Шрифт:
Закладка:
На территории Польши действовал Кодекс Наполеона. Так что Александр I удивительным образом был одновременно и абсолютным монархом для королевства Польского, и самодержцем для остальной империи. 29 апреля 1818 г. был принят еще один конституционный акт – «Устав образования Бессарабской области»[74] вместе с предоставлением ей автономии[75].
Пришла очередь подготовки Основного закона Российской империи. 15 марта 1818 г. по заданию императора Александра I началась работа по подготовке проекта «Государственной уставной грамоты Российской империи» под руководством князя Н. Н. Новосильцева. Французский оригинал текста Грамоты был написан юристом П. И. Пешар-Дешаном на французском языке. Князь П. А. Вяземский осуществил перевод Грамоты на русский язык и взял ответственность за его общую доработку. Текст проекта «Государственной уставной грамоты»[76] был закончен в 1820 г.
В проекте предлагалось разделение властей: создание двухпалатного парламента – Государственного сейма, состоящего из Сената и Посольской избы; Верховный государственный суд выделялся из Сената, становившегося верхней палатой законодательного Государственного сейма, а исполнительная власть оставалась в руках императора.
Страну следовало разделить на десять наместничеств (аналог современных федеральных округов), которые, в свою очередь, делились на губернии, а те – на уезды, уезды – на округа. В каждом наместничестве образовывались бы двухпалатные представительные органы (сеймы). Верхняя палата – это департамент реорганизованного Сената, нижняя – из числа депутатов (по три от каждого уезда).
Впервые в истории России предполагалось закрепить некоторые права человека и провозгласить свободу печати. При этом «никто не мог быть арестован без предъявления обвинения; никто не мог быть наказан иначе, как по суду». Крепостное право и крепостные крестьяне в тексте не упоминались, так что конституционные нормы на них не распространялись.
Однако, хотя управленческая система, описанная в Грамоте, включает в себя разные сферы государственного устройства – судебные, законосовещательные и исполнительные органы во всем их многообразии, ни один из этих органов не наделен даже подобием власти, а исключительно функциями. Единственное их предназначение – предоставить в распоряжение самодержца механизм реализации его и только его неограниченной власти[77]. Как видно, идея самодержавной республики продолжала существовать.
Одновременно с Уставной грамотой разрабатывался и первый в истории России секретный проект отмены крепостного права путем выкупа помещичьих крестьян с их наделами казной. Его предложили могущественный А. А. Аракчеев[78] и министр финансов Д. А. Гурьев.
Это был довольно радикальный проект, осуществление которого могло бы привести к созданию в стране аграрного строя фермерского типа.
По мнению Гурьева, отношения между крестьянами и помещиками следовало строить на договорной основе, а различные формы собственности на землю вводить постепенно. Для помещиков такой вариант был бы вполне приемлемым: пострадавшие от продолжительной войны с Наполеоном и влезшие в серьезные долги, они могли быстро поправить свое финансовое положение.
В то же время окончательно они не расставались и с крестьянами: те должны были получить столь небольшие наделы земли (чуть больше двух гектаров на душу), что им все равно пришлось бы арендовать еще часть у помещика[79]. Главное – в проекте не предусматривалось никакого насилия над дворянами. Все должно было произойти с их согласия и к их пользе.
Позднее, в 1821 г., князь Н. Н. Новосильцев вместе с М. С. Воронцовым и А. С. Меншиковым разработал и представил Александру I доработанную версию проекта по отмене крепостного права.
Однако Александр замотал эти проекты реформ, как и все предыдущие. Многие связывают нерешительность Александра Павловича с его глубоким мистицизмом. Он все ждал, когда Господь откроет ему истину и осенит своим знамением. Вот тогда он и проведет все реформы, а пока лучше повременить и дождаться нужного момента…
«Александр Павлович оставил брату тяжелое наследство, страну, изнеможенную от прошлых войн, а еще больше от аракчеевщины, и весь организм больным и утомленным, а внутри – полнейшую дезорганизацию власти и всякого порядка при полном отсутствии какой-либо определенной системы управления»[80].
8
От секретных комитетов к тайным обществам
После победы над Наполеоном консерваторы чувствовали себя победителями, сумевшими отвести угрозу катастрофических, по их мнению, реформ. Александр все больше впадал в мистицизм и депрессию. Вместе с тем реформаторские идеи развивались не только в официальных кругах и постепенно перетекли из секретных комитетов в тайные общества. Это была вторая политическая оппозиция, но опять же не императору и не самодержавию, а консервативной партии.
Поначалу членов таких обществ было немного, по большей части это были гвардейцы и дворянская элита, верхушка аристократии. Были там такие фамилии, как Трубецкой и Волконский, но были и представители дворянских низов: Пестель – сын сибирского генерал-губернатора, годами не появлявшегося в Сибири и слывшего страшным казнокрадом; Рылеев, наоборот, был из бедных дворян.
Членов тайных обществ объединяла возросшая самооценка – они победили Наполеона! Во время военных походов они привыкли к большой степени самостоятельности принятия решений, уровень их личной ответственности всегда был огромен. Эти люди привыкли жить своим умом и не желали выполнять тупые приказы самодуров-сановников. Их лозунгом было: «Служить бы рад, прислуживаться тошно»[81]. Все они претендовали на государственные должности при действующей власти. Нарождалась новая элита военной и гражданской бюрократии, стремившаяся получить часть властных полномочий хотя бы в рамках своих служебных обязанностей.
Например, дружеское закрытое общество безвестных людей «Арзамас», существовавшее в 1815–1818 гг., основали крупные чиновники, такие как С. С. Уваров[82] и Д. Н. Блудов[83], известные поэты – Жуковский, Батюшков, дядя и племянник Пушкины, а потом туда вступили будущие декабристы М. Орлов и Н. Тургенев. И в литературе, и в политике арзамасцы противостояли архаическому, консервативному движению, которое олицетворяли адмирал А. Шишков и его общество «Беседа любителей русского слова».
Подобные кружки и тайные общества возникали и исчезали в ту пору то тут, то там. Эти тайные общества, по словам В. О. Ключевского, «составлялись так же легко, как теперь акционерные общества, и даже революционного в них было не больше, как в последних»[84]. Многие из тех, кто участвовал в заседаниях таких обществ, впоследствии с возрастом и обстоятельствами полностью потеряли к ним интерес и стали ревностными чиновниками-охранителями.
Оставшиеся же члены тайных обществ все более радикализировались и в итоге стали представлять собой оппозицию не консерваторам, а самодержавию и императору. Александр знал об их существовании, но смотрел на них сквозь пальцы: «…я разделял и
