— На это все мои надежды, — через силу выжимаю из себя улыбку, — передавай привет Айзе и прощай.

Он смотрит на меня.

Я смотрю на него.

Совершенно чужие друг для друга люди.

Встаю на ноги, давая понять, что этот бессмысленный диалог подошёл к концу, и Шахов отрывисто мне кивает, рубит короткое «прощай», а затем решительно разворачивается. В глазах темнеет. Всё моё существо протестует против его ухода, но я игнорирую все эти жалкие трепыхания. Врубаю остатки гордости на максимум.

Поспешно отираю с щеки солёную каплю.

— Данил? — окликаю его всё-таки, когда он уже делает шаг от меня.

Тут же оборачивается и впивается в меня своими чёрными глазищами. В них нет ничего святого. Только безграничная вера в то, что ему все должны.

— Ты переписал на меня квартиру, это правда?

— Да.

— Зачем? Мне ничего от тебя не надо.

Быстрый взгляд с головы до ног. Холодный, пустой смешок. Пренебрежительно приподнятые брови? И я не знаю, зачем он продолжает меня убивать, если я уже превратилась в мешок с битыми костями. Но его не остановить.

Наверное, в этом он весь.

— Плата за твои услуги, — рубит коротко.

Разворачивается и уходит. Ни разу не оглянувшись.

Навсегда…

А я всё стою и смотрю ему вслед, окончательно отпевая заунывную похоронную мессу по почившей вере, надежде и любви.

Глава 52 – Мой!

Айза

— Амир! — всхлипываю и трясущимися руками пытаюсь выудить из сумочки ключи от машины, — Амир, чёрт возьми, ты сейчас где?

— Ты плачешь, что ли? Что случилось?

— Где ты, я тебя спрашиваю? — ору в трубку, не обращая внимания на то, что на меня косятся случайные прохожие.

Плевать на всё! И на всех!

— Дома, но я…

— Ты мне нужен, Амир! Нужен прямо сейчас, слышишь? — закидываю голову к небу, пытаясь проморгаться и не зареветь в голос.

— Да я весь твой! Ты только скажи, что случилось?

— Всё и сразу!

— Айза!

— Мне нужна поддержка, Амир! Можно я сейчас приеду к тебе? Мне очень надо. Пожалуйста!

— Конечно! Жду тебя.

Отключаюсь и, нарушая все возможные правила дорожного движения, я мчу к своему единственному другу. Тому, кто меня всегда поддержит, поймёт и не осудит. В отличие от того, кому я сейчас решилась перейти дорогу.

На диком адреналине и в рекордное время я долетаю до городской квартиры Амира. Сердце захлёбывается эмоциями и периодически глохнет. Скорее не паркуюсь, а тупо бросаю машину как попало и в неположенном месте. А после облегчённо выдыхаю, потому что Амир уже стоит на тротуаре, ожидая моего появления.

В костюме и белой рубашке. Чисто выбрит. Видно, что собирался куда-то, а тут я нарисовалась с очередной драмой.

Очередной? Простите, оговорочка по Фрейду. Скорее, нескончаемой.

— Я испортила тебе свидание? — бормочу я, с сожалением заглядывая в глаза друга.

— Забудь, — отмахивается и кивает в сторону парадной, а затем молча проводит меня через консьержа и пропускает в лифт, который несёт нас на самый последний этаж в холостяцкую берлогу Бахтиярова.

Поднимаемся в абсолютной тишине. Амир молча, но хмуро смотрит, как я отчаянно мучаю пуговицу на собственном пиджаке. Я же гипнотизирую взглядом складку, что залегла у него на переносице, и только сейчас, кажется, замечаю, что Амир перестал быть тем мальчишкой, что ходил со мной в один класс, разделял детские шалости и помогал воровать с кухни песочное печение, пока наши мамы пили чай и сплетничали.

Он стал мужчиной. А я и не заметила, будучи сосредоточенной на собственной жизни и бесконечных проблемах. Но мы так редко общались в последнее время. Когда мы виделись в последний раз? Месяц прошёл или два?

— Тебе идёт щетина, — говорю я зачем-то, но Амир только пожимает плечами и кивает мне на выход.

— Приехали.

Проходим в его квартиру, приятно и знакомо пахнущую морской солью и бергамотом. Я разуваюсь и топаю на кухню, где взбираюсь на высокий барный стул и жду, пока друг нальёт мне и себе по чашке чаю.

— Данил мне изменяет, — произношу я, когда Амир наконец-то садится напротив меня.

Кружку из моих рук тут же забирают, а на её место ставят резной рокс и наполняют его янтарной жидкостью.

— Вот это новость! И давно ты прозрела, Айза?

— Ну…

— И ты мирилась с этим откровенным блядством, свято веря в то, что однажды твой мартовский кот нагуляется и разглядит тебя среди всей этой вереницы разношёрстных баб?

— Ты утрируешь, — отмахнулась, пытаясь скрыться от неприглядной правды.

Всё не так! Мне было за что бороться! Было!

Я влюбилась в Данила Шахова сразу же, как только увидела. Помню, как мы сидели с Амиром в беседке на улице и готовились к экзамену по истории, когда в нашем доме появился высокий и статный мужчина. Он прошёл в кабинет к моему отцу, а спустя несколько часов вышел и даже остался на ужин.

Бахтияров тогда спросил у меня:

— Кто это?

А я с улыбкой ответила:

— Мой будущий муж.

Два года я шла к своей цели. Вот только отец не желал отдавать меня Данилу, проча мне в мужья брата Амира — Мурата, который был наследником состояния Бахтияровых. Он был на пятнадцать лет старше меня, уже с залысинами и неприятной полнотой, а ещё вдовец с двумя взрослыми дочерями. Но отцу было плевать на это, да и рокировку было сделать нельзя, так как в семье Бахтияровых не было девушки на выданье, которую можно было бы отдать в жены моему старшему брату Камилю.

Но неожиданно случилось чудо. Судьба буквально в последний момент подарила мне золотой билет, и я тут же им воспользовалась. Невеста брата разорвала договорённости между нашими семьями, и я снова пошла к отцу, требуя своё.

Да, я всегда считала и сейчас свято верила в то, что Данил мой. Мой мужчина. Мой единственный. Мой любимый. И мне было абсолютно всё равно, что он не любил меня, когда брал меня в жены.

Я была настроена решительно свести его с ума своей красотой. Да и не зря же говорят, что стерпится — слюбится. А у нас вся жизнь была впереди. Только вместе и никак иначе, потому что развод