Ты смотришь на одеяло, и я поднимаю рукой твой подбородок.

— Просто доверься мне. Я знаю, что делаю. — Мягко провожу пальцем по твоей щеке. Я люблю, когда ты смотришь на меня, как сейчас, детка. Это никогда не изменится. Но сейчас в твоих глазах читается решимость, и я точно знаю, что это значит. Ты снова превращаешься в мать-тигрицу.

— Нет! — твердо говоришь ты, и я поднимаю одну бровь.

— Что?

— Он и мой сын тоже. И ты не можешь все решать в одиночку! Я верю в Мейсона, даже если с ним сложно. Он найдет свой путь, не утонув при этом во тьме!

Я глубоко вздыхаю, потому что не могу злиться на тебя, детка. Я люблю то, что ты никогда не прекращаешь верить и надеяться на лучшее. Я люблю твое сердце и решаю довериться тебе. Потому что это то, что мы делаем. Мы доверяем друг другу. На сто процентов. Даже спустя столько лет.

— Ладно, — говорю я. А потом мы перестаем разговаривать, потому что я наклоняюсь и целую тебя.

7. Я была потеряна и до сих пор остаюсь такой, Мейсон

Эмилия

Райли крепко спит возле меня. Когда-то его дыхание успокаивало. Когда я не могла спать, я просто подстраивалась под его вдохи. Когда-то. Но сейчас все по-другому.

Я давно тебя знаю, Мейсон. Райли привел меня с собой к вам домой через три месяца после того, как мы впервые встретились. При этом он очень долго откладывал знакомство с семьей, потому что не хотел, чтобы я с тобой встречалась, хотя уже тогда у нас все было серьезно. Он сказал, что ты другой, и я должна остерегаться тебя. Он сказал, что ты опасен. Я засмеялась, зато теперь прекрасно знаю, что он имел в виду. Насколько опасным может быть мужчина, выросший в благополучной семье в уютном пригороде? Но в какой-то момент Райли захотел познакомить меня с вашей матерью. Я помню этот момент до сих пор. Был знойный серый летний день, и царила гнетущая жара. Нельзя было ни стоять, ни сидеть. Когда он привел меня в ваш дом, то испытал такое облегчение, что тебя там не было. Мы сидели на террасе под вашим огромным желтым зонтом, ели пирожные и пили чай со льдом.

Я как раз смеялась над шуткой твоей матери. Господи, она такая веселая, непосредственная и милая. Не стерва, как многие другие.

А потом вошел ты.

На тебе были плавки с низкой посадкой, твоя татуировка блестела на солнце, как и загорелая кожа. Ты прекрасно знаешь, чего хочешь, Мейсон. Несмотря на то, что у тебя на каждой руке висело по женщине, ты смотрел на меня. Я замерла под твоим взглядом, потому что у тебя самые холодные глаза, которые я когда-либо видела. Ты тут же выпрямил спину.

Может быть, ты самая большая или даже лучшая ошибка, которую я когда-либо совершала. Но, во всяком случае, она была неизбежна, уже только потому, что ты не думал, что найдешь девушку брата сексуальной. Я густо покраснела под твоим чувственным, испытующим взглядом. С самого начала мне не удавалось избавиться от этого властного притяжения, которое исходило от тебя. Боже, ты как черная дыра. Твоя мама прогнала тебя и двух твоих девочек, но даже когда ты уже давно отвел свой взгляд от меня, я все еще чувствовала его.

Все мое тело горело так же, как и щеки, даже несмотря на то, что ты не произнес ни слова.

Я изо всех сил пыталась не попадаться тебе на глаза, но ты всегда находился со мной в одной комнате или так тесно прижимался ко мне, проходя мимо, будто мы находимся в крошечном шкафу. Ты постоянно меня касался, так бесцеремонно, без капли стеснения. И никогда не скрывал, чего хочешь. Твои первые слова, обращенные ко мне, были:

— Я трахну тебя, Эмилия.

И я совершенно не знала, что делать, когда одним прекрасным днем стояла на вашей террасе, и ты прорычал мне это сзади на ухо.

Ты так часто давал мне почувствовать, что хочешь меня. Например, осенью, когда я должна была сделать кофе вашему отцу. Я проходила мимо тебя, ты сильно ущипнул меня за задницу, и я должна была сдерживаться, чтобы не вскрикнуть, иначе это все бы заметили.

А потом зимой, я поругалась с Райли и вышла на улицу подышать свежим воздухом. Там сидел ты, в своем разрушительном великолепии, с косяком между пальцев и без футболки, как будто тебе никогда не бывает холодно, потому что сам состоишь изо льда. Ты сразу же заметил мое состояние. Вручив мне косяк, приказал:

— Затянись! — и я послушалась, потому что с тобой не может быть иначе.

С самой первой секунды ты контролировал меня, и я не знаю, как и почему. Но это так.

Я часто лежала бессонными ночами и тайно думала о твоих глазах неопределенного цвета. Как только я определяла их цвет, казалось, они тут же менялись и сияли по-другому. Иногда зеленые, иногда карие, но в основном черные, как пропасть, в которую ты меня тащишь. Я постоянно думала о твоем голосе и том, как ты на меня смотришь. Это была чудовищная битва, Мейсон. Это было, будто ты видишь меня насквозь и знаешь, в чем именно я нуждаюсь, что пережила и что еще хочу пережить.

Ты можешь вытащить из меня самое лучшее так же, как и самое худшее. Ты пугаешь меня, Мейсон Китон Раш.

Наш первый поцелуй был на Новый год. Твои родители взяли нас на мероприятие, где твой отец должен был обязательно присутствовать. Ты заявился после полуночи в стельку пьяный и чем сильно опозорил своего отца. Райли тоже было очень стыдно. Вы поругались и наговорили друг другу кучу ужасных слов. Потом Райли развернулся и вышел оттуда. Я хотела последовать за ним, но вдруг почувствовала твои пальцы на своей руке. Одним рывком ты затянул меня в гардероб, где мы были спрятаны среди тысячи курток.

— Мне плевать на последствия! — с этими словами ты взял в руки мое лицо и поцеловал.

Я понимала, что должна сопротивляться, но как только почувствовала твои губы на своих, перенеслась в другой мир. Это было так, будто меня поглотила тьма, боль, страсть, желание, злость и ненависть.

Это было так, будто я тебя