– Охранников задержали. Говорят, ничего не видели, подозрительно это. И как стреляли, не слышали. Возможно, пистолет с глушителем был. Пистолет «макарова», кстати сказать. Возможно, ПБ с интегрированным глушителем. Пистолет не нашли.

– Что собираешься делать?

– Связать с убийством Белокрылова.

– Это правильно… Что по Сафрону?

– А что по Сафрону? Живет себе, углекислый газ выделяет. В тайгу его надо, кислород восстанавливать. Ударным трудом!

– Сафрона пока не трогай. Мы сами… – Северьянов оборвал себя, немного подумал и подвел черту в разговоре: – В общем, не трогай.

– Сафрона пока не буду, – кивнул Степан и, закончив разговор, глянул на Кулика. – Баба с возу… Фэбы Сафроном займутся!

– Туда ему и дорога… Кстати, о бабах, я слышал, у Грыжи подружка где-то на Куприна живет.

– Где конкретно?

– Ну, точно не знаю… – замялся Кулик.

– Узнаем!

Начали они с адреса по месту прописки. Анатольев Григорий Максимович плоть от плоти битовский бандит, и в школе здесь учился, и мышцы наращивал, и под Сафроном лет пять уже как ходит. Квартиру на Юбилейной улице купил, но там его застать не удалось. Вышла какая-то женщина с ребенком на руках, оказалось, родная сестра Грыжи. Сказала, что с неделю как не появлялся. И не живет он здесь, сказала, сестру с мужем прописал, а сам по друзьям-товарищам. Женщина при этом отвела взгляд, знала она, где обитал Грыжа, просто говорить не хотела.

И Витамина по месту регистрации не нашли. Дверь открыла мать, сказала, три дня как ни слуху ни духу. С болью сказала и тревогой. Чувствовалось, что женщина переживала за непутевого сына.

В соседний район за Кальяном Степан выезжать не стал, решил заглянуть в сауну на Советской. Дверь закрыта, но навесного замка нет, значит, внутри кто-то есть. Сначала Степан ударил кулаком, а затем достал из багажника инструмент, больше похожий на кувалду, чем на молоток. Но так и не ударил. Дверь открылась, появился заспанный Мазанчик. В футболке, в семейных трусах, тапочки на босу ногу.

– Чего? – продирая глаза, спросил он.

Степан взял его под одну руку, Кулик под другую, паренек и понять ничего не успел, как уже сидел в машине. В наручниках.

– За что? – хлопая глазами, спросил Мазанчик.

– Трусы запретили – белые в красный горошек, а ты носишь!

– Да ладно!

– Ночью где был? – Степан тронул машину с места.

– Здесь был!

– А Грыжа?

– Не знаю, не было!

– А Витамин, Кальян?

– Да не было их!..

– А когда были?

– Дня три-четыре назад…

– С девочками зависали? – спросил Кулик.

– Да, культурно отдыхали.

– Подслушивал?

– Да нет!

– О чем говорили?

– Да так… Да не подслушивал я!

– О Белокрылове говорили?

Степан выехал на Советскую, развернулся на ближайшем перекрестке.

– А кто это?

– Мужик один. Очень богатый. Убили его сегодня. Подозреваем Грыжу, а крайним сделаем тебя.

– Эй, а почему меня?!

– А зачем нам за Грыжей бегать, время терять, когда ты есть?

Степан снова развернул машину.

– И алиби у тебя нет! – подмигнул ему Кулик.

– Как это нет? Здесь я был!

– А какой суд твоим проституткам поверит? И твоим морально разложившимся клиентам!

– Это беспредел!

– Где Грыжа?

– Да не знаю я!

– А если знаешь?

Степан сделал круг, вернулся к бане, дверь так и оставалась открытой, на пятачке перед крыльцом пусто, никто даже не вышел.

– Ну что, в отдел? – спросил Степан, через плечо глянув на Кулика.

– Так камер свободных нет.

– А зачем нам свободные камеры, к Мяснику подселим.

– Так он же псих! Снова соседа зарубил!

– Нет, если вам Грыжа нужен, я знаю, где он.

– Где?

– На Куприна может быть. Друг у него там какой-то…

– Друг? – усмехнулся Кулик.

– Не из наших…

– Из голубых, что ли?

– Да нет! Просто с криминалом не связан… Ну, почти.

– Что значит почти?

– Бизнес у него, стройматериалами торгует, а там своя мафия. Грыжа ему помогает.

– В чем? Самому мафией стать?

– Ну, может… Строительный рынок там открывать собираются.

– Адрес!

Мазанчика все-таки доставили в отдел, чтобы он не смог позвонить Грыже. Подъехали к дому на Куприна, зашли в подъезд, на лифте поднялись на шестой этаж.

Дверь открыла симпатичная, но слегка растрепанная девушка в коротком шелковом халате. Похмельный вид, круги под глазами, сбитая коленка. Открыв дверь, она сразу же повернулась к Степану спиной, он едва успел разглядеть ее. А она и вовсе, казалось, даже не глянула на него: слишком торопилась.

– Давай быстрей! – махнула она рукой, увлекая гостя за собой.

Кручу явно приняли за кого-то другого, он не имел права согласиться на приглашение, но тем не менее последовал за девушкой. И Саня не остался в стороне.

Девушка резко свернула на кухню, на мгновение исчезла из виду и вдруг снова всплыла перед глазами. Дошло-таки, что кого-то не того в дом впустила.

– Эй, ты кто? – спросила она.

– Так это, Грыжа мне нужен, Сафрон сказал.

– А-а! – стала успокаиваться девушка.

Действительно, симпатичная, даже красивая, но заметно потасканная.

– Где он?

– Здесь я!

Грыжа сидел за кухонным столом в самом углу дивана, раскинув руки. Футболка, джинсы, носок с дыркой. На столе бутылка водки, бутерброды на тарелке, на плите варится кофе в турке, на разделочной доске порезанная колбаса.

– Круча?! – встрепенулся Грыжа.

Подобрался, привстал и застыл, не зная, что делать. Кухонный уголок штука удобная, но не во всех отношениях. Да и без того нет выхода, разве что только в окно, но, чтобы спрыгнуть с шестого этажа, крылья нужны.

– Давай без истерик! – поморщился Степан, внимательно наблюдая за ним.

Пистолет в кобуре, но ему он и не нужен. Расстояние до Грыжи уже минимальное, ногой дотянуться можно. Да и кулаком, в общем, тоже. Не успеет уже схватиться за пистолет или за нож.

Девушка сжалась, смотрела растерянно и с любопытством, хлопая глазами. Страшно, но интересно, чем все закончится.

– Да какие истерики!

– Еще кто в доме? – спросил Степан, обращаясь к девушке.

– Никого.

– Надевай!

Степан снял с пояса и бросил на стол наручники, металл браслета звонко стукнулся о стекло бутылки. Федот стоял у него за спиной, лицом ко входу, мало ли кто может зайти с тыла. В отличие от начальника он не постеснялся достать пистолет.

– А что такое?

Грыжа завел правую руку за спину, но и тогда Степан не выхватил пистолет, всего лишь замахнулся и сжал кулак. С одного раза вырубит, пусть Грыжа в этом не сомневается.

– Руки на стол!

– Да что я сделал?

Степан взял наручники, раскрыл браслеты.

– Не зли меня!

Грыжа вздохнул, протянул сомкнутые в запястьях руки и качнул головой, глянув на девушку. Просил не позорить его перед ней. Степан