в грязной рабочей одежде, который мыл старенький «фиат». Этот индивид – обладавший солдатской выправкой, несмотря на потрепанный вид, – не обратил на Льюиса никакого внимания, как это свойственно автомеханикам во всем мире. Однако наконец снизошел до того, чтобы взглянуть на посетителя.

– Могу я поговорить с владельцем? – спросил Льюис.

– Зачем? – последовал лаконичный вопрос.

– Мне нужна машина.

Мужчина оглядел Льюиса с головы до ног. Желая показать отсутствие интереса, поднял шланг и снова направил струю воды на древний «фиат». Потом отрывисто произнес:

– Владелец я. Хотите верьте, хотите нет. Но я не продаю машины. Я вообще ничего не продаю. Если вам нужны эти блестящие раскрашенные жестянки, обратитесь в «Шмитц бразерз» за углом. Они торгуют такими игрушками. Я просто механик, настоящий механик. Но эта работа не окупается, – он огляделся вокруг с какой-то враждебностью, – при нынешнем правительстве.

В самом тоне этого человека сквозил бунтарский дух.

– Какая жалость, – многозначительно произнес Льюис. – Мне очень нужна машина. И я в состоянии за нее заплатить. Не новая. Зарегистрированная машина для ежедневного использования, отличная и быстроходная. Такая машина, которую настоящий механик может держать в своем гараже.

– Вот как! – Владелец выпрямился, невольно заинтересовавшись. – Это правда?

– Да, это правда.

Мужчина отбросил шланг, а вместе с ним и откровенную враждебность. Он снова смерил Льюиса изучающим взглядом – и наконец принял Меррида.

– Есть у меня машина, – произнес он осторожно. – Но она обойдется вам дорого, у вас, может, и денег-то таких нет.

– Я так не думаю, – возразил Льюис. – Если машина подходящая, деньги найдутся.

– Подходящая! – чуть ли не с издевкой воскликнул механик. – Если вы найдете лучше, я сам брошусь под колеса и дам себя переехать. Вот, смотрите.

Он подошел к двери гаража, покрытой пузырями вздувшейся краски, и рывком распахнул ее. Внутри стоял длинный, низкий автомобиль тусклого черного цвета, краска явно была старая. Кожаная обивка сидений обтерлась и потрескалась, но ходовая часть оказалась превосходной – свирепое и зловещее орудие скорости. Хозяин взирал на него с гордостью.

– Вот моя машина. Мое дитя. Я сам ее собрал. Рама от «мерседеса», двигатель от аэроплана, двойной карбюратор. Во время войны, – он отвернулся и сплюнул, – я служил в «Летающем цирке»[53]. В чем в чем, а в моторах разбираюсь. Этот настроен так, что поет песни. – Он открыл капот и продемонстрировал двигатель в идеальном состоянии, сверкающий медью и никелем. – На этой машине я разгонялся до двухсот километров в час. Вам она будет стоить десять тысяч шиллингов.

Без единого слова Льюис достал бумажник, извлек из него десять банкнот и протянул автомеханику. Последовала краткая пауза. Владелец, бывший военный летчик-ас, от которого отвернулась удача, уставился на купюры. Слабый румянец проступил на его щеках.

– Да это же реальные деньги. Я такого не видел уже черт знает сколько времени. Мне противно их брать. Но машина ваша. Только имейте в виду кое-что важное, – серьезно предупредил он, складывая и убирая купюры, – если вас поймают с этой машиной, вы ее у меня не покупали. Вы ее украли.

– Точно, – согласился Льюис. – Я ее украл. А теперь заведите ее, пожалуйста. Я спешу.

Механик достал из багажника длинную пусковую рукоятку, наклонился и крутанул ее так, словно намеревался своротить гору. С пугающим звуком, похожим на взрыв, мотор ожил и взревел. Гараж, казалось, сотрясся до самого основания.

– Вот видите, – сказал бывший владелец автомобиля.

– Вижу, – ответил новый владелец.

Он крепко пожал механику руку и сел на водительское сиденье. Одно лишь прикосновение ступни к педали подарило ему ощущение необыкновенной мощи. Он включил низкую передачу. Когда Льюис выезжал из гаража, механик крикнул вслед:

– Будьте осторожны, мой друг! Я бы не хотел, чтобы вы погибли. На поворотах машина летит как птица. Но следите за ней на мокрой дороге, иначе она вас убьет.

Всего за минуту Льюис добрался до переулка позади дома. Он осторожно въехал в узкий проход, остановился у стены, стараясь производить как можно меньше шума, и заглушил мотор.

Еще минута – и он проскользнул в заднюю дверь, поднялся в свою комнату. Торопливо подошел к окну. Двое преследователей все еще стояли снаружи. Как долго они там пробудут, не предпринимая более активных действий, – это большой вопрос. Сейчас уже половина девятого. Сильвия наверняка проснулась. Льюис развернулся и постучал в ее дверь. Она немедленно открыла, полностью одетая.

– Доброе утро, – произнес он, стараясь держаться непринужденно. – Вы хорошо спали?

– Вполне, спасибо. – По контрасту с вчерашним эмоциональным всплеском, она держалась формально и отстраненно, глаза были сухими.

– Вы уже завтракали?

– Нет. – Она недолго помолчала. – Там снаружи двое мужчин – думаю, полиция. Это отбивает весь аппетит.

Льюис слабо улыбнулся:

– Не позволяйте этим двум идиотам вас запугать. Объявился наш друг Оберхоллер – предстал в совершенно новом свете. Должно быть, он подозревает, что мы остановились в одном из этих домов, где сдаются комнаты. Полагаю, он отправился за подкреплением, чтобы обыскать весь квартал. Так что, если вы готовы, можем уехать немедленно. Обещаю вам завтрак где-нибудь в сельской местности.

– Я готова, – угрюмо ответила она.

Льюису потребовалась всего минута, чтобы нацарапать записку домовладелице, где он выразил сожаление по поводу внезапного отбытия и благодарность за всю ее доброту. Он испытал угрызения совести за эти скупые извинения, но пообещал себе, что когда-нибудь позже вернется и должным образом загладит вину. Записку Меррид оставил на столе на видном месте. Затем они коротким путем побежали к машине. Выскользнув через черный ход, они услышали громкий, властный стук в переднюю дверь. Как раз вовремя, бесстрастно подумал Льюис. Он помог Сильвии перелезть через стену, усадил ее в машину и крутанул пусковую рукоятку.

То ли он делал что-то не так, то ли двигатель был слишком сложный, но Льюис крутил и крутил рукоять без всякого результата. В какой-то момент у него мелькнула пугающая мысль, что машина вообще не заведется. Однако он пытался снова и снова. Затем, когда лицо его сплошь покрылось холодным потом, автомобиль вдруг громыхнул, как целая батарея гаубиц. Тяжело дыша, Льюис бросился на сиденье, лихорадочно дернул ручку передач. Они сорвались с места и помчались со скоростью ракеты.

Этот район был Льюису совершенно незнаком. Идея состояла в том, чтобы выбраться из Инсбрука. Но, торопясь оставить детектива Оберхоллера позади, Меррид совершил грубый просчет: свернул на боковую дорогу, решив, что это выезд из города, и неожиданно оказался на главной городской магистрали. Возможности развернуться не было. Им пришлось влиться в поток машин, медленно продвигавшихся по загруженной улице. И почти сразу они застряли в плотной дорожной пробке.