камер и микрофонов? Если это так, то достопочтенному королевскому адвокату Хонболду лучше надеяться, что ему придется иметь дело лишь с оскорблениями и инсинуациями.

 

— Черт, — выругался Страйк. Он поднял глаза на Шаха и не нашел ничего лучшего, как снова повторить, — черт.

— Подумал, тебе следует знать, — произнес Шах.

— Это была связь на одну ночь... нет, на две ночи. Она никогда не рассказывала мне об этом Хонболде.

— Ясно, — сказал Шах. — Но, знаешь ли, его не любят журналисты, так что, думаю, они могут продолжить мусолить эту тему.

— Я разберусь с этим, — обещал Страйк. — Она не втянет меня в свои неприятности.

Но он прекрасно понимал, что его уже втянули в историю с Бижу, и Шах, похоже, думал точно так же.

Они расстались возле «Летающей лошади». Шах вернулся в офис, чтобы закончить кое-какие бумажные дела, оставив Страйка, охваченного яростью и самобичеванием, возле паба. У него было достаточно опыта в обоих видах злоключений, чтобы понимать, что существует огромная разница между ощущением себя жертвой случайных ударов судьбы и необходимостью признать, что твои проблемы вызваны твоей же собственной глупостью. Илса предупреждала его, что Бижу болтлива и неблагоразумна, и что он сделал? Перепихнулся с ней во второй раз. После того, как он годами избегал внимания, давал показания в суде только с окладистой бородой, отказывался от всех предложений дать интервью прессе и разорвал предыдущие отношения с женщиной, которая хотела, чтобы он позировал с ней на громких мероприятиях, он сознательно переспал со сплетницей, которая, как оказалось, параллельно встречалась с широко известным женатым любовником.

Он набрал номер Бижу, но попал на голосовую почту. Оставив сообщение с просьбой позвонить ему как можно скорее, он связался с Илсой.

— Привет, — холодно произнесла она.

— Звоню извиниться, — сказал Страйк, что лишь отчасти было правдой. — Мне не следовало набрасываться на тебя. Знаю, ты всего лишь проявляла заботу.

— Да, так и есть, — согласилась Илса. — Хорошо, извинения приняты.

— Похоже, ты оказалась права, — признал Страйк. — Обо мне напечатали в сегодняшнем номере «Прайвет Ай», связав с Бижу и ее женатым бойфрендом.

— Вот черт, это не Эндрю Хонболд? — спросила Илса.

— Ты его знаешь?

— Более или менее.

— «Ай» намекает, будто в дополнение к тому, что я занимался с ней сексом, я еще помогал ей устанавливать жучки в спальне Хонболда.

— Корм, мне жаль, она уже давно пыталась заставить его уйти от жены и совершенно открыто говорит об этом.

— Не могу представить, чтобы Хонболд женился на ней, раз он думает, что она приставила к нему частного детектива. Не знаешь, где она сейчас?

— Она в Лавингтон-Корт-Чамберс, — ответила Илса.

— Хорошо, подожду ее там, — сказал Страйк.

— Думаешь, это разумно?

— Внушить ей страх Божий будет легче при личной встрече, чем по телефону, — мрачно произнес Страйк, уже направляясь к станции метро.

 

 

 

44

 

Если свяжешься с возмужалым, то утратишь младенца. Благоприятно пребывать в стойкости.

«И цзин, или Книга перемен»

Перевод Ю. К. Щуцкого

Страйк впервые за все время был рад, что Робин находится сейчас на ферме Чапмена. Он совершил ужасно глупый поступок, и хотя последствия, вероятно, будут более серьезными для него самого, чем для агентства в целом, он предпочел бы, чтобы Робин оставалась в неведении о том, в какую переделку он вляпался.

Проверив адрес, Страйк совершил короткое путешествие по Центральной линии метро, выйдя на станции «Холборн» и направившись в Линкольнс-Инн. Затем он занял позицию за деревом в саду, откуда мог наблюдать за неоклассическим фасадом Лавингтон-Корт-Чамберс, и стал ждать.

Он пробыл там около часа, наблюдая, как люди входят в здание и еще больше посетителей выходят из него, когда у него зазвонил телефон. Он ожидал увидеть номер Бижу, но это был Штырь.

— Привет, Бунзен, звоню просто сказать, что ты в деле по поводу Рини. Двадцать восьмое мая. Раньше никак.

— Твое здоровье, Штырь, это отличные новости, — сказал Страйк, по-прежнему не сводя глаз с входа в здание, у которого поджидал Бижу. — Он же знает, что я приду?

— О, да, он знает, — ответил Штырь. — И у тебя там будет небольшая охрана, чтобы убедиться, что он сотрудничает.

— Еще лучше, — заметил Страйк. — Большое спасибо.

— Ладно, счастливой охоты, — Штырь повесил трубку.

Страйк только успел засунуть мобильный обратно в карман, когда дверь Лавингтон-Корт-Чамберс открылась и по ступенькам спустилась Бижу в ярко-красном пальто, направляясь в сторону станции метро. Страйк дал ей фору, затем последовал за ней. На ходу он достал свой мобильный и снова набрал ее номер. Она достала свой телефон из сумки, продолжая идти, посмотрела на него, затем положила обратно в сумку, не ответив.

Поскольку Страйк хотел увеличить дистанцию между собой и Лавингтон-Корт-Чамберс, чтобы вероятность того, что его увидят коллеги Бижу, была минимальной, он продолжал идти в пятидесяти метрах позади своей цели, пока она не свернула на узкую Гейт-стрит. Здесь она притормозила, снова достала свой мобильный, очевидно, чтобы прочитать недавно полученное сообщение, и, наконец, остановилась, чтобы отправить ответ. Страйк ускорил шаг и, когда она снова убрала свой мобильный обратно в сумку, позвал ее по имени.

Она обернулась и явно пришла в ужас, увидев, кто ее позвал.

— Я бы хотел перекинуться парой слов вон там, — мрачно сказал он, указывая на паб под названием «Корабль», который был спрятан в переулке, видном только для пешеходов, между двумя зданиями.

— Почему?

— Ты читала сегодняшний выпуск «Прайвет Ай»?

— Я... да.

— Тогда ты знаешь почему.

— Я не...

— Не хочешь, чтобы тебя увидели со мной? Тогда следовало ответить на мой звонок.

У нее был такой вид, словно она с удовольствием отказалась бы идти с ним, но позволила ему завести себя в переулок. Когда он придержал открытую дверь «Корабля», она прошла мимо него с каменным выражением лица.

— Я бы поднялась наверх, — сказала она.

— Меня это устраивает, — сказал Страйк. — Что хочешь выпить?

— Мне все равно...красное вино.

Пять минут спустя он присоединился к ней наверху, в тускло освещенной дубовой комнате с низким потолком. Она сняла пальто, демонстрируя обтягивающее красное платье, и села в углу, спиной к залу. Страйк поставил бокал с вином на стол, прежде чем сесть напротив нее, держа стакан с двойным виски. Он не собирался задерживаться даже на пинту пива.

— Ты трепалась обо мне.

— Нет, я этого не делала.

— «Источник в Лавингтон-Корт-Чамберс...»