и не считали этот дом своим. Что же рассказывать мне Вам всякие подробности, которые Вы и без того слыхали от Зины и Мориса. Очень рад, что Вы так тепло их поминаете. Именно эти прекрасные люди, верные и к Вам душевно расположенные, заслуживают самого преданного отношения. Вы пишете о том, что Хорш выписывал Вас из Парижа. Родной мой, вовсе не он Вас выписывал, а его всякие ручательства, даваемые со скрежетом, как мы теперь видим, очень малого стоят. Хорошо делаете, что не пошли к нему говорить о часовне. Ведь никто из нас не признает действий какого-то самозваного комитета Хоршей. Потому не следует с ними говорить, тем самым как бы признавая их существование. Ведь они доходят до такой наглости, что уверяли, будто я в частном разговоре подарил Хоршу мои и Е. И. шеры. Словом, лгут как на мертвого. Прискорбно, что в культурном учреждении произошли такие криминальные дела, и это обстоятельство обязывает нас всех именно во имя культуры, как в крестовом походе за культуру, искать правду и справедливость. Ведь похищение наших шер в конце февраля Хоршем было состряпано настолько тайно, что обнаружилось лишь недавно на суде. Таким образом, уже похитив шеры, Хорш продолжал писать Е. И. сладкие письма — какое предательство! Ну что же, переживем и это и бодро пойдем вперед. Вот здоровье Е. И. нас очень беспокоит, ибо за последние месяцы она все время болеет, и не далее как сегодня у нея опять сильнейшие боли. Нелегко ее сердцу.

Понимаем, как и Вам нелегко. Отовсюду идут вести о необычайных трудностях. Ступень кончается, чтобы началась новая. С каждой почтой приходят к нам письма из разных стран с горячими выражениями единодушия и верного сотрудничества. Вот и сейчас вместе с Вашим письмом мы читали и трогательнейшее письмо Ведринской — хорошая душа. Всегда мы шли по добрым знакам. Так же пойдем и теперь. Всякие Васьки Ивановы своими поношениями лишь куют новых друзей — неожиданных и ценных. Никакие клеветнические доносы не могут истребить культурную ценность. Припомним биографии русских писателей. Припомним, что даже Пушкин и Лермонтов не только были оплеваны, но убиты. И тем не менее все ими сотворенное живет светло.

Видаете ли Вы Завадских и добрую Ниночку? Был бы рад получить от них весточку и очень оценил их телеграмму. Видаете ли Григорьева? Еще недавно мне пришлось очень хорошо поминать его. У меня лежат его прекрасные письма, и еще со времен Питера я предсказывал ему ту славную будущность, которая и осуществилась.

Книгу «Купава»[424] мы не получили. Это очень редкий случай, ибо не можем пожаловаться на потерю писем или посылок. Между тем все написанное и сказанное Вами нам дорого. Вы, может быть, уже слышали любопытную историю, происшедшую с моим «Свящ[енным] Доз[ором]», который был запрещен харбинской цензурой. В апреле мы опять получили из Харбина подтверждение о том, что книга не пропущена, а в то же самое время эта книга в том же издании уже продавалась в Париже, Риге и других местах Европы. Вот какие энигмы происходят — в чем дело, так и не знаем. Видимо, и книги вырываются из харбинских узилищ и летают по воздуху. У Зины был полный манускрипт этой книги — давала ли она Вам его читать?

Итак, во имя Крестового Похода за Культуру преоборем всякие темные нападения. Это все эпизоды, а смысл-то в служении Преподобному Воеводе и Игумену Русскому. Радуемся каждой Вашей вести и шлем Вам наши лучшие мысли.

Духом с Вами,

Р[ерих]

120

Н. К. Рерих — Ф. Грант*

9 июля 1936 г. [Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

Моя дорогая Франсис!

Из нашей телеграммы, которую мы выслали в ответ на Вашу, Вы уже знаете о наших идеях относительно выставки. Кто знает, возможно, Кларк из «Гранд Сентрал»[425] окажется весьма дружественным сотрудником в этом деле, которое даст возможность снова сблизиться с художниками и выказать им полное дружелюбие. Как бы то ни было, каждое такое движение показывает жизненность и доказывает тем, кто намерен все уничтожить, что их ожидания тщетны. Не останавливать деятельность и проявлять жизнестойкость — лучшее оружие против темных нападений.

Этой же почтой мы высылаем список материалов, которые мы приготовили для Бостонской выставки. Если у нас появится еще какой-то материал, мы, конечно, пришлем и его. Мы не знаем, к какому числу должен быть собран материал, и поэтому начинаем заблаговременно, чтобы Вам было легче объединить его с тем, что есть у Вас в Нью-Йорке. Основной материал, конечно, у Вас, Мориса и Зины. Если Вы посчитаете, что было бы желательно представить в Бостонскую библиотеку отдельные оттиски моих статей, тогда, пожалуйста, сделайте это от моего имени. Фотографии можно показать Клайд, а после выставки лучше бы вернуть их нам сюда, но, возможно, эта выставка будет способствовать проведению выставок в других городах (например, в Тулсе), и тогда Вы можете держать фотографии столько, сколько нужно. Каун в Беркли, Джейкобсон в Оклахоме и, возможно, Университет в Альбукерке или где-то в Филадельфии могут также пожелать провести такую выставку, поэтому мы посылаем материал, который уже заблаговременно подготовлен.

В октябре ожидается наибольшее напряжение, и надо использовать все это время для сбора полезной информации и оповещения наших адвокатов. Миллер должен быть очень хорошо осведомлен в области философии.

Моя статья «Борьба с невежеством»[426] уже появилась в июльском выпуске «Twentieth Century». Такие статьи, так же как и «Знак Эры»[427] (русская копия которой была послана прошлой почтой), могут очень пригодиться в случае, если возникнут вопросы о философии. Везде надо подчеркивать научную точку зрения. Враги философии будут пытаться представить ее как что-то ненаучное, но отвечать им надо очень и очень твердо и определенно, что только невежды нападают на различные области науки и не мешало бы знать, что сегодня многие научные институты проводят всевозможные исследования и открыты для восприятия нового. По счастью, Миллер весьма сведущ в этой области. Конечно, людям, которые совсем не интересуются философией, невозможно сразу понять ее научное значение во всей глубине и полноте, а также глубокий смысл легенд и преданий. Для вас всех будет легче говорить об этом предмете с Миллером.

Конечно же, злоумышленники будут нападать на все научное и культурное, ибо, будучи сами далекими от Культуры, они яростно сопротивляются всем ее проявлениям. Незаконные решения узурпаторов от 5 июня показывают весь масштаб их бесчеловечности, преступного невежества и ненависти. Они