Я уставилась на нее разинув рот. Красно-синие огни сверкали в стеклах ее очков, отчего казалось, что глаза горят.

– Он предал нас! – снова завопила Дина, стискивая мои плечи.

– Отвали! – крикнула я. Блэйд был там, внутри, с блондинкой. У меня не было времени на Дину-чертову-Фиар. Я должна была поддерживать огонь своей ярости, иначе никогда не смогу посмотреть ему в глаза. – Руки прочь! – Извернувшись ужом, я вырвалась из лап Дины. Затем я наклонила плечо и оттолкнула ее с дороги с такой силой, что она рухнула навзничь. Ее очки слетели и упали на гравий.

Я отвернулась и очертя голову пронеслась мимо охранника. До меня долетел окрик:

– А ну, стой!

Громила разразился бранью, но я распахнула дверь и ворвалась в клуб – в калейдоскоп огней и ритмичное уханье, оглушительное, почти мучительное. Посреди танцпола мелькали силуэты посетителей. По углам обжимались парочки, люди толпились у залитой светом барной стойки.

Я сделала глубокий судорожный вдох. За ним другой. Мои глаза перебегали от стены к стене, вглядываясь в лица, выискивая Блэйда. Сердце билось в ритме музыки. Я стояла, хватая спертый влажный воздух, вдыхая острые ароматы алкоголя и пота.

Я была так разгневана, так унижена, так опустошена, что все слилось для меня в сплошное пятно. Вспышки пульсировали в такт музыке, в такт ударам моего сердца, пока… пока я не потеряла голову. Я была вне себя. Крышу сорвало напрочь.

Где он? Где?!

Наконец мой взгляд остановился на белых огнях в баре. И я увидела его. Увидела Блэйда. Блондинка была рядом. Перегнувшись через стойку, он мило болтал с барменшей.

Я не медлила и ломанулась через танцпол. Парочки спешили убраться с моего пути. Я слышала возмущенные крики:

– Осторожно!

– У тебя что, проблемы?

У меня была одна проблема – Блэйд.

Подбежав к нему сзади, я с гневным воплем развернула его к себе.

Его глаза распахнулись от удивления.

– Кэйтлин?

– Что ты тут делаешь? – выплюнула я.

Блэйд мигом взял себя в руки.

– Мне два пива, – сказал он барменше, небрежно пожав плечами.

– Кто она? – осведомилась блондинка.

– Она никто, Ванесса, – ответил Блэйд. – Приятельница. Из школы.

Меня будто пополам разрезали, рассекли прямо по талии.

Вся дрожа, я застыла с открытым ртом.

Знаю, я отреагировала слишком бурно. Знаю, я слетела с катушек. Напрочь потеряла голову. Но ведь такова моя натура. Я такая и ничего не могу с этим поделать.

Я на девяносто процентов состою из эмоций. И когда Блэйд сказал девушке эти слова, что-то у меня внутри надломилось.

– Но… но… – бормотала я. – Но мы же любим друг друга! – Слова вырвались у меня, прежде чем я успела остановиться.

Лицо Блэйда стало совершенно пустым. Глаза будто инеем подернулись.

– В твоих мечтах, наверное.

Я остолбенела: весь мой мир рушился посреди моря сверкающих огней, танцующих пар и грохочущей музыки.

Ванесса, блондинка, неожиданно шагнула ко мне и заботливо положила руку на плечо:

– С тобой все нормально? Ты вся дрожишь. Может, тебе попить принести или еще что-нибудь?

Ее синие глаза вглядывались в мои. Она действительно беспокоилась.

Я смотрела на нее, не в силах ответить. Наконец я отвернулась и бросилась вон. Я бежала назад через танцпол, расталкивая посетителей, окруженная испуганными возгласами.

Распахнув дверь, я вылетела в прохладную ночь. Голоса и музыка позади слились в сплошной гул. В глазах до сих пор мельтешили огни.

Когда я пробегала мимо стойки, охранник повернулся ко мне.

– Эй, ты, стоять! А ну, иди сюда! – рявкнул он.

Я опять не обратила на него внимания. Скользя туфлями по гравию, я развернулась и побежала к своей машине. Дины Фиар и след простыл. Почему-то мне казалось, что она подстережет меня на улице, поймает и снова заладит о том, что Блэйд ее тоже предал.

Кто из нас поехавшая?

Я знала ответ. Это я поехавшая, если так переживаю. То, что я устроила в клубе, было дикостью. Даже блондинка, совершенно чужой человек, испугалась за меня.

Впрочем, мне было наплевать. Блэйд столько для меня значил. Я открылась ему. Я верила в него. Я любила его. А теперь… Наплевать. Наплевать. Наплевать.

Он делал вид, будто я никто.

«Она никто», – так и сказал он этой Ванессе. «Она никто».

А ведь он был прав. Я стала никем. Я думала, что в мою жизнь вошло что-то важное, что-то чудесное. Но теперь я стала никем.

Я забралась в машину, захлопнула дверцу, завела мотор и рванула со стоянки, взметнув волну гравия.

Куда я еду? Я не знала. Я вывела автомобиль со стоянки не глядя. Слева от меня с визгом затормозил небольшой фургончик. Еще бы немножко – и привет. Мне было наплевать.

Я вдавила педаль газа в пол. Машина рванула вперед. Ощущение скорости доставляло удовольствие. Я дрифтила на поворотах Ривер-Роуд, вихляя с одной полосы на другую.

Машина визжала и скрежетала шинами, подчиняясь моей воле. Рядом текла река. Всего-то и нужно, что выкрутить руль влево – и я улечу с обрыва в воду. Холодную, освежающую воду. Разве сегодня не чудесная ночь для купания?

Нет. Я повернула руль вправо и помчалась по темной дороге. Кого это я чуть не сбила, белку? Нет. Кролика, наверное. А может, енота.

Я выполняла крутой поворот на Парквью, выжимая как минимум восемьдесят миль в час, когда лобовое стекло залил свет приближающихся фар. Ослепленная, я заморгала, кляня водителя за то, что врубил дальний свет.

Слишком поздно до меня дошло, что я мчу по встречке. Я оказалась на левой полосе. Слишком поздно. Слишком поздно, чтобы развернуть машину. Слишком поздно, чтобы избежать столкновения. Вой клаксона ворвался в уши, будто сирена, фары вспыхнули ярче, озарив меня слепящим светом.

Я мчалась прямо на них и не могла ничего сделать.