— По нашему календарю — да, — бесстрастно подтвердил Шлюндт. — Просто манси жили по своему летоисчислению, не григорианскому. Да и не только они. Ради правды — так же поступало огромное количество народностей по всему миру, среди которых имелись и твои пращуры. Что же до цифры семь, то она для манси священна, потому как обозначала бесконечность. У них, собственно, вся система счета в старые времена была другая, не похожая ни на какую другую, причем основой ее являлась семерка. Знаешь, как манси наше число сто называли?

— Как?

— Вали яныг сат, что в переводе означает «большая семь». Так вот — семьсот семьдесят семь лет назад, в последнюю ночь августа, который на языке манси назывался сукыр нхуп, над Уфалейским хребтом взошла полная луна, ставшая свидетелем того, как Нуми-Торум уничтожил Куль-Отыра за творимые им злодеяния. Отдельно замечу, что добрый и светлый бог перед тем обманом выманил своего родственника из безопасного для того нижнего мира. И окрасилась луна в цвет крови, потому что брат убил брата, что по всем законам — и небесным, и земным — неприемлемо. У манси вообще родственные связи крайне крепки, а семья для них — основа основ и центр мироздания. Да и ложь у этого народа не приветствуется, особенно между близкими людьми. И было после той ночи видение одному сильно могучему шаману, из которого тот узнал, что спустя много зим три священных числа вновь встанут одно за другим, луна снова окрасится в цвет крови, после чего откроются двери бесконечности и павший от руки брата бог сможет вернуться обратно. Разумеется, при выполнении определенных условий, не без этого. Его должны позвать те, кто не утратил веру, они же должны подсветить ему путь сквозь темноту времени и так далее и тому подобное. Но это уже частности.

— А слеза тут при чем? — осведомился я. — Где Род и где Куль-Отыр? Разные же пантеоны совершенно, никак между собой не связанные. Когда на Руси верили в Рода, Перуна и прочих, то здесь про них никто слыхом не слыхивал. Как и у нас про Куль-Отыра, впрочем.

— Могу только догадываться. Может, сила чужого бога вольется в того, кого хотят вернуть, может, уничтожение подобного предмета высвободит огромное количество энергии… Точного ответа у меня нет. Да и не это главное. Важно то, что ты теперь знаешь, сколько у тебя осталось времени.

В процессе беседы я глянул на лунный календарь для Урала и подумал, что, возможно, заказчик и прав. Все так, тридцать первого августа над хребтом действительно снова взойдет полная луна. Не знаю уж, будет она красной или нет, но факт есть факт.

Это если мой собеседник прав. А если нет? Впрочем, приму его слова как данность, и если он ошибся в сроках, то сам и будет виноват.

— Спасибо, — поблагодарил я заказчика. — На самом деле вы мне здорово помогли. Когда понимаешь, что в запасе имеется время, то планы строить куда проще.

— Чем смог, — скромно ответил Шлюнд. — А все остальное — сам. Впрочем… Нуми-Торум бог земной, ему темнота претила, потому наверняка битва с братом проходила не в горных тоннелях, а под ночным небом. Понимаешь, о чем я?

— Некое место, скрытое в горах от обычных людей, — задумчиво произнес я. — Заповедное, можно сказать. Камни ведь обладают долгой жизнью и такой же памятью.

— Верно, они наверняка сохранили воспоминания об уходе Куль-Отыра, — подтвердил Карл Августович. — На них он упал после удара брата, на них лилась его кровь. Кровь бога. Где же еще проводить ритуал, как не там?

— И снова благодарю, — сказал я.

— Пустое, — рассмеялся старичок. — Ты бы и сам до этого додумался, причем довольно быстро. Да и помощь эта весьма и весьма относительная. Хребет на самом деле огромен по своей протяженности, и спрятанное от всех место может оказаться где угодно.

— Не скажите, — возразил я. — Теперь у меня есть отправная точка, что уже здорово. К тому же теперь я знаю, что время в запасе имеется. До конца августа месяц с небольшим остался, а это немалый срок, за него много чего сделать можно успеть. Думаю, денька через три я буду уже на Урале. На месте, вблизи, все всегда видится по-другому. Глядишь, за какую ниточку и зацеплюсь И, может, даже не за одну. Для начала надо будет с местными этнографами поговорить. Опять же, возможно, какие представители культа Нуми-Торума там до сих пор проживают. А почему нет? Если получится их разговорить, то, глядишь, какие-то новые подробности о вражде братьев-богов узнаю, а то и с привязкой к конкретному месту.

— Денег не жалей, — велел мне Шлюнд, — сколько надо, столько и трать. Если что, Аркаша тебя ими снабдит в нужном количестве. Ах да, забыл сказать — он едет с тобой.

— Карл Августович! — не скрывая неудовольствия, воскликнул я. — Это-то зачем?

— Не обсуждается, — сказал как припечатал антиквар. — Если хочешь, считай, что он от моего лица контролирует процесс выполнения работ, для которых ты был нанят.

— Хорошо, будь по-вашему, — согласился я, понимая, что заказчик явно на попятный не пойдет. — Но за его жизнь и здоровье я никакой ответственности не несу. То есть если его медведь задерет или камнями при обвале засыплет, то претензии не принимаются.

— Максим, я знаю, что Аркаша производит впечатление инфантильного и неуклюжего большого ребенка, но поверь — это не так. В те моменты, когда ситуация опасно обостряется, он проявляет немалое мужество и неожиданную для всех смекалку, чему я сам был свидетелем. Плюс он у меня очень небалованный юноша, потому каких-то особых условий для себя требовать не станет.

— Не убедили, — проворчал я.

— И еще — случайных людей с собой не бери, — велел Шлюндт. — Самое главное — никаких наемников. Если они взяли деньги от тебя, то могут принять их и еще от кого-то.

— Так под это определение и я сам подхожу. Я же тоже наемник.

— За тобой стоит репутация Мирослава, который никогда не нарушал данного им слова, — возразил антиквар. — Потому ты скорее умрешь, чем ее запятнаешь, несмотря даже