Правление Московского отделения Союза писателей просит все организации и учреждения оказать писателю содействие в сборе материалов для его произведения».

Бланк творческой командировки подписал заместитель председателя Президиума Московского отделения Союза писателей СССР Виктор Николаевич Ильин. (До войны он служил в НКВД, был комиссаром госбезопасности, ведал работой с творческой интеллигенцией. А в 1943 году его самого посадили. Отбыв срок, уехал в Рязань, где работал грузчиком. После расстрела Берии, в 1954 году его реабилитировали. В 1956 году избрали секретарем Московского отделения Союза писателей.)

Как член Союза писателей Эрнст Генри мог пользоваться очень неплохой поликлиникой Литфонда на улице Черняховского, дом 4, где врачи были любезны и внимательны. Заболевшему выдавали бюллетень, который оплачивался кассой Литфонда по высшей ставке. И теперь было где отдохнуть.

Эрнст Генри любил Гагры. Но купить путевку или снять номер в гостинице в ту пору — практически невозможно. Обращался к знакомым. Они не всегда могли помочь: «Вы пишете, что хотели приехать в сентябре к нам. Очень хотела бы помочь вам, но санаторий путевками не располагает. Получить их можно только в конторе Управления курортов. У нас в санатории в настоящее время свободных мест нет. К сожалению, я не могу вам помочь. Но думаю, что вы энергичный человек и все же путевку достанете».

Устроиться без путевки, в частном секторе, как тогда говорили, было не просто. Давняя знакомая писала ему: «Вопрос осложняется. Наша соседка соглашается брать наших отдыхающих к себе на трехразовое питание. Стоимость такого питания у нее 3 р. 50 коп. Но какой у нее стол, я не знаю. У нее питается „мужчина с собачкой“, наш сосед, и говорит, что он сыт и доволен. Если у нас будет домработница, то я сама вас не отпущу и буду кормить вас сама. Но это пока не решенная проблема.

Сейчас в Гаграх работает комиссия по выявлению домов, построенных на нетрудовые деньги. Назначили к национализации шестьдесят домов, но пока национализировали всего два!!!

Вообще у нас этот год необычный, совсем нет отдыхающих. Всего одна семья живет сейчас, и две комнаты стоят пустые. То ли погода стоит дождливая, то ли какие другие причины. Очевидно, едущих к нам ловят на вокзале, по дороге, и они к нам не попадают. Поэтому я сама тоже курортничаю. Вода — 23 градуса, но часто поливают дожди».

А вот член Союза писателей мог поехать в Дом творчества, и их было немало в стране. Не в сезон путевку члену союза давали бесплатно. И что важно: в Домах творчества в комнату селили по одному — имелось в виду, что писатель не отдыхать, а работать приехал.

Эрнста Генри пригласили и в только что созданный ежемесячный журнал «Журналист», где главным редактором сделали молодого тогда Егора Владимировича Яковлева. Его слава была впереди. Яковлев с удовольствием опубликовал статью Генри, прислал номер журнала и письмо: «Благодарим за сотрудничество. Надеемся на дальнейшее участие в работе журнала». Но продолжения не последовало. 26 апреля 1968 года Егора Яковлева вызвали на Секретариат ЦК. В аппарате были раздражены, во-первых, репродукцией картины художника Александра Михайловича Герасимова «Деревенская баня» — из запасников Третьяковки, а, во-вторых, публикацией чехословацкого закона о печати. Как раз начиналась «Пражская весна», в стране отменили цензуру. 1-й секретарь ЦК Компартии Чехословакии объяснил, что руководство партии и страны не может приказывать журналистам, что им делать. Отказ от цензуры более всего не устраивал советских руководителей.

А возмутившую секретарей ЦК картину «Деревенская баня» написал Александр Герасимов, первый президент Академии художеств СССР, любимец советских вождей, который прославился полным неприятием исканий современных живописцев, поскольку видел во всем новом разлагающее влияние Запада! Но и ему хотелось хотя бы иногда написать что-то хорошее. Однако и ему не позволено было выходить за рамки дозволенного.

От Отдела пропаганды ЦК докладывал — осторожно — заместитель заведующего Тимофей Корнеевич Куприков. Но очень жестко выступил секретарь ЦК по военно-промышленному комплексу Дмитрий Федорович Устинов:

— Если не остановить таких редакторов, они нам тут устроят Чехословакию.

Председательствовавший на Секретариате Суслов был, как всегда, осторожен. Но Егора Яковлева сняли с должности главного редактора «Журналиста» и члена редколлегии «Правды» — за неудовлетворительное освещение «практики партийного руководства печатью, радио и телевидением», за публикацию «носящих модернистский или натуралистический характер фотографий и репродукций картин». Егор Яковлев вновь станет главным редактором в перестроечные годы…

А Эрнсту Генри пришлось заняться пенсией. Не хотелось быть пенсионером! Но настало время… 19 сентября 1969 года профессиональный комитет литераторов при издательстве «Советский писатель» обратился в отдел социального обеспечения Тимирязевского района города Москвы: «Член Профсоюзного комитета литераторов, член Союза писателей СССР тов. Ростовский Семен Николаевич обращается к Вам за назначением ему пенсии по старости. Как видно из его паспортных данных, он делает это на восемь лет позже достижения им нормального пенсионного возраста.

Непосредственной причиной этого обращения явилась перенесенная С. Н. Ростовским в феврале с. г. тяжелая болезнь — инфаркт миокарда, потребовавшая длительного лечения и приведшая к утрате трудоспособности.

В соответствии с законом размер пенсии исчисляется из среднего заработка за последние 12 месяцев работы перед обращением за пенсией. Последними 12 месяцами работы для тов. Ростовского С. Н. явился период с января 1967 по январь 1968 года, ибо труды, начатые им в январе 1968 года, в связи с наступившей вскоре болезнью не были им завершены и не принесли ему ни одного рубля заработка.

Возраст позволял С. Н. Ростовскому обратиться за пенсией и в феврале 1968 года, но тяжелое физическое состояние не дало ему возможности сделать это.

Подтверждая длительную нетрудоспособность тов. Ростовского С. Н., наступившую с начала февраля 1968 года, Профкомитет ходатайствует об исчислении ему пенсии по старости, исходя из его среднего заработка за последние 12 месяцев его работы, то есть за 1967 год».

Устроились не только квартирные и бытовые дела. Он встретил женщину, которая составила счастье его жизни.

Татьяна Ефимовна Зубрилова родилась в Алма-Ате и выписывала популярную тогда «Комсомольскую правду». И однажды еще школьницей прочитала статью Эрнста Генри:

— Мне статья очень понравилась. Я написала в редакцию восторженный отклик, даже не предполагая, что мое письмо передадут автору. А из редакции «Комсомолки» Евгений Александрович Кубичев мне ответил: ваше письмо отдали автору.

Евгений Александрович Кубичев, выпускник МГИМО, работавший тогда в «Комсомольской правде», совершил благое дело…

Татьяна Зубрилова: