Слабость продолжала разливаться по телу как яд. Головокружение тоже увеличивалось. Но мне нужно было двигаться дальше. Поэтому я сжал зубы, быстро собрал все, что вывалилось из ранца, и побежал. Заплетаясь в ногах и виляя из стороны в сторону, как безнадежный алкоголик, но побежал.

В какой-то миг я понял, что начинаю терять связь с реальностью. Голова уже не просто кружилась, она вертелась как планета в ускоренной перемотке. Я вильнул влево, ударился о горячую стену, спотыкнулся и упал. Встал, подтянул одну ногу, потом вторую. Все это давалось тяжело, мышцы во всем теле будто заменили ватой.

А потом… мне начало легчать. Видимо, антирадин в крови, наконец, заработал. Простонав сквозь зубы, я поднялся на ноги и выпрямился. Глянул на оставшееся время, которого оставалось чуть больше полторы минуты, и рванул со всех ног вперед.

Коридор круто завернул налево и повел по прямой. Через метров сто он заканчивался воротами, створки которых были распахнуты. Чекпоинт? Похоже на то. Я побежал дальше, стараясь держать темп, чтобы не сбивать дыхания. Когда я достиг ворот, времени в запасе оставалось еще чуть меньше минуты. Не сказать, что отличный результат, но вполне неплохой.

Преодолев границу ворот, я завалился на спину, деактивировал шлем и начал жадно хватать ртом воздух. Первый отрезок этого гребаного марафона преодолен.

Время в верхнем углу нейроинтерфейса обнулились, и потом счетчик вновь вернулся к значению «10:00». Через миг отсчет пошел по новому кругу. Черт, неужели эти выродки не дадут даже пару минут на передышку?..

Видимо, нет.

Я вновь поднялся на ноги. Сделал глубокий вдох-выдох и огляделся. Я находился в удлиненном помещении с высоким потолком и покатыми стенами, обитыми каким-то светлым материалом. Пол был гладким и ровным как зеркало. Я сделал несколько осторожных шагов и понял, что ступать нужно аккуратно, так как шел я словно по льду. Но время поджимало, поэтому медлить тоже было нельзя.

Я зашагал вперед. Метров десять преодолел без проблем, но вдруг начал ощущать, что меня начало клонить вперед. Я стал поскальзываться, но улучшенная реакция и рефлексы пока что не давали мне упасть. Через миг я понял, в чем причина моего неуправляемого ускорения — пол пошел под уклон. Сделав несколько коротких шагов, я выставил левую ногу вперед и чуть присел. Теперь я скатывался вниз, и скорость с каждой секундой все возрастала и возрастала.

В полуметре от меня пол… провалился, но я успел среагировать, спасибо опять же «Увеличенной реакции и рефлексам» третьего ранга, и подпрыгнул. Покатился дальше, но через пару метров подобная ловушка сработала снова. Подсознательно я был готов к этому и снова избежал падения. Дальше пол стал проваливаться куда чаще и в самых неподходящих местах. Один раз я немого не рассчитал и угодил правой ногой в провал, но быстро выдернул конечность и покатился дальше. Правда, равновесие было нарушено, и я упал на спину, но тут же вскочил, исправив ситуацию.

Скатываться, правда, долго не пришлось. Через несколько метров я заметил впереди провал, а еще метров через шесть пустоты коридор продолжался, причем пол, насколько я мог верить зрению, скользким уже не был. В последний миг я оттолкнулся ногами от края и полетел вперед, вытянув вперед руки. Однако силы толчка не хватило, чтобы долететь до края, поэтому сразу после того, как мое тело оказалось в свободном парении, я выпустил из энерго-наруча кинжал на цепи, придав ему максимальное ускорение. Наконечник с глухим стуком вонзился в край обрыва. Я повис, раскачиваясь из стороны в сторону, как наживка на удочке.

Машинально глянул в нейроинтерфейс и убедился, что времени до завершения второго этапа марафона осталось немногим больше восьми минут. Отдыхать некогда, поэтому я быстро стал перебирать руками по цепи и уже через пару мгновений ухватился за уступ. Делать это было неудобно, тонкая псевдоматерия скользила и норовила выскочить из ладоней, но я не отступал. Подтянулся и залез наверх. Огляделся. Выстланная белыми плитами ровная дорожка уходила вперед, но метров через десять резко поднималась вверх. Я чуть-чуть продышался и побежал дальше.

Теперь я оказался перед высокой стеной с мелкими выступами и углублениями, которая походила на скалодром. Ухватившись за кривой выступ правой рукой и сунув левую стопу в небольшое углубление в полуметре над полом, я подтянулся и полез вверх. Преодолел некоторое расстояние и поглядел вниз. Мышцы рук и спины все еще были напряжены, но дыхание более-менее восстановилось. Сделав глубокий вдох, полез дальше. На глаз мне еще оставалось преодолеть метров десять.

Внезапно выступ, за который я держался левой рукой и на который приходился вес тела, обломился, как подпиленный сук. Я пошатнулся, но улучшенные рефлексы сработали быстрее, чем я успел подумать, и вот уже через долю секунды моя ладонь сжимала другой наскальный бугор. Черт возьми, а ведь стоит допустить небольшую оплошность, и я сорвусь. Я начал быстрее перебирать руками и ногами, не обращая внимание на растущее напряжение в мышцах. Особенно устали пальцы правой руки.

Еще один уступ обломился, я снова перехватился за другой, но затрещал и он. Сунул руку в небольшое углубление, и только это позволило мне удержаться на весу. Поглядел вверх. До вершины оставалось еще несколько метров, но вот уступов и углублений становилось все меньше. Прикинув дистанцию до следующей дыры в стене, я посильнее оттолкнулся носками и подпрыгнул. Ухватился за неровный край углубления, но он внезапно начал крошиться, как печенье. Пальцы оторвались от стены, да и ногам не на что было встать — всюду голая стена. Сцапав рукой пустоту, я полетел вниз.

Вытянул левую руку и активировал кинжал на цепи из всевдоматерии. Наконечник со скоростью пули прорезал воздух и вонзился в стену выше меня метра на два. Я схватился за цепь и резко подтянулся. Начал интенсивно перебирать руками, сжав от напряжения зубы — мышцы рук были близки к тому, чтобы отказать. Наконечник в стене задрожал, грозясь оборваться. Я ускорился и в последний миг со стоном оттолкнулся от стены и уцепился за уступ правой рукой. Пальцы и ладони задрожали от изнеможения, но я их не разжимал. До вершины оставалось совсем немного.

Последующий метр дался тяжелее всего. С кряхтеньем и стоном я полз по стене. С трудом выискивал углубления и совал в них пальцы. Но когда я оказался почти у самой вершиной, выбоины в стене закончились. Какие-то жалкие полметра ровной стены встали передо мной непреодолимой преградой. Я глянул на цифры в верхнем левом углу обзора нейроинтерфейса: осталось три минуты. Черт, как же быстро пролетело время!

Я достал нож, сжал рукоять непослушной и почти ватной ладонью и принялся изо всей силы тыкать лезвием в стену над собой, чтобы продолбить выбоину для пальцев. На голову и лицо посыпалась скальная крошка и мелкие камешки. Чтобы отвлечься от тревожных мыслей я стал считать удары. Первый, второй… пятый… десятый… двадцатый… На двадцать шестом лезвие звонко лязгнуло, пальцы от усталости разжались, и нож выпорхнул из руки, как бабочка. И полетел вниз. Черт!..

Но ничего, дыру я выковырял довольно широкую. На правую руку рассчитывать было опасно, поэтому я сунул в отверстие три пальца левой ладони, набрал в легкие как можно больше воздуха и подтянулся. Начал подниматься. До вершины осталось совсем немного. Закинул правую руку на уступ, быстро перехватился левой и снова подтянулся, уже из последних сил.