Шрифт:
Закладка:
Скрепленный свиток мы торжественно всучили гонцу. Профессор меж тем открыл портал в царский терем, целясь прямиком в опочивальню Феофила. Магия места, послушная моей воле, не стала удерживать ногу-бревно, позволив нам с Сандером поднять гонца с земли и закинуть в портал. На прощание, все же сжалившись над гонцом, я произнесла:
— Найди искусного мастера по дереву, он твою ногу из бревна и освободит.
Портал схлопнулся, но до нас успело донестись брошенное гонцом на прощание «спасибо».
Я повернулась к профессору:
— На чай зайдешь?
Девар на миг замялся, и эта пауза мне не очень понравилась.
— Зайду, — наконец произнес он. — И на чай, и на ночлег, если пустите. Мне бы пожить у вас какое-то время…
Я изумленно открыла рот:
— Вот так да! Неужто тебя Настасья из дома выгнала?
— Я сам ушел, — тяжело вздохнул Змей Горыныч. — Жить так больше невозможно…
Глава 8
— Поздравляю вас, кажется, мы заблудились, — подвела итог Турислава, с чувством прихлопнув на своей щеке комара. Насекомое оказалось на редкость крупным, и Турислава поднесла его ближе к глазам, чтобы убедиться, точно ли это комар, или какое-то крылатое кровососущее чудовище, маскирующееся под него.
Назар истолковал этот жест по-своему:
— Размышляешь, можно ли его сожрать? — едко поинтересовался он у спутницы.
— Да нет, — отпарировала Турислава. — Думаю тебя им угостить! Хочешь?
Назар раздраженно отмахнулся от комариной тушки, которую ему под нос заботливо подсовывала девушка, и процедил:
— Нет уж, спасибо, я, в отличие от тебя, в еде более разборчив!
— Может быть, хватит уже задевать Туриславу дурацкими шутками? — вдруг вступилась за приятельницу Ирия. — Мы все устали бродить по лесу целый день, но, в отличие от тебя, не кидаемся на окружающих!
Турислава снисходительно улыбнулась:
— Не переживай, Ирия, я толстокожая. Если бы меня обижали шутки про мой лишний вес, я бы так и сидела дома, забившись за печку!
— Ты бы туда не поместилась! — не удержался в очередной раз Назар. За его спиной сдавленно захмыкали Еремей и Ратмир, полностью поддерживая предводителя.
Турислава смерила шутника презрительным взглядом:
— Ну, посмотрите, какие мы остроумные! Лучше бы ты так быстро соображал, когда я тебе еще три часа назад говорила, что мы ходим кругами! Но нет, ты же орал, что в принципе в лесу заблудиться не можешь! Ты же знаешь пятьсот способов сориентироваться по сторонам света! Ну, вперед, вот тебе мох на деревьях, иди, ориентируйся!
Турислава ткнула пальцем в два чахлых ствола, растущих из одного корня. Мох покрывал их с противоположных сторон, будто намекая: куда не пойди, везде будет север. Назар поморщился:
— Кто же знал, что над нами решит пошутить местный Леший?
Будто в ответ на его слова вдалеке завыли волки, и все тотчас же почувствовали себя неуютно. За прошедший день они уже выбирались из топкого болота, куда завела их вроде бы нахоженная тропа; убегали от медведя, вспугнули с лежки вепря (вернее, это он хорошо пугнул их), а также пару раз забредали в совсем уж непролазные дебри. Утешало только то, что Ирия и Павел по пути умудрились собрать почти все травы, указанные в списке Бабы Яги. Оставалось всего-то одно наименование.
— Вообще-то, — вступил в разговор молчаливый Павел, — существует проверенный народный способ замириться с Лешим. Нужно снять с себя всю одежду, вывернуть наизнанку и надеть снова. А потом попросить прощения и разрешения выйти из леса!
— Я раздеваться не буду! — немедленно пресекла назревающее предложение Ирия.
Ратмир и Еремей тотчас же заинтересованно на нее уставились:
— Ну, ты можешь уйти переодеваться за кусты. Мы подсматривать не будем, честно! — тут же наперебой пообещали они, но по их выражениям лиц было понятно: подглядывать они будут, да еще как!
— Не надо раздеваться, — оборвала дискуссию Турислава. — Достаточно собрать все травы по списку, и нас выведут назад к избушке. Это же очевидно, что Леший старается не по своей воле, а ради нашей драгоценной руководительницы!
— Глупости, — фыркнул Назар. — С чего ты взяла?
Турислава закатила глаза:
— Да это же очевидно! Думаешь, Яга бы так спокойно отпустила нас одних в лес? Учитывая, что она явно невысокого мнения о наших умственных способностях? Кстати, стыдно это говорить, но я с ней согласна! Если бы я была на ее месте, я бы тоже относилась к вам как к непроходимым дурачкам!
— Можно подумать, ты шибко умная! — вспылил Назар, глядя на Туриславу с откровенной неприязнью.
— Поумнее некоторых! Или хочешь мозгами поравняться? В детстве другими частями тела не намерился? — Турислава говорила с непрошибаемым спокойствием, а вот у Назара уже желваки заходили на лице. Он сжал кулаки и стал медленно надвигаться на девицу с явным желанием ее придушить.
Напряженный момент вдруг прервал истошный женский визг. Достигший апогея спор тотчас же прекратился, и все устремили взоры туда, откуда долетел звук. Перед практикантами лежала низина, заросшая густым непролазным подлеском. Судя по подозрительно блестящим сквозь заросли бочагам, место было топкое и явно гиблое — не пробраться. Но визг доносился именно оттуда.
Во внезапно наступившей после крика тишине можно было услышать заунывное жужжание голодных комаров.
— Леший? — тихонько предположила Ирия.
— Не думаю. Не его стиль, — также негромко откликнулась Турислава. — Предлагаю заложить крюк и осторожно обойти болото по левой стороне.
Назар громко фыркнул и двинулся прямо в трясину, параллельно вскидывая руки для заклятия. Что он там выплетал — было непонятно, но воздух заискрился силой, и морок болота вдруг стал рваться будто кисея под порывами ураганного ветра. Каким бы сильным не был Леший, но против Назара он выстоять не смог. Или не захотел…
Назар шел в коконе мерцающей силы, и вместо бочагов и подлеска вокруг него образовывалась вполне проходимая тропа, окруженная с двух сторон разлапистыми густыми елями. Практиканты переглянулись и, не сговариваясь, кинулись догонять своего товарища.
Сотню шагов спустя они выбрались на поляну, где вовсю кипели события. Трое молодцев разбойного вида наткнулись в лесу на пару крестьян, отца и дочь, возвращавшихся с ярмарки и остановившихся на ночевку в живописной части леса и, видимо, решили поживиться. Девица металась по телеге и заполошно орала — именно ее крик и был слышен в лесу. Ее отец замер у колеса, угрожающе раскручивая перед собой тяжелый, подхваченный с земли сук. Неподалеку истошно ржала расседланная крестьянская лошадка, добавляя трагизма в общую картину.
Разбойники не торопились
