Нэлис лишь сдержанно улыбнулась в ответ, а про себя подумала: “Незачем поощрять его интерес, этот самовлюблённый тип явно мнит себя подарком судьбы для любой женщины! Ишь, смеет он надеяться… Ну-ну!” Она вежливо кивнула ректору и ушла занимать место на дальнем конце стола, не привлекать внимание не вышло, но и глаза мозолить не стоит!

К счастью, Лодс довольно долго общался с ректором, и все места рядом с Нэлис и напротив неё были заняты, ему пришлось сесть поближе к руководству. Впрочем, похоже затеряться в толпе в его планы и не входило.

Совещание было скучным, слова высокопарными и заезженными, и единственной новостью стало то, что за время каникул один из преподавателей факультета иллюзий и манипуляций решил уйти в отставку. Вот его место и занял “серебристый принцацуля”, светившийся, подобно солнцу, пока ректор его представлял. Новоиспечённый коллега явно решил обаять всех вокруг, щедро расточая улыбки и позитив. Глаза его то и дело останавливались на Нэл, но она упорно делала вид, что ничего не замечает. Это было нетрудно, похоже, после выходки бывшего жениха у неё выработалась устойчивая аллергия на красивых обаяшек мужского пола.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Поскольку Нэл очень удачно села поближе к выходу, то и зал совещаний покинула раньше всех, и это было прекрасно. Во-первых, ей не терпелось скорее оказаться на свежем воздухе, а во-вторых, не хотелось, чтобы новый коллега навязал своё сверхпозитивное общество.

— Лодс! — манипулятор как раз искал глазами фигуристую деканшу, когда его окликнул ректор. Господин Вийен без обиняков перешёл к сути вопроса: — Как мужчина, я не мог не заметить ваш интерес к госпоже Воярр. Конечно, отношения между свободными от семейных уз преподавателями не возбраняются, и меня, в общем-то, это всё не касается, лишь бы вы хорошо выполняли свою работу… Но дело в том, что в конце прошлого учебного года декан Воярр расторгла помолвку с женихом, как я слышал, он её очень обидел. Вы же знаете, что женщина в растрёпанных чувствах способна на любую глупую месть, которая потом ей же самой выходит боком. Самая лёгкая добыча, это одинокая дама с разбитым сердцем. Я хотел бы попросить вас не делать ничего, что причинит ей новую боль. Не хочу потерять ещё одного декана. Надеюсь, мы поняли друг друга?

— Безусловно, господин ректор! — Лодс расплылся в понимающей улыбке, — я не сделаю ничего, что могло бы навредить госпоже Воярр. Более того, с удовольствием стану защитником её интересов и доброго имени!

Ректор удовлетворённо кивнул и вышел. Маг-манипулятор снял с лица улыбку и задумчиво уставился за окно. “Жаль, — раздосадовано думал он, — такая красавица, умная, неприступная, к тому же декан факультета, но, демоны подери, бытовичка! А могла бы стать достойной партией, только было собрался о семье подумать… Увы! Годится только в любовницы… Что же, посмотрим, как долго продержится эта крепость. Скажи спасибо заботливому ректору, гордая моя, теперь я знаю твоё больное место. Влюбишься, как миленькая!” С этими приятными мыслями, довольный собой и жизнью, Айнир Лодс направился на общее собрание академии.

2.3

Бальный павильон представлял собой внушительных размеров сооружение, высотой с двухэтажное здание, хотя фактически, второго этажа там не было. Вместо него по периметру помещения шли галереи, на которые вели четыре винтовые лестницы по углам здания. С галерей открывался отличный обзор на весь зал, а через круглые окна, так же расположенные по всему периметру на уровне второго этажа, просматривался окружающий парк. В нижней части павильона окон не было, их заменяли высокие двухстворчатые двери, застеклённые снизу до верху. Таких дверей было три на переднем фасаде здания, и ещё по одной с каждого торца.

У задней, глухой стены павильона стоял помост с креслами для преподавателей, и небольшая трибуна, с которой каждый год ректор обращался к студентам. Нэлис заняла место поближе к ступеням, ведущим с помоста. Ей бы хотелось пропустить эту часть и оказаться, наконец, в тишине своего кабинета, но увы, она была обязана присутствовать!

Рядом с ней сел один из её коллег по факультету, пожилой маг, специализирующийся на ботанике, растениеводстве и приготовлении зелий и снадобий. На их факультете академия экономила, так что многим преподавателям приходилось совмещать несколько дисциплин. К счастью, всё это были люди умные, образованные и неравнодушные, и, несмотря на трудности, они справлялись с работой. Хотя держалось всё на чистом энтузиазме и чувстве долга перед своими студентами, никаких денег за дополнительную нагрузку бытовикам не платили! Это было больной темой для предыдущего декана, а теперь стало головной болью Нэл, и она не собиралась мириться с подобной несправедливостью!

Бодрой, напористой походкой в зал вошёл серебристый принцацуля. Заметив Нэл, понял, что место рядом с ней занято и всем лицом просигнализировал, как расстроило его это обстоятельство. Нэлис сделала вид, что не заметила его вообще, и переключила внимание на пёстрые, шумные стайки студентов, потихоньку слетающиеся в зал.

Форма учеников академии была в полном соответствии с модой королевства. Девушки носили длинную чёрную юбку и блузку, цвета своего факультета, с большим отложным воротником и пышными воланами на собранных у запястья рукавах. В руках у каждой была чёрная сумка-торбочка из кожи или бархата, в зависимости от финансовых возможностей студентки. У самых бедных торбочки были холщовыми.

Молодые люди щеголяли в чёрном — рубашка, брюки, камзол без рукавов и туфли. А вот галстуки-банты соответствовали цвету факультета студента. Тут достаток семьи учащегося, ну, или его отсутствие, выдавала ткань камзола! Все восемь цветов факультетов то тут, то там образовывали яркие пятна разного размера и плотности.

Меньше всего были заметны бытовики с их коричневыми блузами и галстуками. Манипуляторы и маги иллюзий, в дымчато-сером цвете, выглядели строго и официально, а вот боевики сразу бросались в глаза своей формой, им достался яркий красный цвет! Реже всего попадался синий, цвет факультета пространственно-временной магии. Магов, способных управлять скоростью и направлением течения времени, а также раздвигать либо сжимать пространство, рождалось не так много. Примерно поровну было зельеваров в их горчичного цвета одеждах, целителей в травянисто-зелёных галстуках и блузках, и артефакторов, гордо носящих лиловое. А вот бледно-голубой тоже встречался не часто. Студенты факультета предсказательной магии были немногочисленны. Дар предвидения, часто, давался примерно в равной пропорции с каким-либо ещё талантом, и, если была хоть малейшая возможность попасть на любой другой факультет, студенты выбирали альтернативу. Заработать на предсказаниях было сложно, и что толку от такого образования? Работы-то нет!