— Пока вы говорите только об энергии, — задумчиво произнёс я. — Но главного я так и не услышал.

— Ключевые особи создают свои копии, — хмуро сообщил Прохор. — И чем больше таких копий, тем больше расход маны. Когда размер стаи проходит критическую отметку, остановить этот процесс становится невозможно. Матка вкачивает в своих миньонов всё больше и больше энергии, пока не умрёт от истощения или пока добыча не будет уничтожена. При этом всю стаю одолевает лютый голод, который практически невозможно утолить обычной добычей. Если бы теневики создавали долгоживущие копии, то они бы уже давно уничтожили всё живое в аномалии.

— И сколько живут подобные копии? — уточнил я. Судя по тому, что наша гонка продолжалась уже достаточно долго, речь шла явно не о паре минут.

— Вопрос не в том, сколько они живут, Ярослав Константинович, — спокойно ответил Калинин. Мне оставалось только удивляться выдержке этого человека. Граф знал гораздо больше нас о нашем общем противнике, но при этом сохранял холодную голову и готов был обсуждать варианты. — Вопрос в скорости появления новых особей. Примерно в течение часа копии сохраняют полную физическую форму и обладают всеми возможностями ключевых особей. Просто смена идёт настолько быстро, что потери зафиксировать не получается. Потерявших стабильность сородичей уничтожают другие пауки, чтобы восполнить потери маны. Когда стая достаточно большая, а матка с хорошим запасом сил, погоня может продолжаться целые сутки.

— При этом чудовище уже неплохо запаслось энергией, — хмуро добавил Прохор. — В трех вездеходах было больше двух десятков моих ребят. Да и стая земляных буйволов, которую мы скормили паукам, оказалась достаточно большой. Думаю, что теперь у нас особо и выбора нет. Даже если сможем добраться до границы аномалии, чудовища последуют за нами. Можно конечно попробовать связаться с князем после того, как мы пересечём границу, но до неё ещё надо добраться. Да и Алексею Андреевичу потребуется время, чтобы организовать отпор монстрам.

— Не вариант, — обдумывая озвученный расклад, покачал головой я. — В наших лесах достаточно пищи, чтобы стая продолжила расти. Да и добраться до границы мы не успеем. Одна поломка — и машина встанет, как это произошло с третьим вездеходом. Нужно отправить машины сопровождения вперёд, Прохор. На третью точку. Они двигаются быстрее нас и у них будет пара минут, чтобы подготовить позиции и достать снаряжение.

Прохор коротко кивнул и на секунду задумался. Чем мне нравился этот старый маг, так это то, что решения он принимал быстро.

— Ну, хотя бы парни выживут, — тихо буркнул Прохор под нос, так, что его смог расслышать лишь я и полез в башенку. Послышался звук открывающегося люка и Кожедуб вылез на крышу броневика.

Я еле сдержал неподходящую для этого времени улыбку. Старый воин уже всё просчитал и, видимо, понял, что мы все умрем, но решил вывести из-под удара малую часть дружины. Быстряков старался делать вид, что готовится к близкому бою. Руки парня ощутимо дрожали. И только Антипов-младший не пытался скрыть своё недовольство.

— Насколько я понимаю, никто не против того, чтобы самый младший из всех присутствующих взял на себя командование нашими силами? — с тщательно скрываемой ненавистью в голосе, громко произнёс Антон. — И всем плевать, что боевого опыта у этого человека практически нет. Да и знания магии основаны непонятно на чём. Вы ведь даже на подготовительные курсы в Академию не ходили, Ярослав Константинович? Верно?

— Это действительно так, — невозмутимо ответил я. — Но командир не всегда должен быть самым опытным, Антон Алексеевич. Он просто берёт на себя ответственность за жизни своих людей и делает всё возможное, чтобы их спасти.

— И что же задумал наш спаситель? — с сарказмом спросил княжич.

Глава 5

Тверская аномальная зона

В двадцати километрах от границы

Александр Викторович в очередной раз внимательно посмотрел на своего напарника и только покачал головой. Трудно было представить, что этот мальчишка способен так жёстко контролировать окружающих его людей. Совсем недавно графу казалось, что молодой князь Разумовский очень быстро станет жертвой своего соседа. Рядом с такой акулой, как Алексей Андреевич, даже ему было не по себе.

Антипов никогда не останавливался на половине пути, а его интерес к территории Разумовских выходил далеко за пределы обычного желания увеличить собственные владения рядом с аномалией. Если бы вопрос был только в протяжённости границы, то Антипов бы сделал всё возможное, чтобы облагородить полученный надел и получить с этого максимум выгоды. Но Алексей Андреевич поступил иначе. Александр прекрасно знал, что оба населённых пункта, которые пять лет назад перешли под контроль Антипова вместе с куском границы, находились в ужасном положении. Будто князь сознательно пытался вытравить саму память о прежних хозяевах этой земли, за которую упрямо цеплялись последние жители.

В таких условиях, даже у опытных взрослых мужчин возникали определённые сомнения в собственных силах. Что уж говорить про недавнего ребёнка, который чудом пережил опалу своих родителей. Но Ярослав Константинович внезапно показал зубы и начал откровенно выгрызать у соседа право на жизнь своего рода. О том, что молодой глава рода сумел заставить Антипова пересмотреть условия договора патронажа уже вовсю судачили по всей Твери. Не было такого собрания аристократов, где бы не обсуждали недавний прокол великого интригана Антипова.

Потом была первая личная встреча, где парень показал недюженные знания в такой области, о которой молодёжь вообще не задумывалась. Стыдно это признавать, но многие молодые маги ограничивались тем, что их артефакты работали. И что они знали, как и когда их надо заряжать. Безумие, которое могло очень плохо сказаться на будущем всей Российской Империи.

А после приёма у графа Старковского Александр Викторович впервые осознал, что за маской неопытного юнца скрывается какая-то невероятная личность. И дело даже не в том, что парень походя побил рекорд Академии, установленный для выпускников первого курса. Достаточно было один раз увидеть, с каким почтением к своему господину относится Аршавин, как становилось понятно, что этот парень не так прост.