в Сисе фиктивно присоединиться к римской церкви. Помощь латинства действительно была для него необходима, но помощи этой он не получил: никакой крестовый поход, никакая морская экспедиция венецианцев или генуэзцев не пришли облегчить положение несчастного королевства, со всех стороны окруженного мусульманскими государствами. Порт Айас (Лайаццо) был еще раз, уже окончательно, взят мамелюками (25 мая 1347 г.). В 1359 г. мамелюки вновь вторглись в Киликию и захватили крупные города Адану и Тарс. Киликийская равнина была потеряна, жалкие остатки королевства оттеснены в горы.

Сквозь весьма скупые сообщения хроник угадывается глухое раздражение армянского народа против латинских государств, ничего не сделавших для помощи ему и вмешивавшихся лишь для борьбы с его национальной церковью. Так что после смерти Костандина IV армянские бароны, вопреки генеалогическим правам, вновь отказались принять короля Лузиньяна. Они еще раз отдали корону одному из своих, который стал королем Костандином V (1365–1373)[242]. Но и Костандин V был убит, поскольку по мере ослабления государства феодальные смуты усиливались. Армяне, для которых угроза со стороны мамелюков становилась все серьезнее и серьезнее, решили, устав от вражды, вернуть трон Лузиньянам в надежде, что те наконец сумеют в последний момент организовать крестовый поход. Они выбрали королем Леона (Левона) VI де Лузиньяна, сына бывшего регента Жана де Лузиньяна. Высадившись в Киликии 2 апреля 1374 г., Левон VI совершил очень трудное путешествие. Объехав Тарс, захваченный мамелюками, он после тысячи приключений добрался наконец до Сиса, где был по всем правилам коронован (14 сентября). Теперь его королевство включало лишь города Сис и Аназарб, остальная страна оказалась под властью мамелюков. Почти сразу же Левон VI был осажден ими в Сисе. Его положение было трагичным вдвойне: он чувствовал себя преданным и христианским миром, и частью своих новых подданных. Где взять помощь? Доблестного короля Кипра Пьера I, последнего крестоносца, уже не было, чтобы возглавить спасительный поход в Киликию. Со своей стороны эскадры генуэзцев, для которых освобождение побережья Киликии было важно по причине торговых связей с этой страной, не показывались: генуэзцы и киприоты, как мы знаем, растрачивали силы во взаимной вражде, первые — стремясь удержать порт Фамагусту, вторые — пытаясь его вернуть. В этих условиях судьба Армении никого не волновала. Наконец, в столь грозный час, кажется, возобновились теологические споры между армянским духовенством и латинскими монахами, приехавшими с Левоном VI. Это стало причиной дезертирств, подрывавших силы последнего. Тем не менее среди всех этих опасностей тот достойно исполнял свой долг до конца. Наконец, раненный в лицо, он, после героической обороны, был вынужден сдать Сис (13 апреля 1375 г.). Отправленный в Египет, он смог выкупиться на свободу лишь после семи лет плена (октябрь 1382 г.) и в конце концов уехал во Францию. Последний король Армении умер в Париже 29 ноября 1393 г. Что же касается Киликии, она отныне стала частью державы мамелюков, а с 1516 г. Османской империи. Французская оккупация 1919–1921 гг. породила в армянском населении этого края надежды, которые были разрушены последующими событиями…

2. Институты и цивилизация королевства Армения

Королевство Армения и франкское влияние

Близость и блеск франкских государств ощущались в их влиянии на институты Киликийской Армении. Коронация в 1199 г. Левона II в качестве короля (тагавора) из рук римского легата окончательно включила Армению в сообщество латинских монархий. Но новый монарх не просто внешне подражал латинским королям, он тем самым претендовал на власть, которой не пользовались даже древние тагаворы Великой Армении, Багратиды (885–1045). Те никогда не могли подчинить себе крупных феодалов, или нахарархов, былых «губернаторов», сделавших свои должности наследственными; те обладали собственными армиями и были абсолютными владыками в своих владениях, обязанными лишь приводить тагавору воинские контингенты в случае вторжения извне. Впрочем, в Киликии, при первых князьях династии Рубенидов, ситуация была точно такой же, и нахарархи, такие как владетели Ламброна (из дома Хетумидов), смотрели на себя как почти независимых правителей, даже имели собственную внешнюю политику, отличную от политики князей-Рубенидов, а порой даже оппозиционную ей. Так что в интересах новых королей Армении было заимствовать франкские институты. Тогда они могли требовать от своих нахарархов четкой вассальной присяги и упорядоченной службы, как король Иерусалимский, князь Антиохийский, король Кипрский требовали того же от своих вассалов. Аллодиальный режим сатрапий, существовавший при Багратидах, был изменен. Свободные земельные владения, наследуемые в одной семье по одному факту родства, без королевской инвеституры, были превращены во фьефы, управляемые по тем же законам феодального права, что и во Франции.

Сисский двор попытался подражать Антиохийско-Триполийскому, Акрскому и Никосийскому дворам. Нахарархи стали баронами, а позднее графами, связанными с королем клятвой вассальной верности, обязанными лично сражаться под его знаменами или хотя бы предоставлять ему свои военные контингенты; все их обязанности стали более четкими, чем у прежних нахарархов времен Багратидов. Объединение высших должностных лиц и баронов вокруг короля получило наименование Высокий совет, как во франкских Ассизах. Названия высших должностей были заимствованы и ассимилированы у франков. Перед смертью Левон II назначил двух бальи для отправления регентства при его дочери Забел, или, вернее, он дал имя бальи двум чиновникам, которые в старой национальной традиции назывались «отец короля» и «принц принцев». Высшими воинскими званиями в багратидской Армении были заимствованные в сасанидском Иране спарапет, спахбад или спахсалар, что означало «главнокомандующий» или «военный министр», и аспабед — начальник над кавалерией. Теперь спахсалар стал называться коннетаблем, его заместитель стал маршалом, а аспабед переместился на третье место. Среди гражданских чинов появились канцлер (обычно эту должность занимал григорианский архиепископ Сиса), камергер и др. Кстати, византийские титулы проксимос (министр финансов), севаст и пансеваст сохранились. Наконец, Хетум I восстановил древний армянский титул тахадир, «возлагатель короны» для придворного, действительно обладавшего привилегией возлагать корону на королевскую голову в день коронации.

При сисском дворе был введен и институт рыцарства. Еще до 1199 г. армянским аристократам нравилось, когда их посвящали в рыцари князья Антиохийские. Так, Левон II получил посвящение от князя Боэмунда III. Но, став королем, он потребовал себе право возводить своих баронов в рыцарское звание, считая это средством укрепить их верность по отношению к себе. Очень скоро ситуация перевернется, и в 1274 г. Боэмунд VII будет посвящен в рыцари своим дядей по материнской линии королем Армении Левоном III. Нерсес Ламбронский[243] свидетельствует, что неудержимая мода побуждала армянскую знать перенимать нравы и обычаи франкского рыцарства, латинизировать названия титулов и должностей, забывая старые национальные наименования.

Заимствуя франкские обычаи, армяне позаботились и о том, чтобы обзавестись солидной юридической базой. Коннетабль (спарапет) Смбат, брат короля Хетума I, не довольствовался адаптацией для Киликии великоармянского «Судебника», составленного в 1184 г. Мхитаром Гошем[244].