Шрифт:
Закладка:
— К счастью для вас, у меня есть собственный встроенный камин. Где водогрей? — самодовольно спросил я.
— Ты издеваешься надо мной, — сказал Август.
Том, Чарльз, Маркус и я усмехнулись. Стивен был с Августом. Шокирован. Должно быть, он был слишком молод, чтобы помнить истории о Рубиконе.
— Давай я тебе покажу, — сказал Том.
Я последовал за ним в заднюю часть дома. Все было примитивно.
— Никакой магии, Блейк. Горан узнает.
— Это не магия, если она привязана ко мне, — сказал я, приложил ладонь к водогрею, и розовое пламя согрело мою руку. По толстому металлу разлилось красное свечение, и через минуту я услышал, как закипела вода. — Думаю, этого должно хватить.
Август и Стивен выбрались наружу, чтобы понаблюдать. Им было так любопытно. Август разинул рот.
— Льготы Рубикона. — Я улыбнулся и приподнял брови, ожидая указаний, как пройти в душ.
— Дальше по коридору, третья дверь справа, — сказал Стивен.
Август указал на водогрей.
— Ты хочешь сказать, что у нас есть теплая вода?
— Ага, — сказал я и направился в ванную.
***
Душ был отличным. Когда я закончил, Том и Стивен ждали с полотенцами за дверью.
Они толкали друг друга, направляясь в душ, и я усмехнулся.
Даже рассмеялся.
Из гостиной доносились голоса и смех. Август хотел знать все, что я могу делать, что заставило Чарльза и Маркуса рассмеяться. Это было весело.
— Папа, он разогрел водогрей рукой. Он светился. — Его тон звучал так, словно он произносил это уже в десятый раз. Будто это не хотело впитываться.
Маркус усмехнулся.
— Он — Рубикон, сынок. Однако будь осторожен с пламенем. От его пламени нет лекарства.
Я вошел, и они оба подняли головы.
— Чувствуешь себя лучше? — спросил Маркус.
— Да. Спасибо. — Я сел на диван, все еще вытирая полотенцем мокрые волосы.
— Там действительно теплая вода? — спросил Август.
Я кивнул. Мысль о том, что у них нет теплой воды, заставила меня осознать, насколько я воспринимал все как должное. Я никогда не думал об Анук или о ком-либо из людей, пытающихся выжить здесь так долго.
— Есть ли способ вернуть людей, которых похитили несколько недель назад? — спросил Август.
— Август, — сказал Маркус.
— Все в порядке, Маркус. — Я повернулся к Августу. — Моя судьба — освободить весь Итан.
— Но Элль сказала…
— Она напугана. У нас было предсказание о Саадедине. Ты случайно не знаешь, кто был носителем, которого они использовали?
Маркус покачал головой.
— Все, что мы знаем, это то, что он охраняет короля Альберта.
— Он действительно жив?
— Это единственное, что заставляет нас двигаться дальше. Горан знает, что если убьет его, то с таким же успехом может убить всех нас. Нет никаких причин сохранять нам жизнь, если наш король мертв. Он — причина, по которой мы держимся. Как поживает твой отец?
— Не буду врать, он сам не свой с тех пор, как потерял короля. В тот день, когда он узнал, что Елена — его дочь, для него все изменилось.
Я настроился на Елену. Она подняла щит. Я вздохнул.
— Мне нужно попросить тебя об одолжении для короля Гельмута, — сказал я.
— Конечно, все, что угодно, — ответил Маркус.
— Не говори Елене, кто такой Горан на самом деле. Попроси и остальных членов своей семьи тоже.
— Она не знает? — с беспокойством спросил Маркус.
Я покачал головой.
— Хорошо, мы не скажем.
— Подожди, кто он такой? — спросил Август. Должно быть, он был совсем младенцем, когда появились лианы.
— Тебе не о ком беспокоиться, и говори потише, — сказал Маркус, нервно поглядывая в сторону лестницы.
Том вышел, что-то проворчал и покачал головой.
— Этот огонь особенный, Блейк. Я уже давно не принимала такого душа.
— Тогда прошу меня извинить. — Маркус встал, потирая руки. — Там меня душ зовет.
Чарльз курил трубку. Мне нравился запах вишни, клена, табака. У него было довольное выражение лица, когда он сидел в задумчивости.
Том сел на стул, который освободил Маркус.
— Блейк думает, что сможет найти Максин и остальных, — сказал Август.
Том спросил:
— Есть ли способ, которым ты можешь найти кого-то, кого похитили много лет назад?
— Я могу попробовать. Если у меня есть что-то, что принадлежало им.
— Возможно, что-то есть на складе. — В голосе Тома звучала надежда.
— Как ее зовут? — спросил я.
— Лиана. Она была для меня всем. Она была беременна нашим первым ребенком, когда они забрали ее. Сомневаюсь, что ребенок выжил.
Я не знал, что сказать.
— Если ты сможешь найти ее, я буду обязан тебе всем, — сказал он.
— Ты мне ничего не должен. Это меньшее, что я могу сделать после того, что ты сделал для Елены.
— То устройство, — перебил Чарльз. — Думаешь, оно сработает?
— Так и будет. Я знаю, что так и будет. — Я кивнул. — Чарльз, ты не единственный, кто будет рисковать своей семьей. — Я вздохнул и потер лицо. Я спросил Тома: — Елена что-то говорила о сборе урожая?
Том отвел взгляд.
— Ты не сможешь скрыть свою драконью форму, Блейк. Если бы ты был таким благородным, каким нас учили, ты бы не смог смотреть и ничего не делать. Ни один дракон не смог бы. Елена потеряла бы тебя.
— Она рассказала мне об этом. Ты знаешь, какую магию они используют?
— Здесь темную. Из тех, кто не проявляет милосердия. Горан хочет тебя, это точно, и он сделает все, что в его силах, чтобы заманить тебя во тьму, если узнает, что ты здесь.
— На меня заявлены права. Я больше не могу стать темным. Елена — мой настоящий всадник, так что он умрет.
— Только не с Саадедином на его стороне.
— Я видел его в нашем предсказании. Он большой, но есть что-то, что мы с Еленой должны найти, что убьет его. — Я рассказал им подробности предсказания. Они, как и прежде, жадно слушали. Я рассказал им, почему я должен был увидеть этот праздник. Это был мой план — выяснить, кто еще жив. Если бы я мог сообщить им, что помощь приближается, и дать им надежду. Они были самыми преданными людьми короля Альберта. Они больше не делали Драконианцев такими. Я не позволю им там умереть.
— Пир — это твой план? — спросил Том.
— Я не буду один.
Я рассказал им об Эмануэле и о том, что он был драконом короля Гельмута. Если они думали, что я свирепый, то они понятия не имели, как выглядит свирепый.
По мере того, как я рассказывал, на их лицах появлялась надежда. Особенно когда
