от друга. Конечно, Высочайшим повелением это не одобрялось, но вековые традиции были сильны. Мы были молодыми бунтарями, желавшими иной судьбы для страны и наших людей. Многие аристократы из моего окружения вполне дружелюбно общались с прислугой и рабочими, хотя родители были другими.

Однажды я встретил девушку. Она была милейшим созданием в мире и дочерью прислуги в одном из имений. Прелестный цветок, распустившийся посреди помойки. Потеряв голову, я хотел сделать ей предложение. Мой отец тоже был добр к простолюдинам, но не до такой степени. Не желая допустить мезальянса, девушку без моего ведома отослали в дальний город и выдали замуж, а меня отправили в столицу.

Я страдал, бесился, проклинал, творил разные непотребства, но сделать ничего не мог. С годами боль отступила, но ненависть к этим сословным предрассудкам до сих пор живёт во мне. Все мои люди – это друзья и коллеги, а не быдло, о которое можно вытирать ноги. Все, кого я расспрашивал о вас, в один голос говорят, что наши убеждения очень похожи».

– Хмм… Я родился и вырос в стране, где не было сословий вообще. Теоретически все люди были равны. И хотя на практике, частенько, это было не так, всё равно в обществе подчёркивалось равенство всех людей между собой. Простите, но в моих ощущениях высокородный граф равен моему простолюдину-помощнику. Я предпочитаю разделять людей по деловым качествам, а не по титулам.

– Рад, что не ошибся в вас, уважаемый Алексей Петрович. Поймите, когда меня не станет, мои люди попадут в очень затруднительное положение. Никто из наследничков не будет относиться к ним с уважением, которого они заслуживают. В один момент рухнет всё, что было дорого мне в этой жизни: земля, наследие предков и мои принципы. Честно говоря, даже не знаю, что горше потерять.

Мы помолчали, раздумывая каждый о своём. Наконец я прервал молчание.

– А что будет с вами? Вы останетесь без доходов, без всего, к чему привыкли.

– О, не беспокойтесь за меня. Я чувствую, что мне недолго осталось. Когда ты видишь конец, то многое меняет свою ценность, – я мгновенно вспомнил великого мага Ро, который передал мне заклинание пространственного кармана. Он говорил примерно так же.

– Я маг и не чувствую у вас смертельной болезни.

– Это хорошо, но мои дни никак не продлит. Вы просто поверьте, Алексей Петрович. Понимать прямо сейчас не обязательно. Так вот, в былые времена я много путешествовал. Повидал разные страны, был даже на срединном континенте. На одном тёплом побережье есть местечко, где осталось моё сердце. С тех пор, как впервые увидел оранжевое солнце, садящееся в голубую бухту, поросшую буйной зеленью, я загадал, что умирать приеду именно сюда. Сейчас эта бухта как никогда близка от меня.

Мы снова помолчали. Интересно, почему я вдруг резко позавидовал старому графу? Не тому, что он собрался помирать, конечно, а тому, что уезжает в длительный отпуск в очень живописное местечко. Вот бы и мне так развеяться?

– Уважаемый граф, я сейчас слишком потрясён этим предложением, чтобы разумно мыслить. Предлагаю нам собраться здесь же завтра или послезавтра, как вам будет удобно, и поговорить ещё раз.

Граф Пир Зелёный улыбнулся.

– Хорошая мысль. Я часто принимал необдуманные решения и жалел об этом. Встретимся завтра в это же время.

Едва дверь за спиной старика закрылась, я тут же послал на Сетом и Тео Таком. Через час они прибыли. Когда я им рассказал о сегодняшнем странном визитёре, на несколько минут воцарилась потрясённая тишина.

– Я даже в книгах ничего подобного не читал! – наконец произнёс шеф охраны.

– Дааа… Ситуация неординарная, но для нас – словно подарок небес! – задумчиво пробормотал Сет. Потом встряхнулся и продолжил.

– Я знаю этого Пира Зелёного. Всё действительно так, как он рассказал. Эксцентричное поведение графа стало причиной едких насмешек в аристократическом обществе. Он действительно очень лояльно относится к своим крестьянам. Правда также и то, что он крупнейший землевладелец на старом пентарийском тракте. О его проблемах с наследниками я ничего не знал, что немудрено. Такой сор из избы стараются не выносить.

– Ну и как нам получить его графство?

– Усыновление отпадает. Это может быть неоднозначно воспринято обществом с одной стороны, и потребует уплаты налога на наследство. Земли обширны, и сумма налога будет такой большой, что мы будем не в состоянии её выплатить. Значит об этом думать вообще не будем.

– Разве можно купить целое графство?

– Конечно. По новым законам землю может приобрести любой желающий, а вот титулами наградить может только отец или король.

– Чем мне может грозить приобретение этих земель?

– Кроме озлобленности наследников графа? – вставил едкий вопрос Тео Так.

– Вот на что намекал дедушка, когда обещал поговорить об устранении родни попозже, – добавил желчи я. – Интересно, как отнесётся благородное общество к его демаршу…

– Вы только задумайтесь! – перебил наши остроты Сет. – Мы сможем без проблем начать строительство любого количества фабрик и заводов – места полно! Поля засеем разными волокнистыми культурами под сырьё для прялок. Луга заполним животными под шерсть. В графстве есть реки, озёра, густые леса и даже вроде бы какие-то холмы. Это надо уточнить. Жаль, выхода к морю нет, хотя оно совсем близко. В общем, перспективы – просто заоблачные! Проблему я вижу только с работниками. Мало кто захочет уехать из столицы в чистое поле, а местные ни работать с артефактами не умеют, ни числом взять не смогут.

– На этот счёт у меня есть несколько соображений, которые выправят ситуацию, – успокоил я своего гендиректора. – А что с охраной?

– Новые цеха будем планировать со всеми стандартами режимности, которые сейчас разрабатываются совместно со всеми службами. С чистого