыхание. Я со страхом и нетерпением ждала, что он меня сейчас поцелует. Если он на это решится, у меня, скорее всего, не хватит силы воли его остановить, но я надеялась на моральный кодекс бойскаута.
Я положила ладонь ему на грудь, чтобы он не подался еще ближе.
– Райан…
– Кинг. Или Кингстон.
– Но ты представился мне как Райан?
– Райаном меня называют только родители, – он накрыл мою руку своей. По спине пробежала теплая щекотка, а волоски на руке Кинга приподнялись. – Чувствуешь?
– Что? – переспросила я. Тело, встрепенувшись, точно пробудилось.
– Вот так же было и в прошлый раз. Будто здесь воздух насыщен электричеством.
На кухонной тумбе зажужжал сотовый. Мы оба вздрогнули. Глаза Райана расширились, он выставил ладони и отступил на шаг.
– Это твой отец, – прохрипел он. – Да что со мной творится? Я не должен здесь находиться. Наедине с тобой, без надзора…
Я приложила палец к губам, откашлялась и ответила на звонок:
– Пап, привет, что случилось?
– Я уже еду домой. Давай сходим куда-нибудь, отметим твой первый день?
В трубке послышался автомобильный сигнал.
– А ты не хочешь куда-нибудь заехать по дороге и взять еды с собой? – Я взглянула на Кингстона, который будто прикипел к полу.
– Я на семь часов заказал столик в нашем любимом ресторане, но могу отменить, раз ты не в настроении, – в папином голосе угадывалось разочарование.
– А ты еще далеко?
– Минут через пять буду.
– А, тогда я сейчас соберусь.
И выставлю Кингстона за дверь.
– Отлично! Пока.
Папа закончил звонок, и я бросила телефон на тумбочку.
– У меня отец через пять минут возвращается!
– Я пойду. Джейк не должен меня здесь застать. – Кингстон шагнул ко мне, но снова сделал шаг назад. – Извини, я только хотел объясниться. Я не собирался вторгаться в твое личное пространство или заставлять переживать ту ночь заново.
– Отчего бы нам просто ее не забыть? – предложила я достойный выход.
– Забыть нашу ночь? – Райан нахмурился.
Я повела плечом с, как мне казалось, небрежным видом.
– Ну, это же вышло случайно! Как я могу заводить интрижку с парнем из сборной моего отца? – Меньше всего мне надо наживать кучу неприятностей, которых не избежать, если мы позволим себе что-нибудь неподобающее. Так поступают наркоманы, говоря: «Ладно, еще одна, последняя доза!» Райан Кингстон грозил стать моим любимым наркотиком.
– Не знаю, смогу ли я забыть ту ночь, но ты права – нам лучше сохранить платонические отношения.
И я внутренне раздулась от гордости.
– Значит, забыли? – Я протянула руку, которая утонула в ручище Райана.
– Платонические отношения… – медленно сказал он.
– Договорились.
Он держал меня за руку, не сводя взгляд с моего лица, особенно с губ.
Я услышала скрип щебенки и тихую вибрацию басов в стереосистеме. Значит, папа уже едет по подъездной дорожке.
– Отец приехал.
– О, черт, мне реально надо убираться… – Кингстон дернул меня к себе. Споткнувшись, я уперлась ладонями ему в твердую грудь, ощутив, как часто бьется у него сердце. Его губы коснулись моей щеки. – Обещаю постараться не выводить отношения из платонической плоскости.
И он скрылся за дверью, ведущей к бассейну, прежде чем я успела что-то ответить.
Прогресс
Куини
За последние дни я сделала открытие – папа просто обожает разные бумаги и анкеты, – а еще научилась расшифровывать чудовищный почерк почти тридцати хоккеистов. Глядя на анкету Бишопа Уинслоу (я дошла почти до конца списка, слава младенцу Иисусу и его чертову единорогу), я силилась разобрать, что он накорябал в ответ на довольно волюнтаристский вопрос о силовых тренировках в межсезонье. Уверена, что-то емкое и с сексуальным подтекстом, но на сто процентов не поручусь – почерк у него чудовищный.
Стук в дверь заставил меня оторвать уставшие глаза от писанины Уинслоу. Уже почти пять часов, а я твердо настроена добить все анкеты перед уходом.
– Гм, привет, Куини, – на пороге стоял Кингстон, сунув большие пальцы в карманы своих слаксов и оглядывая комнату. Взгляд его задержался на открытой двери в кабинет моего отца, а затем зафиксировался на мне.
– Привет, Кингстон. Тебе нужен Джейк?
– Джейк? – Он заморгал, будто не понимая, о ком я говорю. – А, нет, нет. Я не к нему… Тут курьер с доставкой, – он показал себе за плечо. Сзади маячил какой-то парень, ростом Кингу едва по плечо.