— Фэй, следуйте за мной. Джон, я разберусь.

Фэй прикусила губку, помедлила мгновение, а затем сделала так, как он просил.

Чейз чувствовал на себе взгляд Джона, но не смотрел в его сторону. К чему затрачивать усилия? Во-первых, с чем бы Фэй ни пришла, он с этим справится, и по должности он стоял выше Джона, так что Джон не имел права голоса в этом вопросе. Во-вторых, у Джона был длинный язык, и даже если бы Чейз угрожал ему, Джон пустил бы этот язык в ход. Так что, угрозы ни к чему бы не привели. Что бы Джон ни подумал о вмешательстве Чейза, к восьми часам завтрашнего утра эта новость разнесется по всему участку. И учитывая то, как выглядит Фэй, и то, что Чейз возник у стойки регистрации еще до того, как она успела объяснить причину своего прихода, он точно знал, какие слухи будут витать завтра по всему участку.

Но ему было плевать. За последние шесть лет о Чейзе достаточно судачили. Это его больше не трогало.

Он повел Фэй в комнату для допросов, открыл дверь и держал ее распахнутой, вытянув руку, не вербально приглашая ее пройти вперед него. Она взглянула на него, затем заправила волосы за ухо, отвела взгляд, наклонила голову и прошла мимо него.

Он часто видел, как она заправляла волосы за ухо. И всегда считал это милым жестом.

Но вблизи это выглядело чертовски милее, как и все, что он замечал в Фэй.

Он зашел следом за ней, закрыл дверь и прислонился к ней спиной, скрестив руки на груди.

— Эм… возможно, вы ошибаетесь, — начала она, ее взгляд переместился на дверь позади него, прежде чем направиться к нему. — Не уверена, что здесь нужна конфиденциальность, детектив Китон.

— Я думал, мы остановились на Чейзе.

Она моргнула, и ее голова слегка дернулась.

— Что?

— Я хочу, чтобы вы звали меня Чейз, Фэй.

— Точно, — прошептала она, ее взгляд изменился, так что она не просто смотрела ему в глаза, а изучала его.

— Итак, что не нуждается в конфиденциальности? — подсказал он.

— Я… — начала она, сделала паузу, затем продолжила: — Дело, видите ли…

Она снова сделала паузу, приосанилась, будто пыталась обрести уверенность, но безуспешно, потому что отвела глаза в сторону и продолжила:

— Дело в том… — она замолчала, замерла, и он снова увидел, как она прикусила нижнюю губу. На этот раз втянула ее внутрь, зубки скользнули по губе и исчезли.

Господи, она не имела ни малейшего понятия, что все ее действия не только невероятно сексуальны, но они выглядели более сексуально именно потому, что она понятия не имела, что делает.

— Фэй, — позвал он мягко, ее взгляд метнулся к нему, и она снова заговорила, на этот раз быстро.

— Есть мальчик, — начала она. — Я не знаю, девяти или десяти лет. Он приходит в библиотеку и крадет книги.

— Ясно, — пробормотал он, а потом предположил: — Вы не хотите навлекать на него неприятности, но также не можете допустить, чтобы он воровал книги.

— Нет, — покачала она головой, — он их возвращает.

Чейз моргнул, потом спросил:

— Что?

— Он их возвращает, — повторила Фэй и торопливо продолжила: — То есть, поскольку он их крадет вместо того, чтобы брать по читательскому билету, я не могу знать, возвращает ли он все. Но вот уже несколько месяцев он приходит раз или два в неделю, и раз или два в неделю в ящике для возврата остаются две или три книги, которые так и не были сданы. Итак, поскольку у меня нет отметок о том, что он взял, я не могу знать, вернул ли он их все. Но хоть мальчик и худенький, а куртка на нем большая, он не может унести десятки книг. И я за ним слежу. Так что, если бы он много воровал, я бы заметила. Он не ворует целыми кипами, так что я не уверена, но думаю, что он возвращает их все или, э-э… — она запнулась, затем закончила, — подавляющее большинство.

— Если все так, не уверен, в чем проблема.

Она заметно глубоко вздохнула.

А потом выпалила, тихо сообщив:

— Его избивают.

При этом Чейз выпрямился у двери, но не отошел от нее, прошептав:

— Избивают?

Она кивнула.

— Откуда вы знаете?

— Я видела на его скуле синяк. А другой — на челюсти. А еще на запястьях. Но сегодня… — Она сглотнула, сделала к нему полшага, остановилась и еще раз вдохнула, прежде чем продолжить: — Сегодня было хуже.

— Насколько хуже?

— Заплывший глаз, синяки на лице, опухший нос и открытая рана на губе.

— Черт, — пробормотал Чейз.

— Это еще не все, — прошептала она, и Чейз кивнул ей, чтобы она продолжала. — Он… ну, он очень худой. И грязный, очень грязный. И одежда на нем слишком большого размера. И он очень-очень худой.

— Вы уже это говорили, — тихо заметил Чейз.

— Он очень-очень худой, Чейз, так что, это стоит повторить, — тихо ответила она.

Чейз выдержал ее взгляд и повторно пробормотал:

— Черт. — Затем он упер руки в бока и спросил: — Вы знаете этого ребенка?

Она покачала головой.

— Говорили с ним? — продолжил Чейз.

Она снова покачала головой, но ответила:

— Каждый раз, когда я пытаюсь к нему приблизиться, он убегает. Сегодня я попробовала еще раз и погналась за ним. Он был в ужасе. Обогнал меня, а затем исчез.

Господи, она погналась за ним? Симпатичная, фигуристая, тихая городская библиотекарша погналась за ребенком?

— Вы его преследовали? — озвучил он свой вопрос.

— Да, от библиотеки в город. Он исчез, как только свернул на главную улицу. Ну, не в ту минуту, когда я была от него в полуквартале, а чуть позже. И я убеждала его, что у него не возникнет проблем, но он все равно убежал.

— И вы погнались за ним. — На этот раз это прозвучало как утверждение.

— Да, — подтвердила Фэй, но он увидел, как она слегка вздрогнула и прошептала: — О, нет, я поступила неправильно?

— Извините, милая, но вы должны знать, на случай, если представится другая возможность. Не следует преследовать избитого и недокормленного ребенка, чей вид в значительной степени подтверждает, что его, вероятно, кто-то избивает, и о нем не заботятся. Понятно, что он не живет хорошей жизнью. Вполне вероятно, его жизнь наполнена страхом. А тот факт, что он без спроса берет библиотечные книги, говорит мне, что все происходит у него дома, а значит, он никому не доверяет, поэтому использует любую возможность уклониться от общения, даже