— Да, — продолжил Динжер, — но их радар, должно быть, отследил траекторию нашего полета. Даже они не могут быть такими тупицами!

Энди резко закончил разговор:

— Ну что ж, нет смысла жаловаться, мы все равно ничего не можем сделать в данный момент. Просто информируйте каждого дозорного при заступлении в охранение, а вечером мы еще раз проанализируем обстановку.

С этими словами он сполз по склону обратно в сухое русло, разбудив при этом Легза.

— Доставай 319-ю, Легз, и дави связь. Мне нужно как можно скорее отправить донесение об обстановке в штаб эскадрона!

Я повернулся к Динжеру.

— Ты тоже можешь преклонить голову, приятель, мне все равно через десять минут заступать в охранение.

Динжер перевернулся на бок, чтобы оказаться лицом ко мне, и его покрытое светлыми волосами лицо расплылось в кривой ухмылке.

— Предлагаешь дополнительную работу? — язвительно проворчал он. — Такое, пожалуй, впервые…

— Мне просто жаль твое стареющее тело, и, кроме того, ты выглядишь так, будто тебе нужна никотиновая добавка. — Динжер бессвязно пробормотал что-то ругательное себе под нос, одновременно указывая пальцем в небо, что определенно должно было дополнить его комментарий, и удалился обратно в вáди, оставив меня в покое.

Вернувшись на край русла, я начал осматривать окрестности, пытаясь найти асфальтированную площадку или другие предметы, по которым можно было бы сориентироваться. Мне понадобилось тщательно осмотреть участок пару раз, чтобы понять, что никакой твердой поверхности здесь нет. На самом деле весь район основного маршрута снабжения представлял собой огромную систему пустынных троп, разнесенных друг от друга примерно на 600 метров.

Казалось, что здесь нет никакой видимой схемы, просто плоская пустынная равнина, а сами колеи извиваются вдоль хребта на севере. Учитывая, что два южных основных маршрута снабжения были асфальтированными и имели те же обозначения на карте, что и этот, для нас стало неожиданностью обнаружить, что дорога не заасфальтирована. Кроме того, это создавало нам проблемы при выполнении дополнительной задачи — найти и перебить волоконно-оптические кабели связи, которые должны были проходить параллельно ей.

Я не стал долго раздумывать над этим. Несомненно, на каком-то этапе будет выслан патруль с различными заданиями, одним из которых будет доразведка ОМС.

Мое двухчасовое дежурство прошло без происшествий, единственной проблемой, несмотря на раннее утреннее Солнце, был пронизывающий холод. В Саудовской Аравии и в Эмиратах было гораздо теплее, чем здесь.

Ко мне подполз Винс, его голова и лицо были обмотаны вечно актуальным оманским шемагом, скрывавшем все черты его лица, кроме стальных карих глаз.

— Бодрое утро, Киви, я слышал, у нас теперь есть соседи, с которыми мы делим эту дыру.

Осторожно положив свою винтовку с подствольником M203 рядом со мной, он двинулся вперед к бровке сухого русла, осознавая вероятность своего обнаружения даже на таком расстоянии.

Я сориентировал его в нужную сторону.

— Как раз в направлении на один час от острого уступа на возвышенности.

— Да, вижу, — ответил он. — Какого черта они охраняют всю эту дорогу? Вокруг на 20 кликов не должно быть никаких военных объектов.

— Что бы это ни было, оно должно быть достаточно важным, потому что их там достаточно. Они на ногах последние полчаса или около того. Точное количество не могу определить, но их не меньше дюжины.

Винс хмыкнул в знак признательности и вернулся ко мне.

— Итак, кроме того факта, что на расстоянии беличьего пука от нас засел взвод иракцев, есть ли еще что-нибудь, что мне нужно знать?

— На данный момент счет таков, приятель, а я собираюсь немного попрыгать, чтобы согреться. Чертовски холодно.

— Чертовы антиподы![23] Вам нужно пережить пару хороших английских зим и съездить в Норвегию, чтобы у вас появился повод для стонов.

Я быстро исчез, пока Винс не начал рассказывать одну из своих военных баек; в противном случае я бы проторчал там еще два часа.

Не успел я спуститься вниз в сухое русло, как ко мне бросился Энди. Вид у него был весьма взволнованный.

— Ты же тоже проходил подготовку по связи, Майк? — налетел он на меня.

— Да, а что? В чем проблема?

— Посмотри, сможешь ли ты помочь Легзу. У него сейчас большие проблемы со связью!

Мне это показалось немного странным. Легз был самым опытным связистом среди нас, и если он не мог решить проблему со связью, то можно было быть чертовски уверенным, что и я не смогу.

Я подошел к Лейну, прислонившемуся к валуну и пристально вглядывающемуся в ЭБС (электронный блок сообщений) на 319-й радиостанции.

— Ладно, приятель, — произнес я, присев рядом с его неподвижной фигурой, — могу я чем-нибудь помочь?

Легз на меня даже не глянул, а просто покачал головой в замешательстве, проверяя свои частоты и выглядя озадаченным.

Наконец, он повернулся ко мне.

— Я не получаю никаких сообщений. Вообще ничего.

К рации была подключена гарнитура, из ее крошечного динамика доносилось тихое шипение фоновых помех. Однако в этих помехах отсутствовал один существенный компонент — точки и тире, передаваемые с высокой скоростью, и характерные для пакетной радиопередачи кодом Морзе. Эти два звука должны были сопровождать друг друга, обеспечивая пакетную передачу данных на базовую станцию.

Еще более тревожным был тот факт, что передача данных должна была быть постоянной, и, — если, конечно, предположить, что нам дали правильные частоты, — не было никакой логической причины для их отсутствия, кроме серьезной механической неисправности.

Единственный способ решить проблему такого рода — начать все с самого начала и методично проработать все возможные причины, надеясь, что решение окажется весьма простым — ослабленный провод антенны или, возможно, что-то столь же обыденное.

— Я проверял все соединения снова и снова, делал проверку функционирования, менял направление и длину антенны, но каждый раз результат один и тот же: ни хрена не работает!

— Отдохни пару минут, давай я сделаю то же самое. Если ничего не заработает, мы хотя бы будем знать, что это не мы налажали.

Легз передал мне радиостанцию, медленно поднялся на ноги и отправился восстанавливать кровообращение после длительного бездействия. На многое я не надеялся. Если Легз перепробовал все, пока я сидел в охранении, то вряд ли он мог многое упустить, но в нашем деле перепроверка — самое главное, так что я принялся за работу.

Через полчаса я сдался, совершенно не понимая, почему радиостанция не может принять сообщение. Это не имело смысла. Теоретически оставались только следующие причины: (а) радиостанция неисправна, однако встроенный