— Запечатан? — не понял я.

— Ага, вот так: пуф! — Чарли хлопнул в ладоши. — И полная консервация корабля. Чтобы вооружение и наработки «Рассел» не оказались в руках бандитов. Полномочия на блок были только у погибшего капитана, и у его помощника, а помощник умер почти сразу после того, как запечатал корабль. Ранен он был слишком тяжело. Это последнее, что удалось узнать по связи. Так и сгинул «Колодец-3» где-то в пустыне, вместе с командой и рейдерами, запечатанными внутри. Корабль-призрак. Ему даже замену строить не стали, чтобы инцидент замять.

— Но почему-то в Полисе об этом не рассказывали. Почему экипажу не прислали подкрепление? И по какой причине пилоты не могли просто подлететь поближе к Полису, чтобы безопасники его зачистили? — Спросил я.

— Ещё бы вам в Полисе рассказывали о всех косяках комитета. — рассмеялся Чарли — Хрен его знает. Джек, мы без понятия, что происходит после директивы блока, когда весь корабль запечатывается. Надеюсь, что и не узнаем. Это считай что самоуничтожение судна. Капитаны явно знают весь механизм действия протокола консервирования, но у нас таких полномочий нет.

— Я вообще знал, конечно, что за пределами мегаполисов небезопасно, в самом-то Полисе дела не слава богу, но про пустыню мне ничего не говорили, да и в указанных рисках в контракте нападение бандитов не прописывается. Как же так? — удивился я. Целый корабль, да еще и один из колодцев, был потерян в пустыне и об этом не узнала ни одна живая душа из общественности? История и правда пробирала до мурашек. Страшно представить, каково было команде на заблокированном корабле. Но в этом не было ничего удивительного, таков менталитет корпораций — все достается им, либо никому. О людях при таких раскладах переживают в последнюю очередь.

— Ну, ты же повар, Джек. В твои обязанности входит кормить нас, а не убивать бандитов. — Сэмюэль задумчиво перевел взгляд на меня. — В нашем случае при нападении на корабль за оружие берется весь личный состав команды. Навыки самообороны входят в перечень требований к нам. Да и печальная история «Колодца-3» — это единственный подобный случай в нашей практике за последние десятилетия. Остальные корабли, пришедшие в негодность просто списывали, и заменяли новыми. Только наша девочка до сих пор на службе, уж лет двадцать, все потому, что капитан души в ней не чает, а с ним в комитете еще как считаются! В общем не бойся, мы защитим корабль. К тому же, раз в год мы проходим переаттестацию по стрельбе. В этом году у меня будет пятнадцатая. — ободряюще улыбнулся он мне.

— Пятнадцатая!? — воскликнул изрядно захмелевший я — Неужели за столько лет службы не возникало желания перебраться на корабль поновее этой посудины? Я заметил на днях мимо нас проходил «колодец-7» — это было впечатляюще!

Наши пилоты согласно кивнули, Сэмюэль сказал:

— Птички, конечно, внушительные. Но ты запомни вот что, Джек: пока на «Колодце-1» капитаном служит Роберто Гатти, тебе не стоит менять место службы. Лучше нашего капитана я не видел во всем пустынном флоте и сомневаюсь, что когда либо увижу. Он настоящий профессионал.

Я кивнул, давая понять, что понял его мысль. Только потом я заметил, что вместе со мной пилоту кивают и остальные члены экипажа. Мы помолчали. Я обдумывал услышанное. Выходит, что мне крупно повезло с командой и капитаном? Но корабль и правда был доисторическим! Я вдруг вспомнил добровольцев, которых вместе со мной развозил транспортер по остальным кораблям. Все как один — угрюмые мужики, наполовину слепленные из киберимплантов. От одного только соседства с ними меня пробрало до костей от страха. Я вздохнул с облегчением, когда последние из этих напичканных железом громил покинули кабину транспортера, одарив меня на прощание холодным взглядом. «Текучка кадров» отметил я про себя, рассматривая сидящих передо мной симпатичных, образованных ребят. Моя команда был похожа на нормальных людей, Роберто действительно собрал здесь лучших. Не все из них были вежливыми, но каждый из них проявлял ко мне искреннее участие по примеру своего капитана. Даже техники пусть и вспыльчивые грубоватые шутники — и те были добряками. Взять того же Перри. Самым развязным и непредсказуемым из них, пожалуй, был Николай, но это было какими-то редкими вспышками гнева. Да и капитан его терпел, значит было за что. Вспомнив про техников я вдруг понял, что никого из них в зале нет.

— А ребята из инженерных отсеков все еще на смене? — мой вопрос, адресованный неизвестно кому, повис в воздухе.

— А где им еще быть? — удивленно осведомился Макс. — У них сейчас столько же работы сколько и у капитана с помощником. Следят за состоянием корабля.

Я почувствовал укол совести:

— Мне, наверное, нужно на камбуз, готовить ужин…

— Ой, Джек, да брось. Ты забыл, что в чрезвычайных ситуациях мы переходим на пайки? — напомнил мой помощник.

— Да у тебя все ситуации чрезвычайные! — беззлобно огрызнулся я, пытаясь подняться с дивана.

Макс только усмехнулся, а Сэмюэль, протянув руку слегка толкнул меня обратно в кресло.

— Все в порядке, старина. Мы переживем один день без твоей стряпни, хоть это и нелегко. Пока мы тебя ждали чуть не умерли тут, сидя на чертовых пайках!

— Да, кормит Джек что надо. — весело кивнул Чарли.

— Смотри, не перехвали нашего скромняжку. Ну во-от я же говорила, накидали песку! — проворчала Сандра.

Её слова сразу же вогнали меня в краску. Все засмеялись, особенно Макс, а я сидел смущённо уставившись на свою банку с пивом. Признаться, меня уже разморило, и я вряд ли я потянул бы сейчас готовку запоздалого ужина на всю команду разом. Ребята продолжили оживленно обсуждать что-то, а я притих, наслаждаясь моментом. Хоть и корю в шутку Макса за его лень, но и сам люблю такие неожиданные ситуации. Они вырывают из привычной колеи, ставят нас в неловкое положение, объединяя всех участников инцидента резко переключая от повседневных забот на непредвиденные обстоятельства. Особенно когда ты вообще ничего не можешь сделать, и вынужден просто отдыхать и растерянно хлопать друг на друга глазами в поисках решения. Видимо затем мы и пропустили по пиву, чтобы расслабиться и с пользой провести это время, вместо того чтобы сидеть несколько часов, как на иголках. Я почувствовал какое-то необъяснимое ощущение благодарности ко всем, собравшимся здесь. Вместе с тем пришла, наконец, уверенность: мое решение заступить на службу не было ошибочным. Я с самого начала знал это, но человеческие сомнения штука отвратительная, если в голове