Шрифт:
Закладка:
И уже не помогало то, что новый государь – Александр III, к которому террористы имели наглость обратиться с самым настоящим ультиматумом, требуя ради прекращения убийств и сохранения собственной жизни «добровольно отдать верховную власть народу», принялся их, наконец, вешать. Безумие Большого террора охватывало страну все шире. Убивали министров и губернаторов, прокуроров и полицмейстеров, градоначальников и просто отставных генералов, жандармов и самых обычных городовых. Особо жестоко расправлялись с начальниками и надзирателями тюрем – их «борцы с режимом» уничтожали с особым рвением.
Стреляли и взрывали везде – в Петербурге, Москве, Киеве, Пензе, Севастополе. Кстати, по поводу последнего – когда 14 мая 1906 года коменданта города генерала Неплюева попытались взорвать, он уцелел. А восьмерых совершенно посторонних, случайных людей разнесло на кусочки. Так вот – либеральная, или, как тогда говорили, «прогрессивная», пресса впоследствии требовала, чтобы родные этих погибших… не гневались на их убийц, поскольку очередной теракт был совершен «во имя святого дела»!
Дальше – больше! С началом нового века терроризм принял в Российской империи прямо-таки катастрофические масштабы. Существует официальная статистика, согласно которой жертвами его адептов, (как запланированными, так и случайными), в 1905–1907 годах стали не менее 9 тысяч человек. С начала 1908 по конец весны 1910 года в стране было совершено около 20 тысяч терактов и «экспроприаций»! Авторитетные историки говорят о 17 тысячах жертв террора в Российской империи всего за одно десятилетие – 1901–1911 годы. И в то же самое время едва ли не первым законом, который обсуждался в созданной в 1905 году Государственной Думе России, был законопроект об… амнистии, которой подлежали все поголовно преступники, если свои действия они совершили исключительно по политическим мотивам! Просто безумие какое-то…
Кстати, сама Вера Засулич, благополучно дожившая до 1919 года, сполна «насладилась» властью собственных идейных последышей и называла диктатуру пролетариата… зеркальным отражением царского режима! А ведь как знать – стала ли бы эта диктатура реальностью, если б сама она получила по приговору суда сполна и по заслугам, а обществу бы раз и навсегда дали понять, что револьвер и бомба ни в коем случае не могут быть средствами выражения собственных политических взглядов? Увы, ничего подобного сделано не было. Шутка ли – до первой серьезной попытки устроить в России революцию, имевшей место в 1905 году, охранные отделения существовали только в Санкт-Петербурге, Москве и Варшаве! Подразделения охранки на периферии фактически стали создаваться только в 1906–1907 годах. О том, что творилось в это время в Империи, сказано выше, хочу заострить внимание на терроре конкретно против «силовых структур». Только офицеров (полицейских, жандармских, армейских) за время революции 1905–1906 годов было убито и ранено более полутора тысяч. В 1907 году эта цифра подошла уже к трем тысячам! Речь, повторюсь, исключительно о командном составе, а не о «нижних чинах» и внештатных сотрудниках. Жертвами террора повсеместно становились генералы, прокуроры, судьи, руководители самих охранных отделений.
Вслед за открывшими в России кровавый ящик Пандоры народовольцами за револьверами и бомбами потянулись эсеры и анархисты. А на подходе были уже социал-демократы, из которых впоследствии «вылупятся» большевики, не разменивающиеся по мелочам, а планирующие овладеть всей Россией. Решительно необъяснимо – императоров, прости, господи, гоняют бомбами, как зайцев, а все МВД Империи к началу XX века (с писарями, машинистками и прочими «нестроевыми») не дотягивает и до 50 тысяч человек. В Британии, с ее-то населением, к тому моменту было больше 55 тысяч полицейских! Парижская полиция по численности превышает петербургскую вчетверо. Ну что за беспечность?!
Самое же отвратительно и ужасное заключалось в том, что российское общество, на страже покоя которого, собственно, и стояли все упомянутые выше «охранители», ненавидело и презирало их поголовно и совершенно открыто. Даже, можно сказать, демонстративно. И добро бы речь шла исключительно о «профессиональных революционерах», которых охранка и жандармы давили, как крыс. Или, на худой конец, о представителях «угнетенного трудового народа». Так нет же! Выказывать собственное брезгливое пренебрежение «цепным псам» считалось непременным правилом хорошего тона как раз в «высшем обществе». «Я жандарму руки не подам-с!» – слова как раз не пролетариев, а армейских офицеров, воротивших нос от служивших тому же Отечеству, но носивших мундир «не того» цвета.
Безумие какое-то! Русское дворянство, составлявшее, дай бог, десять процентов населения Империи и жившее вольготно и сыто за счет остальных девяноста, смачно плевалось в адрес «презренных жандармов», на которых должно было молиться! Вот и доплевалось в итоге… А уж какую лепту внесла в дело шельмования тайной полиции как таковой и ее конкретных представителей русская либеральная интеллигенция! Один Лермонтов с его отвратным стихотворением о «немытой России» и «мундирах голубых», которое сегодня так обожают цитировать враги нашей страны, чего стоил. Про остальных «демократов» и «любителей прогресса» и говорить нечего. Поливавшие грязью того же Бенкендорфа, героя Отечественной войны (Берлин брал, между прочим!), лично спасавшего в ледяной воде людей во время наводнения в Петербурге, либералы, не стоившие пыли с его сапог, аж заходились от ненависти, не будучи способны внятно обосновать причину таковой. Ну, жандарм же!
Самое интересное, что такую же совершенно патологическую тягу к огульному поношению любых органов госбезопасности, в том числе и давно канувших в Лету имперских, унаследовали от них и «духовные восприемники» – интеллигенты советские, особенно творческие. Лучший пример – картина о «бедном гусаре» действительно гениального Эльдара Рязанова, являющаяся не просто выдающимся набором исторических «ляпов» и глупостей, а именно что клеветой на Третье отделение, его дела и методы – столь же нелепой, сколь гнусной. Что поделаешь, для этой публики что «царские жандармы – сатрапы», что «палачи из НКВД», что «кровавая гэбня» – все едино. По их жалкому, ничего не стоящему мнению, человек, посвятивший свою жизнь защите государства не в открытом бою с его врагами, а в намного более тяжелой тайной войне, порочен и отвратителен априори. Это не лечится… Спорное утверждение, гнусным здесь является скорее конкретный чиновник.
Грозовой февраль – роковые ошибки императора
Что ж, закончив разговор о несомненных предпосылках революции в России, стоит все-таки задаться вопросом: «Мог ли последний самодержец всероссийский предотвратить крушение трона и державы? И что он должен был сделать для этого?»
Оговорюсь сразу – в появившихся за последние годы исследованиях, достаточно полно рассматривающих роль Николая II Романова в событиях, о которых у нас пойдет речь, его личность описывается, как правило, весьма некомплиментарно. Мне бы хотелось, по возможности, избежать резких оценок этой исторической фигуры – хотя бы в силу того,
