Рут задержала дыхание. Она так долго гнала от себя эту мысль, что все еще чувствовала ее опасность.

— Я пытался привязать тебя к себе юридически, через долю в собственности, которую ты так и не приняла.

Так вот что он имел в виду под этими процентами? Она была обескуражена тем, какой слепой делали ее собственные защитные механизмы.

— Ну это просто идея, — неловко продолжил Арт. — Я не давлю. Просто хотел узнать, что ты думаешь по этому поводу.

Она прижалась к нему и поцеловала в плечо.

— Прекрасно, — ответила она.

— Фамилия! Я знаю, какую фамилию носила семья твоей матери! — Гао Лин звонила Рут с восхитительными новостями.

— О боже! И какую?

— Нет, сначала я расскажу тебе, чего мне стоило ее разыскать. После того как ты у меня об этом спросила, я написала Цзю Цзю в Пекин. Он не знал, но написал, что спросит у женщины, которая замужем за кузеном, чья семья все еще живет в той деревне, где родилась твоя бабушка. На то, чтобы разобраться что к чему, ушло немало времени, потому что те, кто что-то знал, по большей части уже мертвы. Но потом они смогли разыскать старую женщину, дед которой был странствующим фотографом. И у нее нашлись старинные стеклянные пластины с его снимками. Они лежали в подвале, и, к счастью, большинство из них сохранилось. Ее дед вел очень аккуратные записи: даты, кто сколько заплатил, имена людей, которых он фотографировал. А это тысячи снимков и имен. В общем, старушка вспомнила, как дед показывал ей фото девушки, очень красивой. На ней была миленькая шапочка и куртка с высоким воротником.

— Тот самый снимок Драгоценной Тетушки, который был у мамы?

— Должно быть, тот самый. Старушка сказала, что у снимка грустная история, потому что вскоре после того, как он был сделан, девушка была изуродована на всю жизнь, ее отец умер и вся семья уничтожена. Люди в деревне говорили, что девушка была проклята с самого рождения…

Рут больше не могла ждать.

— Как ее фамилия?

— Гу.

— Гу? — Рут почувствовала, как рушатся ее надежды. Та же самая ошибка. — Гу означает «кость». Должно быть, она думала о костоправе, то есть Докторе Гу.

— Нет-нет, — сказала Гао Лин. — Гу как «ущелье». Это другое «гу». Оно звучит так же, как «гу», которое «кость», но пишется иначе. Гу третьего тона может иметь разные значения: «старый», «ущелье», «кость», а еще «бедро», «зерно», «купец» и еще много чего. И слово «кость» может также обозначать «характер». Вот почему у нас есть поговорка: «это у тебя в кости», то есть «это в твоем характере».

Когда-то Рут думала, что китайский язык очень сложный из-за ограниченного количества звуков, но теперь из-за многообразия значений он казался ей очень богатым. Слепой костоправ из ущелья вылечил бедро старого торговца зерном.

— Ты уверена, что это Гу?

— Именно это было написано на негативе того снимка.

— А имя там было?

— Лю Синь.

— Падающая Звезда?

— Нет, это Лю Син, почти то же самое. Только Син — это «звезда», а Синь — «истина». Лю Синь означает «оставайся правдивой». Но из-за того, что слова звучат похоже, некоторые люди, которым она не нравилась, называли ее Лю Син. А падающая звезда считалась дурным знаком.

— Почему?

— Непонятно почему. Люди говорят, что видеть звезду со шлейфом, — к беде. Ну такую, с длинным световым следом, которая летает кругами.

— Комета?

— Да, комета. Появление кометы на небе означает, что произойдет какая-то редкая катастрофа. Но некоторые путают комету с падающей звездой, поэтому если даже падающая звезда не предвещает беды, люди ее все равно боятся. Да в ней все равно ничего нет хорошего: сгорает быстро, только что была — и уже ее нет. В точности как произошло с Драгоценной Тетушкой.

Рут вспомнила, что ее мать об этом писала. Эту историю Драгоценная Тетушка рассказывала, когда Лу Лин была еще совсем маленькой. О том, как она смотрела на небо и увидела падающую звезду, которая попала в ее открытый рот.

Рут заплакала. У ее бабушки было имя: Гу Лю Синь. Она существовала. Она существует до сих пор. У Драгоценной Тетушки была семья, и Лу Лин произошла из той же семьи, а Рут стала продолжением их обеих. Их фамилия была рядом с ними все это время, как кость, застрявшая в изломе ущелья. Лу Лин догадалась об этом, когда стояла перед витриной в музее. И это имя вспыхнуло перед ней на короткое мгновение, как падающая звезда, вошедшая в земную атмосферу и навсегда оставившая след в памяти Рут.

Эпилог

Двенадцатое августа. Рут молча сидит в «каморке». Береговые сирены воют в ночи, приглашая корабли в гавань.

У Рут все еще есть голос. Ее способность разговаривать теперь не подчиняется проклятиям, падающим звездам или болезням. Теперь она это знает наверняка. Но ей сейчас не нужно говорить. Она пишет. До этого дня у нее не было потребности писать самой, для себя, — только для других. Но сейчас у нее эта потребность есть.

Перед ней стоит фотография бабушки. Рут смотрит на нее каждый день. С ее помощью она может заглядывать в прошлое и оттуда ясно ввдеть настоящее. Могла ли ее бабушка представить, что у нее будет такая внучка? Женщина, у которой есть любящий муж, две обожающие ее девочки, дом, часть которого принадлежит ей, хорошие друзья и жизнь, единственные тревоги в которой связаны только с лишними калориями и потекшими трубами.

Рут помнит, как ее собственная мать раньше говорила о проклятии и о смерти от собственных рук. Она все время чувствовала эту тягу, и только когда начала терять разум, который привязывал ее к перенесенной боли, смогла обрести свободу. И хоть Лу Лин все еще помнит прошлое, она уже начала его менять. Она больше не помнит плохого. Она помнит только, что была очень, очень любима. Помнит, что для Бао Бому она была смыслом жизни.

Недавно мать позвонила Рут. Она разговаривала совсем как раньше, суетливо и напуганно.

— Люи, — сказала она и быстро заговорила по-китайски: — Я боюсь, что делала с тобой ужасные вещи, когда ты была маленькой, и это причиняло тебе сильную боль. Но я не помню, что я делала…

— Ничего… — начала было Рут.

— Я только хотела сказать, что очень надеюсь, что ты сможешь забыть об этом, как забыла я. Я надеюсь, что