потом, конечно, с радостью согласилась. Они выбрались из дворца тем же способом, каким Поль проник внутрь – по верёвке через окно. Никем не замеченная, пара миновала дворцовый сад и, ускользнув и от царя-батюшки, и от его бдительных стражников, вышла в город.

* * *

Жених привёл Забаву в рыбацкую деревушку, раскинувшуюся на берегу моря. Им повезло – они попали на вечерние деревенские посиделки с песнями и танцами и охотно к ним присоединились. Царевна повязала на голову платок, чтобы остаться неузнанной, и ей это удалось – никто не обратил на неё внимания.

Забава вдоволь наплясалась и так устала, что на обратном пути, когда ближе к ночи пришло время возвращаться во дворец, еле волочила ноги. Во время бурных танцев у неё сломались каблуки и оторвался подол длинного платья – так, что сзади торчали нижние юбки, – и теперь она хромала по берегу с хмурым и перемазанным сажей лицом. А ведь она побывала только на празднике, а тяжёлой работы и близко не видела! Но изнеженной царевне хватило и этого.

Сполна насладившись экзотикой простой деревенской жизни, Забава, кажется, осталась разочарованной: она недовольно поглядывала на Поля из-под съехавшего платка.

– Ну что же вы? – сердито сказала девушка, поймав его иронический взгляд. – Смейтесь!.. Вот они – мои фантазии... – с тоской протянула она.

Красавчик снисходительно усмехнулся – его умиляла такая наивность девушки, впервые вырвавшейся из дворца и хлебнувшей деревенской романтики. Похоже, царевна наконец-то начала понимать, что такое настоящая жизнь. Возможно, скоро до неё дойдёт, что никакой свободы тоже не существует – все от кого-то или от чего-то зависят... Но он великодушно не стал насмехаться и язвить: сейчас лучше быть милым и галантным, чтобы завоевать её доверие.

– Вы просто искали то, чего нет, – сказал Поль. – Свобода – это иллюзия, – уверенно заявил он.

– Как же мне быть? – с горечью протянула девушка.

Красавчик по-дружески приобнял её за плечо.

– Оставаться царевной, – предложил он очевидное решение. И добавил уже совершенно серьёзно: – Их много – а вы такая одна...

Глава 7

РОЩА ЛЕТАЮЩИХ ИВ

Выбравшись с помощью царевны Забавы из темницы, Иван незамеченным покинул город и направился прямиком на поиски сокровищ. Он, конечно, больше любил морскую стихию, её широту и простор, но сейчас собирался покорить и зловещую чащобу: парень был готов на всё, чтобы завоевать сердце царевны и убедить царя отдать дочь за него замуж.

Добравшись до опушки волшебного леса, Иван не мешкая углубился в его тёмную чащу. Клубок, указывающий ему путь, весело катился впереди. Пока ничего страшного матрос не заметил и даже стал предполагать, что лес не так ужасен, как о нём рассказывают. Люди склонны всё преувеличивать и сочинять страшные сказки. Среди моряков тоже ходило немало легенд о подводных чудовищах, которые якобы и являются причиной штормов, губящих корабли...

Неожиданно среди прочих деревьев Иван заметил одно необычное – это была мёртвая засохшая ива. Качаясь на ветру, она держалась за землю всего одним тонким корнем и как будто рвалась улететь в облака. Парень остановился, оглядел странное дерево и из любопытства ударом сапога переломил его у основания.

Клубок, укатившийся значительно дальше, обернулся на раздавшийся треск и стремительно понёсся назад. На ходу он возмущённо погрозил матросу ниткой-лапкой, сжатой в крошечный кулачок, а потом постучал им себя по шерстяному лбу. Иван всё прекрасно понял: хоть и немой ему достался помощник, однако жестикуляция всего лишь одной ниткой была очень выразительна. Но что он сделал не так, чем так недоволен волшебный клубочек? Подумаешь – старое высохшее дерево...

– Погоди... – растерянно протянул Иван.

Парень с изумлением наблюдал, как летающая ива, точно отпущенная под водой щепка, стремительно взмывает в небо и зависает в воздухе. Вдруг позади него грохнула расстроенная гитара, и чей-то хриплый голос запел:

А за окошком месяц май, месяц май, месяц май.

А в белой кружке чёрный чай, чёрный чай, чёрный чай.

А в доминошной мужички, мужички, мужички.

Да по асфальту каблучки, каблучки, каблучки.

Орут под окнами коты день и ночь, день и ночь,

От ихней сладкой мяты – поутру тёплый дождь.

Весной простуженный объят город мой, город мой.

И ветры весело галдят над рекой, над Москвой.

Иван медленно обернулся. Перед ним стояло странное существо – коренастая полуптица-получеловек ростом ему по грудь. Это был явно большой авторитет среди пернатых, щегольски одетый – воротник поднят, перья гребёночкой убраны на затылок, а за спиной вместо крыльев виднелись металлические протезы. Вокруг него кружила стая угрюмых воронов.

Соловей-разбойник – догадался Иван. Недолго ему пришлось ждать чудес волшебного леса. Первое же встреченное существо оказалось враждебным и угрожающим. Сам виноват – не надо было странное дерево трогать. Прошёл был мимо спокойно – может, и удалось бы миновать опасное место незамеченным. Да что уж теперь об этом рассуждать...

Пернатый лесной разбойник окинул Ивана неприязненным взглядом.

– Слышь, матросик, а ты, часом, не заплутал? – развязно поинтересовался он. – Это наша поляна.

Пернатые вели себя вызывающе и окружали парня всё более плотным кольцом. Иван решил прикинуться непонятливым.

– Чья ваша? – простодушно спросил он.

Соловей-разбойник недобро усмехнулся.

– Ха!.. Ну даёшь... – небрежно бросил главарь шайки пернатых. – Штраф с тебя, дядя, – постановил он. – Как оплачивать будем?

Иван пожал плечами:

– А никак.

Его ответ вызвал в птичьей банде бурное возмущение, и их главарь недобро повёл бровями.

– Ну рискни, – зло предложил он и пронзительно засвистел.

В тот же миг на волшебный клубок сверху спикировали птицы и, ловко сцапав его когтями, подняли и забросили в гнездо, свитое на ветке высоко от земли.

Оказавшись в гнезде, клубок не растерялся и, выставив перед сбой нитку-кулачок, с воинственным видом огляделся. Но оказалось, что перед ним всего лишь с десяток неоперившихся птенцов – у некоторых ещё остались на голове осколки скорлупы, напоминающие панамки. Малыши невинно хлопали глазами, косясь на незваного гостя.

Умилившийся клубок совсем расслабился, решив, что никакая опасность ему здесь не угрожает, и, чтобы повеселить детвору, даже изобразил «козу» из нитки-лапки. Но тут самый маленький птенчик широко разинул клюв и схватил шевелящийся перед ним шерстяной палец, приняв его за червяка. Как по команде остальные мальцы тут же со всех сторон набросились на клубок и