Примерно такие мысли заполняли мою голову, когда я осторожно подползал к собственноручно созданной заглушке. Камушек к камушку складывал, старался. И вот, наконец, услышал обрывок разговора.

…– да с х***и ты взял, что тут стрёмно?

— Никола, я читать умею… А там чё написано было? «Дальше смерть!» Нет, штоль?

Послышался стук камня о камень, из щелей проник давно забытый запах табака и, кажется, перегара.

— Да ты реально какой-то очковый, братан! На заборе видал, чё написано? А там нет ни х***я! Не зря меня Гусь предупреждал, косячный ты, Марик, вот и очкуешь!

— Чё б***я… чё сука? Это Гусь пробздел? А ну-ка двинься нах, до ишачей пасхи с твоими культяпками ковыряться!

Возмущения на подобный тон не последовало, и я начал понимать, что за контингент ко мне в гости пришёл. Не егеря и уж тем более не спецназ, кто-то попроще и явно не ко мне. Причём один из них был более продвинутым и взял на простые понты второго. Молодец какой, я через слой камня почувствовал довольную ухмылку Николы.

И не двое их вовсе, где-то в глубине шахты слышалось шевеление, как минимум одного человека, катил что-то и негромко матерился.

Марик между тем, упорно трудился, кряхтя вытаскивал средних размеров кусок породы.

Нда, трудно им придётся, не знают ещё, что дальше — больше, глыбы по двести, а то и триста кило. Непонятно, что им тут понадобилось, есть же другие ветки шахты, лезьте туда, нет же, надо обязательно завал разобрать.

— Слышь, Никола! — тяжело дышащий Марик отполз от завала, мне пришлось напрягать слух. — Уверен, что нам сюда? Золотишко-то, по всей шахте добывали, зря штоль столь штреков вырыто. А мы как бараны в завал упёрлись!

Теперь понятно, кто это и что здесь делают — простые ловцы удачи и, похоже, из бывалых, бывших сидельцев то бишь.

Ответ не заставил себя ждать.

— Я сорок пять годков на свете живу и читать умею, — последние слова были сказаны с пренебрежением. — Но только не газеты с журналами и на б***е заборы тоже не смотрю… Я между строк читаю! Слушаю, что народ трындит, — он сделал паузу откашлявшись. — Вот ты про надписи на стенах лепишь, а кто их написал?

— Ну так люди знающие… И не только на стенах, тут вообще говорят, духи золотоискателей водятся, как помирают, так сюда и возвращаются, других людишек заманивают…

— Фуфло это! — вмешался третий голос. Хрипотца выдавала злостного курильщика. — Нех***й сказки бабкины слушать! Завал лучше разбирай.

— А ты Гусь самый прошаренный смотрю! — возмутился Марик. — Проё***ся где-то, а щас команды раздаёшь!

— Это я то проё***ся? А сука генератор кто притаранил? Я те б***я дам ща про…

— Ну-ка цыц всем! — гаркнул Никола командным тоном. — Ты, Марик, или копай, или вали нахер, без тебя справимся.

— Да я чё, я не чё, — горестно вздохнув, Марик принялся ковыряться в завале.

А я задумался. Что будет дальше? Они же разберут завал, пролезут ко мне и будут здесь шарахаться. А кому это надо? С другой стороны, не буду же я валить простых бродяг, только за то, что они мне мешаются… Что делать?

Дело у самоназначенных старателей двигалось медленно, но людьми они были стимулированными, потому проход расчищался уверенно. Я приблизился и зловеще прошептал одно-единственное слово:

— Сме-ерть…

Шум работы тут же прекратился.

— Слыхали? — истерично спросил Марик.

— Да, твой бздёшь слышно и воняет, — ответил Гусь.

— Пошёл ты, пернатый! Я реально голос слышал!

Это навело меня на мысль, пришлось вернуться к своему закутку, отыскать не догрызенные зверьём кости. Вернулся и начал просовывать их в самые широкие щели, те, в которых уже видно отблески фонаря.

— Сме-ерть…

Начавшиеся к этому моменту работы, опять прекратились.

— Да чё не так? Давай уже сюда этот камень, чего застыл? — негодовал Никола.

— Опять голос. Смерть, говорит… и в натуре воняет!

— Всё, достал ты уже, сыкло, вылазь оттуда… Вылазь, говорю, пока за ноги не выдернул.

Послышалось быстрое шуршание и невнятное бормотание Марика. Очень скоро его место занял другой бродяга, тот начал шевелиться активнее.

— Ну и навонял ты здесь! Чё хоть жрал-то? — голос Гуся.

— Да это ни я, там реально смертью пахнет, мертвечина же ё***ть!

Я понял, что Гусь не из трусливых, потому пришлось выдумывать новую пугалку. Для начала поелозил ножом по камню, тот затих, прислушиваясь, я тоже остановился.

— Э-э… мерещится… И всё ты! — свалив вину на Марика, Гусь продолжил оттаскивать куски породы.

Я достал секиру и провёл лезвием по камню, осталась заметная борозда, а уж звук какой. Услышав подобное в тёмной шахте, у многих сдадут нервы. Гусь повёл себя не как многие, начал орать матом и работать усерднее, видимо, со страхом так боролся. Назад-то никак, кореша не поймут, особенно Марик.

— Ты чё там? — обеспокоился Никола. — Может сменить?

— Не нах, тут малёха осталось, ща добью… Дай-ка пузырёк, а то в горле пересохло… Водяру давай, какого хера этот компот суёшь?

— Ну так горляк же пересох, — загнусавил Марик.

Очень скоро между нами осталась пара крупных камней, мне ничего не оставалось делать, как доставать последние аргументы и отойти в сторонку.

Я мог устроить обвал, начать палить из пистолета, но тогда точно кого-то привалю. А убивать мне не хотелось, как и калечить. С последним, конечно, как получится, но специально не буду. Решил их мирно выгнать и, чтоб дорогу сюда забыли.

Последний валун вывалился наружу, лежавшие сверху кости посыпались вниз, попав на голову и плечи Гуся. Тот опять начал материться, но не сбежал.

— Во чё воняло, — он швырнул одну из костей вглубь проделанного лаза. — Сожрали кого-то… гы-гы-гы.

Луч фонаря осветил тоннель, выхватывая из мрака обломки породы, куски опорных конструкций и тушу здоровенной крысы. Я специально положил её пастью вперёд, чтобы длинные клыки показали всю прелесть этой породы.

— Чё это? — Гусь выбрался из лаза.

Но приближаться не спешил, сзади поторопили.

— Двинь лаптями, проход узкий, — тот медленно отошёл на полметра, рядом поднялся Никола.

Выглядели они заурядно, полувоенная одежда, давно не стриженные бороды, как обычные мужики из глухой таёжной деревни, у одного в руках обрез. Значит, и охотой не брезгуют, волков с медведями точно не