– Значит, вот такой я неблагодарный ублюдок, – с улыбкой пожал плечами Айдан и медленно поднялся.

Я протянула руку, чтобы удержать, и вцепилась в его холодную ладонь со сбитыми в кровь костяшками. Выродок на пару мгновений настороженно замер, а после с силой высвободился из моей хватки.

– Посмотри, как больно лишаться друзей.

Он решительно направился к двери.

– Я и без того знаю, как это больно! – хрипло завопила я, чувствуя, как противно срывается голос. – Твои ублюдки сожгли моих солдат и мой дом! Ты уже отомстил мне! Зачем тебе она?! Давай говорить наедине, раз уж ты так долго меня искал!

Айдан застыл и медленно обернулся.

– Ты убила мою мать. За это я буду мстить тебе так жестоко, как могу.

– Да не я это! Это Маура! Она жива!

Я зажмурилась, ругая себя за глупость и трусость, но сказанного не вернуть.

– Значит, все это время твоя мамаша была жива? – задумчиво протянул Айдан, но тут же вновь угрожающе нахмурился. – Это не снимает с тебя вины. В ее смерти все, включая отца, обвиняли мою мать. Почти семь лет ты прикрывала эту мразь, значит, заслужила все мучения, которые пережила. Из-за вас разрушилась наша семья. Моя жизнь должна была сложиться по-другому, но сложилась именно так из-за Мауры. Она влезла в то, во что не должна была влезать, и поэтому ты рождена моим врагом, сестренка.

– Твоя жизнь сложилась так из-за сумасшедшей мамаши! И ее сумасшествие ты унаследовал, балсак!

– Пусть так. Тогда отведай его.

Айдан ударил по двери дважды и приказал в решетчатое окошко:

– Веди вторую сюда.

– Не смей!!! – Я попыталась подняться, но запуталась в собственных ногах и рухнула обратно. Бесов порошок! Он не давал мне договориться с собственным телом.

Ублюдок в красных одеждах ввел в мою темницу Иглу и грубо толкнул ее. Она упала на бок и осыпала их с Айданом отборными ругательствами, за что получила от воеводы пощечину. Я подползла к ней и закрыла собой. Айдан размахнулся, чтобы ударить вновь, но опустил руку.

– Пошла вон, – прорычал он.

– Нет, – просипела я в ответ. – Не смей ее трогать. Мучай меня, раз уж решил. Вот она я, ты меня нашел. Отпусти ее.

Айдан бесцеремонно оттащил меня от Иглы, несмотря на все попытки вырваться, и приказал солдату выйти. Дверь с лязгом закрылась, а я унизительно вцепилась в его ногу, только бы не позволить подобраться к Игле. Та, хоть и старательно храбрилась, изнывала от боли и, судя по виду, вот-вот готова была рухнуть без чувств.

Айдан вновь оттолкнул меня, отчего я ударилась затылком о стену и на пару секунд перестала понимать, где нахожусь. Когда перед глазами прояснилось, он уже достал кинжал из ножен и схватил Иглу за волосы. Еще мгновение – и лезвие застыло у нее под ухом.

– Мне сказали, что Салару вспороли горло, прежде чем сжечь. То же самое я проделаю с твоей подельницей.

В голосе Айдана звучали превосходство и победа. Да, он победил. Загнал меня в ловушку и сыграл на самой большой слабости: готовности вступиться за слабого. Мы с Иглой обе попали в западню, но я не позволю Айдану перерезать ей горло. Я подвела ее. Подвела всех.

– Нет! Я умоляю тебя, не тронь ее! – сквозь злые слезы просипела я и прямо на коленях поползла к Айда-ну. Тот застыл, напряженно наблюдая за мной.

– Встань с колен, – прошептала Игла, но тут же замолчала, когда лезвие царапнуло кожу и из-под него потекла струйка крови.

– Я стою перед тобой на коленях. – Я впилась взглядом в Айдана. – Ты победил и властен делать со мной все что угодно. Я пробралась сюда, чтобы убить тебя. Она только прикрывала меня. Мсти мне. Бей, пытай, убивай. Это только наше дело, поквитайся со мной. Пощади ее, умоляю!

– Ты готова умереть ради своей шавки? – фыркнул Айдан, но лезвие отвел, что не укрылось от моего внимания.

– Она не шавка, она – мой друг. Ради друзей я готова на все. У тебя ведь тоже есть люди, за которых ты готов умереть. Неужели не найдется того, кого ты любишь?

Звон металла ударом колокола разнесся по темнице. Кинжал выпал из руки Айдана. Он прожигал меня взглядом, и глаза его… застлала пелена слез. Он оттолкнул Иглу, и та с кряхтением повалилась на пол.

Айдан вылетел за дверь и захлопнул ее за собой с такой силой, что, казалось, вот-вот обрушится каменная кладка.

– Дай им прийти в себя, а после верни вторую в ее камеру. – Краткому приказу вторило громкое эхо удаляющихся шагов.

Я подползла к Игле и помогла ей облокотиться о стену. Та молчала, исподлобья рассматривая меня, и в карих глазах стояли слезы. Наконец Игла с глухим всхлипом порывисто прижалась ко мне и заплакала. Я обняла ее и сама дала волю слезам – с ними меня покидали ужас и злость. Мы старались плакать как можно тише, только бы не привлечь внимание псины Айдана. Я гладила Иглу по спине, а она жалась ко мне так, словно и не было никогда этой сильной девушки, готовой дать фору любому мужчине. На ее месте осталась испуганная девчонка – мое зеркальное отражение.

Когда слезы иссякли, Игла отстранилась и прошептала:

– Дания.

– Что? – не расслышав, переспросила я.

– Меня зовут Дания. Мое имя знают только Ман-сур, Маура и Эрдэнэ. Теперь и ты. Спасибо тебе, Амаль.

Что-то внутри дрогнуло при имени Иглы. Дания. Именно за смерть подруги мстила мне Ида. Невинная девушка, влюбленная в Амира, пала последней жертвой кадара. И теперь я встретила ее тезку.

– Если мы здесь умрем, знай, что я благодарна тебе за спасение, – вновь заговорила Игла. – Я не думала, что ты такая…

– Дура? – улыбнулась я сквозь слезы.

– И это тоже. Я считала тебя заносчивой стервой, но ты оказалась другой… прости меня.

Я вновь обняла ее, и звук открывшейся двери заставил меня крепче сжать объятия. Нет, нас не разлучат!

– Выберись отсюда и никогда больше не доверяй своему отцу, – зашептала Игла. – Меня все равно убьют, но я хочу, чтобы ты знала… того кадара, который охотился за тобой, я видела в пещере. Он приходил к Мансуру, они были знакомы…

Грубые руки ублюдка в алых одеждах насильно разжали мои объятия и дернули Иглу вверх.

– Я никому не говорила, но думаю… твой отец