– Нас, Алексей Александрович, не только сделали моложе на пятнадцать лет, нам вообще убрали старение.

– Это как? – не понял Кузнецов.

– С тех пор как мы стали молодыми, прошло больше года. В нашем возрасте за год люди заметно меняются. Так вот, у нас нет этих изменений.

Глава 21

– И для чего это, по-вашему, было сделано? – спросил Кузнецов.

– Я могу только строить предположения, – сказал Алексей. – Судя по тому, что с нами происходит, кто-то не хочет, чтобы итогом развития человечества стали его гибель или вырождение. Сам он не хочет или не может действовать, поэтому использует нас. Помимо перемещения во времени и молодости, была и другая помощь. Нам необыкновенно везло на участливых людей. Похоже, что эта сила мягко подталкивала их проявлять к нам сочувствие и оказывать помощь. Да и мне самому иной раз приходили в голову мысли, скорее всего, навязанные свыше.

– Можете привести примеры?

– В самом начале мне нужно было добраться до Москвы и где-то переночевать. Документов не было никаких, а одет я был в костюм получше вашего. Представили такого типа, бегущего поздно вечером по обочине дороги в Москву? Возле меня тормознула машина с военными, которые без разговоров довезли до города, а один из офицеров отдал ключи от своей квартиры, чтобы я мог переночевать. Пусть он хороший человек, а в квартире давно не было ничего ценного, всё равно поступок нехарактерный. Когда меня забросило в будущее, большую помощь оказал один историк. Он скептически отнёсся к моему рассказу, но тем не менее помог, причём дал не только ту информацию, которую я у него просил, но и книги по вашему времени. Не было никаких оснований считать, что я вернусь обратно в прошлое, но меня словно кто-то подталкивал под руку, заставляя изучать историю и готовить микрофильмы с книг.

– Я не понял, – сказал Кузнецов. – О каком будущем вы говорите?

– Об этом я ещё не рассказывал. Я жил в Советском Союзе и был перенесён из семьдесят восьмого года в две тысячи шестьдесят пятый. Там уже узнал и о развале Союза, и обо всём, что было дальше. И фильмы смотрел, и в книгах об этом читал. А Лида сама из того времени. Мы там поженились и с тех пор вместе.

– Кем вы были в своём времени? – спросил Кузнецов.

– Офицером Главного разведывательного управления Генерального штаба, а Лида – дочерью одного из крупных промышленников. По настоянию отца окончила Промышленный университет и два года проработала директором одного из его заводов. Потом бросила.

– Почему?

– Я у отца одна, – объяснила Лида, – а ему был нужен наследник. Мужа у меня не было, детей тоже, оставалась я сама. Но это не моё, хоть работала вроде неплохо. Я хотела рисовать, но живопись была никому не нужна.

– Насколько богат был ваш отец?

– Он входил в первую десятку олигархов России. А к чему этот вопрос? Той жизни уже нет и никогда не будет. Отец знал, что если у Алексея всё получится, то его мир исчезнет, но помог. Если бы не эта помощь, нас бы здесь не было.

– Расскажите о книгах.

– Книг несколько, – начал Алексей, доставая пакет с микрофишами. – Четыре из них – это биографии Генеральных секретарей партии. В них описана история СССР до конца века. Даже если наша история пойдёт совсем по-другому, многое в мире повторится. И это будут не только такие природные явления, как засухи или наводнения, но и социальные изменения в разных странах. Поэтому книги по-прежнему представляют ценность. В пятой собрана информация по американскому супервулкану. Вы не всё в них поймёте. Мне пришлось делать комментарии для Сталина, отвечать на его вопросы и объяснять значения новых слов.

– Почти все эти записи сохранились, – сказал Кузнецов, – а вот сами книги мы так и не нашли. Непонятно, почему такой предусмотрительный человек, как Берия, ничего о них не сказал.

– Я думаю, что у Берии не было книг, он лишь прочитал их в Кунцево, – сказал Алексей. – Сталин наверняка отдал бы ему книги, если бы не внезапная смерть. Он знал, что в моей реальности умер в пятьдесят третьем году, поэтому не торопился с передачей книг. Я не знаю, почему он прожил меньше. Я отдаю вам микрофиши, но прошу вернуть после снятия копий.

– Зачем они вам? – удивился Кузнецов. – Теперь это дело правительства.

– Давайте я объясню, – сказал Алексей. – Эти книги нельзя размножать и отдавать в работу многим. Пользоваться ими можете вы, Вознесенский и, возможно, два-три ваших ближайших помощника. Я прав?

– Скорее всего, так и будет.

– Пятую книгу я не показывал бы никому, кроме вас и Николая Алексеевича. Почему – сейчас поймёте, но прежде поговорим о другом. Я уже отдавал книги в руки государства в лице товарища Сталина. И где они? Если бы я не оказался предусмотрительным и не захватил второй комплект фотокопий, вам пришлось бы верить мне на слово. Вам должно быть понятно, что если бы я явился к Сталину и начал объяснять такие вещи на словах, то быстро попал бы к товарищу Абакумову, да не на ковёр, а в подвал. В более поздние времена таких сажали в психушку. Сейчас у власти нормальное руководство, почищена партия и взяты под контроль органы, но вы не можете дать гарантии, что так будет всегда. Природа у людей такая, что, пока существует власть,