Все, решено! Я помогу Аламейскому, но не одна.

   Зная, где стоит карета инспектора, я уверенно бежала по саду.

   Когда я зацепилась каблуками за траву и чуть не упала во второй раз, остановилась и сняла туфли. Хоть сейчас лето, на мне шелковые чулки, обработанные магией, не порвутся и не позеленеют,и бежать буду быстрее.

   Найдя карету Аламейского, возблагодарила богов, что кучер никуда не ушел, а все так же сидел на козлах.

   – Вашему господину нужна помощь! – запыхавшись, сообщила я.

   Мужчина даже не пошевелился.

   Спал что ли? Из-за поднятого воротника плаща и широкополой шляпы лица не видно.

   – Его опоили из бокала-артефакта и сейчас пытаются женить!

   – Да ладно! – радостно заржал кучер и щелчком пальца сдвинул шляпу назад. — Ну, лорденыш и влип! Зато его матушка будет рада хоть такой невестке!

   Хриплый смех напоминал треск стекла, по которому прошлись в сапогах с железной набойкой. Неприятный, жуткий смех, как и тип, который его издавал.

   – Вы собираетесь помогать своему господину?

   – Α ему нужна помощь? - продолжал издеваться кучер.

   Огромные желтые глаза, белая кожа и волосы. Α зубы!.. Заостренные, как у хищника. Не человек,точнее не совсем человек?..

   Плоды союза человека с представителем другой расы встречались нечасто, ведь нелюди редко заглядывали в наш мир. Смески обладали невероятной силой и странной моралью. И где только Аламейский раздобыл подобного индивида? Кажется, сегодня он за это расплатится – в отличие от нормального кучера, этот помогать не собирался.

   – Простите, что побеспокоила, - едко произнесла я.

   Очень хотелось запустить туфлями в гада.

   А, собственно, почему я отказываю себе в удовольствии?..

   – Вы трус?

   Первая туфля пoлетела в кучера и угодила точно в лоб.

   – Или предатель?

   Вторую туфлю кучер отбил и по–звериному зарычал.

   Жуткий рык сквозь оскаленные зубы придал мне ускорения.

   Страшно и в то же время хотелось смеяться: у кучера был такой удивленный вид! Видать, никогда не получал по голове дамской туфелькой?

   Нет, больше рисковать и дразнить я не буду. Понятие чести у нелюдей отличается от человеческого. За некоторые глупые, но в целом безобидные поступки они могли покарать смертью.

   Ничего, как-нибудь сама вытащу Αламейского из передряги.

   Я побежала обратно к дому. Повезло, что неплохо знала его планировку.

   Одной рукой держась за выкинутую из окна штору, я залезла обратно в библиотеку.

   В коридоре никто не встретился,и без препятствий я добралась до кабинета хозяина дома.

   Комната закрыта изнутри. Для меня это не проблема – когда Оливер в шесть лет случайно закрылся в спальне, гостивший у нас Людвиг показал заклинание, взламывающее замки. Он не имел права выдавать секреты военных, но для семьи брата сделал исключение.

   Приставив ладонь к замочной скважине, шепнула отпирающее заклинание.

   И снова я вовремя.

   Бледная Хлоя торопливo раздевалась, если так можно назвать кромсанье одежды ножом для разрезания корреспонденции.

   Лорд Аламейский лежал на диване и не подавал признаков жизни. Если он в отключке,то как Хлоя должна лишиться невинности?! Как целителю, даже интересно было бы на это взглянуть, но… не в этот раз точно.

   Покончив с шелковым нижним бельем, голая девица нерешительно приблизилась к спящему. Миловидное лицо исказилось от нахлынувших эмоций, когда она взялась за ремень лорда.

   — Не смей, отойди от него!

   Хлоя уронила нож и торопливо завернулась в покрывало, схватив его с дивана.

   – Госпожа Ρутшер… – На меня смотрели огромными, словно чайные блюдца, глазами.

   Тоска, растерянность и стыд – вот, что я увидела в девичьем взгляде, прежде чем все перекрыла решимость.

   Подняв с пола нож, Хлоя прошипела:

   – Уйдите, госпожа Рутшер,иначе я его убью!

   – Убьешь беззащитного человека?

   – Да! Он угроза для моей семьи!

   Я не боялась, что девушка убьет чародея – смелости не хватит и знаний, куда бить, чтобы наверняка. Чародеи ведь живучее кошек,их еще попробуй прикончить. Да и не явился Аламейский к предполагаемым преступникам без защиты. Если есть артефакт, определяющий ложь, значит, есть и другие. Если их, разумеется, с него не сняли, воспользовавшись беспамятством.

   Ну, а если чародей все-таки глуп,и Хлоя его чуть порежет, я подлечу. И даже шрам потом уберу, хоть внешность Аламейского уже ничем не испортить.

   – А как ты его будешь убивать, Хлоя? – коварно поинтересовалась я и, обмирая от ужаса, принялась вдохновенно размышлять: – Грудную клетку таким ножичком не пробить, по горлу ударишь – в фонтане крови искупаешься. Горячая кровь на полуобнаженное тело? Хм, не очень приятные ощущения, если ты не вампир… О, а ткни-ка ты его в глаз! Прямо в мозг попадешь…

   – Хватит!.. Χватит ваших дурацких советов!

   Хлоя зарыдала, нож выпал из рук.

   – Думаете, я хотела тут быть? Мне теперь конец…

   – Ты преувеличиваешь. Все-таки они твои родители.

   Несостоявшаяся соблазнительница и убийца взглянула на меня исподлобья.

   – Если отца посадят, мы потерям состояние и положение в обществе. Простит ли мне позор мать?.. Εсли сейчас не прибьет,то житья не даст точно…

   Госпожа Грэхем слыла несдержанной, что и неудивительно для воздушницы. Поговаривали, в гневе она как-то швырнула заклинанием провинившуюся служанку о стену. Беднягу едва спасли, а случившееся замяли, подкупив свидетелей.

   – Поверь,ты будешь жалеть до конца жизни, если сделаешь то, что велят родители.

   Хлоя колебалась.

   Вздохнув, я предложила:

   – Помоги вытащить инспектора из дома и можешь переждать грозу у меня.

   Мои слова помогли сделать выбор.

   – Спасибо, госпожа Рутшер! Я всегда знала, что вы самая добрая в этом городе.

   Угу, скорее глупая, раз ввязываюсь в ещё одни неприятности.

   Хлоя повеселела и, надежнее завернувшись в покрывало, спросила:

   – Как мы будем тащить инспектора? Он скоро начнет просыпаться.

   Мой мечущийся по кабинету взгляд зацепился за шторы. Не из бархата, как в библиотеке, но тоже из крепкой ткани. Α почему бы и нет?..

   – Ждать, пока инспектор проснется и сможет идти сам, нельзя.

   – Это точно! – с откровенным страхом рассматривая чародея, согласилась Хлоя. – Нам лучше быть подальше,