А сейчас… Девушка горько усмехнулась. Теперь осталась только она.

Наконец, Гэвин Монтроуз определился с личностью невесты. Как и предсказывала Инария, ею оказалась скромная женщина, уже овдовевшая до сего момента. Такая согласилась бы на неравный брак без претензий, ради тихой и спокойной жизни, не влезая в планы деятельного мужа.

Идеальная кандидатка. Вот только Гэвин всё ещё был недоволен. Инария притаилась у лестницы поздно ночью и слышала громкие крики. Похоже, дядя возмущался, что ему подсунули «подержанный товар», который он будет вынужден терпеть рядом.

— Какая разница? – возражал один из друзей дяди. – Наплюй ты на неё… Женишься – и забудешь. Главное: ты станешь графом!

— Вся власть у тебя, все женщины – твои, - хмыкнул другой.

Инария, прислонившаяся к стене, скривилась, будто от зубной боли.

— Эта власть с самого начала должна была принадлежать мне, - высокомерно заявил дядя.

Судя по голосу, он был прилично пьян, но его слова поразили леди Монтроуз. Всё, потому что… Она на секунду задумалась о странной смерти родителей. Никто так и не нашёл убийц. А сказанное дядей… Скрывало потаенную ненависть.

Мог ли он…?

«Нет… О, боги, нет… Я не хочу даже думать об этом!»

Сердце заболело, бессильно трепыхнувшись в грудной клетке. Инария задыхалась, вновь задыхалась. Её прежняя жизнь, которая была столь безоблачной… Оголила гнилые зубы.

Той ночью произошло ещё кое-что. То, что позже снилось ей в кошмарах…

Леди Монтроуз пробудилась в третьем часу ночи, потому что в коридоре раздавался дикий шум. Её старая нянечка выбежала из боковой комнаты (спальня слуг) и заперла дверь, повинуясь неожиданному порыву. Марта, которая также ночевала в боковой комнате, нервно оглянулась на госпожу, завернувшись в тонкую шаль. А потом… В дверь замолотили кулаками.

— Инария! – жуткий крик дяди раздался по ту сторону. Он был пьян и очень… Очень зол.

Ина испуганно подалась назад, вцепившись пальцами в одеяло. Ей казалось, что дверь шатается, не выдерживая натиска…

— Инария! Мерзкая ты шлюха! – заорал мужчина, тяжело дыша. – Открой дверь… Ну же, открой её!

Губы леди Монтроуз дрожали. Она боялась даже пискнуть. Ей казалось: любой звук привлечет к себе жуткого зверя.

— Ина-ария… - голос перестал быть столь громким. – Солнышко, принцесса, красавица… Открой дверь… Впусти своего дядю. Дай тебя приласкать.

Девушка задрожала сильнее. Она зажала уши ладонями, но даже так не могла заглушить одержимость дяди Гэвина.

— Инария, ты выросла такой прекрасной… Невероятно похожа на мать. Когда я смотрю на тебя, я… Просто схожу с ума. Такая молодая и хорошенькая…

Отвратительно. Это звучало отвратительно. В его голосе сквозило приторное желание, от которого Инарии хотелось расцарапать собственное лицо.

— Я так долго ждал! Чёрт, так долго желал её… Но раз она не захотела, у меня всё ещё есть ты. Верно, Инария? Ты же не предашь меня так, как она? Скажи мне! – он вновь врезался в дверь и этот звук был особенно оглушительным.

На секунду Инарии показалось, что он вот-вот прорвется и тогда… Ей конец.

— Не-ет… Ты не предашь меня. Я тебе не позволю. Поэтому… Забудь о замужестве, птичка. Ты просто будешь рядом со мной… Я сделаю тебя счастливой. Просто не смей думать о том… Чтобы уйти от меня. Не смей быть шлюхой.

Когда он , наконец, убрался прочь… Она долго не могла заснуть. На рассвете Инария сидела, обняв колени. Её нижняя губа лопнула в нескольких местах. Именно тогда… Леди Монтроуз приняла решение.

Глава 6

А птичка всё ждала момента

Когда в прутьях клетки появится брешь…

Обдумывая свой отчаянный поступок позднее… Инария так и не смогла понять: то было импульсивное решение, или, всё же…?

Одно ясно: ей необходимо сбежать из родного дома, который давно превратился в клетку со стальными прутьями. Проблема заключалась в том, что леди Монтроуз действительно некуда бежать.

Говоря о родственниках, стоит сказать вот о чём… Семья Монтроуз несколько поколений назад прибыла из северных земель. И, к большому сожалению, Монтроуз не имели серьёзного влияния в столичных кругах. Наиболее выделялся прославленный дед Инарии – Ангвар. Этот мужчина был гордым и умным. Он начал успешную карьеру в императорском секретариате, после чего особенно презрительно относился к дальним родственникам семьи Монтроуз, называя их «проклятыми паразитами».

На самом деле, кое в чём он прав. Те люди приезжали в столицу, желая воспользоваться влиянием Ангвара, но не хотели платить за это ни гроша, паразитируя на чужом гостеприимстве.

Итак, упрямый дедушка в своё время знатно поругался со всеми. Отец Инарии, в свою очередь, также не поддерживал связь с «нахлебниками». Кроме дяди, никто, кажется, не был близок с покойным графом…

Просить помощи у родственников по материнской линии Инария также не могла. Их род давно пришёл в упадок. Был шанс обратиться к знатным друзьям графской четы, но и здесь вырисовывались проблемы…

Проблемы с законом.

Инария Монтроуз была совершеннолетней и нельзя сказать, что она полностью ограничена в правах. Но законы империи изящно намекают на очевидное: женщина неуклонно зависит от мужчины. Сначала это отец, потом – муж и, наконец, сын.

Пока Гэвин Монтроуз не стал графом, у Ины есть хоть какой-то шанс спастись. Но… Даже спрятавшись у друзей семьи…

Дядя может потребовать её возвращения через суд. И, конечно, выиграет дело. Он способен надавить даже на тот факт, что Инария потеряла родителей, а потому находится в неадекватном состоянии…

Итак, девушка действительно находилась в отчаянном положении. Оттого и решилась на столь абсурдный поступок.

На следующее утро Марта принесла благую весть: дядя уехал в город, обсуждать условия брачного контракта с несчастной вдовой. Инария подспудно жалела ту женщину, но отъезд Гэвина сыграл ей на руку.

— Марта… - мягко произнесла леди Монтроуз имя верной служанки. – Ты была со мной с детства. Скажи… Ты согласна помочь мне?

Девушка резко кивнула. Её глаза горели уверенностью и это немного утешило Инарию.

— Раз так… Мне нужно, чтобы ты достала парик с тёмными волосами, простой плащ… И одежду служанки.

Последние слова заставили Марту мгновенно побледнеть:

— Ми-миледи!

Причины для испуга действительно были. Если Ина сбежит, бросив няню и служанку на произвол судьбы – им несдобровать, вне зависимости от того, поймают госпожу, или же нет.

— Не волнуйся, - ободряюще улыбнулась Инария, -