— Не место и не время. Возможно потом.

Та отвела взгляд и поморщилась так, как будто сейчас заплачет.

— Я уродина, да?

Отрицательно качнув головой, шагнул вперёд, встав почти вплотную к ней.

— Отнюдь. Но не стоит от безысходности бросаться на первого встречного.

Та поменялась в лице и яростно фыркнула. Чуть попятилась назад.

— Никто и не бросался. Я просто подумала, что раз…

Осёкшись, наморщила лоб, не зная, как продолжить фразу. А я воспользовался ситуацией, чтобы вклиниться.

— Сегодня я уеду из столицы. Когда вернусь, мы снова встретимся и возможно у меня получится тебе помочь.

Лада немедленно нахмурилась.

— Я могу поехать с тобой?

Идея была отчасти соблазнительной — в теории я мог привезти смертную в Мурманск и лично заняться тренировками её второго Дара. Да и в Пробоях она могла пригодиться. Тем более, что со всей этой свитой из молодых патрициев, использовать Сандала будет затруднительно.

Но всё перевешивал фактор её пассивного влияния на мужчин. Постоянно окружать её аурой Венеры я не смогу, а без этого, девушка будет постоянно создавать проблемы.

— Лучше дождись меня здесь.

Та прикусила губу и осторожно уточнила.

— Но мы же поженимся?

Мьёльнир тихо присвистнул в моей голове, а сам я на какую-то секунду растерялся. Когда же в голове появился ответ, из коридора показалась Елизавета, которая держала в руках приличную стопку из десятка толстых томов.

— Быстрее! Уходим отсюда.

Я вопросительно поднял брови, но женщина лишь повторила.

— Скорее! Только не шумите. Прошу вас, не шумите!

Смертная была не просто напугана — её колотила мелкая дрожь, а лицо побелело, как будто несчастная только что посетила с визитом царство мёртвых, каким-то чудом оттуда выбравшись.

Лада задумчиво глянула на меня и молча устремилась вперёд. Я двинулся следом, присматриваясь к рядам книжных шкафов. Визуально вроде бы ничего не поменялось, но я чувствовал слабые вибрации, что накатывали откуда-то издалека, тревожа хитросплетения силы.

Когда мы уже поднимались по ступеням наверх, внизу что-то гулко ухнуло. Я оглянулся, но в спину упёрлась рука Елизаветы.

— Скорее, Афеев. Скорее!

Выдохнула она только после того, как впереди замаячил белый прямоугольник выхода. Правда скорости не снизила, продолжая нас торопить.

Выскочив наружу, я затормозил, оглядываясь по сторонам. Оба патриция, как ни в чём не бывало, сидели под деревом, удобно устроившись на траве и беседовали. А вылетевшая из прохода женщина, без всякого почтения швырнула книги на землю и развернувшись, с размаху впечатала в бетон металлический кругляш.

Мгновение и кусок массивной стены со скрежетом занял своё место. А рядом со мной показался изрядно раздосадованный Сандал, в клюве которого был небольшой конверт с запиской. Той самой, которую он когда-то нашёл в комнате переодевающейся блондинки.

* * *

Глава департамента особых дел, Третьего отделения, Собственной Его Императорского Величества, канцелярии, не любил сюрпризы. Особенно неприятные. Они заставляли Брыльского чувствовать себя беспомощным и вспоминать детство. Тот его период, в котором он ещё не научился обращаться с силой.

Сейчас тайный советник был хмур и зол. Оттолкнув лежащий перед ним листок, уставился на мужчину в форме полковника, который стоял перед его столом. Тот вздрогнул и вытянулся по стойке смирно.

— Ты мне тут вздумал фокусы свои строевые показывать? Думаешь, как в армии будет? Даже если тупой баран, но жрёшь начальство глазами, да маршировать умеешь, то всё, уже хороший солдат?

Негромкий и глубокий голос, пропитанный неподдельный яростью, волнами прокатывался по кабинету, обрушиваясь на застывшего офицера. Тот, наконец попытался отреагировать.

— Мы сразу начали действовать по инструкции. Подняли всех по тревоге. Отправили вперёд пехотные группы. Оповестили командование. Периметр лечебницы был заблокирован полностью. Пять пехотных батальонов, Ваше высокопревосходительство. Каждая рота усилена двенадцатью Одарёнными. Они должны были остановить беглецов.

Брыльский, не моргая смотрел на полковника, как будто пытаясь отыскать на его лице изъян.

— Какой тебе поступил сигнал, полковник? Какой была тревога?

Тот нервно сглотнул слюну.

— Белая тревога, Ваше высокопревосходительство.

Глава департамента медленно кивнул.

— А по какой инструкции ты действовал?

Офицер помедлил. Нехотя выдавил из себя слова.

— Для красной тревоги, Ваше высокопревосходительство.

— А почему?

Несколько секунд он молчал. Потом опустил взгляд на тайного советника и чуть растерянно произнёс.

— Но белая же… Она всегда считалась невозможной. Это просто теория.

На лице Брыльского появилось выражение неподдельного бешенства.

— Теории изучают на кафедрах. А инструкции пишут для предполагаемых ситуаций. Скажи мне, что предписано делать в случае белой тревоги?

Военный замаскировал тяжелый выдох под покашливание и принялся перечислять.

— Накрыть объект артиллерией. Не меньше пятидесяти артефакторных снарядов в минуту. Оптимально двести. Вызвать воздушную поддержку. Вызвать специальную группу императорской гвардии. Вызвать всех доступных военных Защитников. Оповестить штаб одиннадцатой армии, передав им шифровку приказа. Занять оборону и держаться до подхода подкрепления. В случае прорыва, последовательно активировать пять номерных артефактов.

Руководитель департамента удовлетворённо кивнул.

— Видишь. Знаешь ведь всё. Без запинки рассказал. Только вот, почему ты здесь? Почему не активировал артефакты, когда стало понятно, что это и правда белая тревога?

Чиновник тыкнул мощным пальцев в лист бумаги.

— Здесь написано, что ты сначала посчитал сигнал ошибкой. Но потом ведь до тебя дошло? Когда твои солдаты, атакованные в чистом поле, а не внутри артефакторных дотов, стали сотнями гибнуть. Но ты не стал запускать реакцию? Знаешь почему? Потому что догадывался о том, что будет. Понимал, что превратишься в пыль. Однако именно за это империя тебе столько и дала. Титул, имение, десять окладов жалованья. Чтобы, когда раз в сто лет произойдёт нечто подобное, ты достал эти бесовы номерные артефакты и запустил их в нужном порядке!

Выдохнув, ударил по кнопке на своём столе и двери кабинета распахнулись, впуская внутрь нескольких человек в синих мундирах.

Полковник затравленно оглянулся, но сделать ничего не успел — в него врезалось сразу несколько мощных печатей, моментально отключивших офицера.

Брыльский же махнул рукой.

— Унесите. И никакого суда. Проведите, как несчастный случай. Пусть его машина собьёт, сукина сына. И поместье у жёнушки забрать. А ко мне позовите Льевского.

Через минуту напротив главы департамента уже сидел худощавый мужчина с кудрявыми волосами. Выждав, пока шеф немного успокоится, пододвинул к нему несколько сшитых между собой листов бумаги.

— Не поверите, но мы нашли совпадение. Помните те странные убийства, с которых всё началось у Китобоя?

Глава VI

Елизавета стояла, пытаясь унять подрагивающие руки, а я пытался разобрать, что мне пытается втолковать Сандал. Ястреб уже материализовал записку в моём кармане и теперь пробовал донести до меня своё раздражение, демонстрируя поток образов. Судя по всему из совсем недавнего прошлого.

Комната, которая вроде принадлежала той самой блондинке. Застеленная кровать, тонкий слой пыли, засохшие цветы в пустой вазе. И разбросанная одежда.

Следом спутник продемонстрировал разговор пары студенток, которые активно обсуждали, что Соломатина снова загуляла и уже несколько дней не показывалась в общежитии.

Смысл показанного я прекрасно понимал — смертная пропала. Возможно действительно встретила какого-то мужчины и сейчас отлично развлекается. А может быть с ней что-то случилось. Но причём тут я? Это скорее вопрос полиции.

Услышав эту мысль, ястреб сделал круг над моей головой и яростно проскрипел.

— Посмотрр-р-ри на письмо!

Сейчас мне куда больше хотелось забрать книги и поехать домой, чтобы окончательно разобраться с подготовкй к отъезду. Тем не менее я достал записку и покрутил её между пальцами, присматриваясь к небольшому конверту.

Поняв, что не вижу ничего необычного, подсветил божественной силой. Снова никакого результата. Покосился на Сандала, что завис в паре метров от меня, одним глазом наблюдая за производимыми манипуляциями.

А в следующее мгновение я понял, что именно привлекло его внимание. Печать, которой было закрыто послание — тот же самый оттенок силы, который использовал Ярополк Голицын, чтобы поставить оттиск около ворот моего дома.

Старый князь загулял с юной девой? Уверен, такое тут встречалось сплошь и рядом. Правда не слишком вязалось с образом патриция, который сложился в моей голове.

— Вы с Ладой побеседовали? Как всё прошло?

Уже пришедшая в себя Елизавета подошла ко мне, а я спрятал небольшой конверт в карман. Придётся распечатать по дороге домой.