включившейся ловушкой, но мне уже приходилось не говорить, а кричать своим спутникам.

То был чистый, глубокий дабстеп с высокочастотными, пронизывающими ухо нотами, звучавшими, как песни китов. Музыка несла ощущение всепоглощающей, неистовой паники. Решётка под моими ногами ходила ходуном.

Судно тряхнуло, и мы опрокинулась на спины. Лодка вибрировала так, словно кто-то снаружи поднял её и тряс.

Я вскочил на ноги и ринулся вперёд: надо было добраться до мёртвых тел на мостике. Когда исчез Перевёртыш-принципал Хенрик, мы предположили, что он направился прямиком в некрополь. Когда я связался с ним в первый раз при посредстве часов, он откликнулся и выглядел как рыбоподобная тварь. Я предположил, что он находится в затопленном гроте в гробнице.

Но он направлялся в нашу сторону, к «Акуле».

Не знаю, что они собирались сделать, но они не преуспели. Шесть или семь мертвецов на мостике были Перевёртышами-принципалами, и одним из них оказался Хенрик. А если Хенрик здесь, значит, и часы поблизости.

Я повернул колесо засова и распахнул дверь, когда субмарину снова тряхнуло. Я втянулся на мостик и прокричал через музыку Трэну и Вадиму, чтобы шли за мной. Мы должны были забрать лут с тел, а затем отыскать последний и трёх предметов, стоящих между нами и свободой. Выбора не было. Я уже знал: чем бы ни обернулась наша вылазка, нас ждёт не босс местности или района, а значит, мы влипли.

Карл: «Катя, ты выбралась?»

Уже отправляя сообщение, я понял: нет. Я видел на карте её точку, и она двигалась внутри «Акулы» в нашу сторону. Она спасается в лодке.

Карл: «Чёрт возьми, Катя».

Катя: «Было слишком поздно. Я бы не убежала».

Карл: «Ладно, тогда тащи сюда свою задницу. Почему играет музыка босса, а ничего до сих пор не произошло?»

Катя: «Не знаю».

Стрелка, указывавшая число просмотров, утонула на правом краю датчика.

Я прокричал Трэну, чтобы он оставался на месте и закрыл воздушный шлюз, чтобы Катя смогла добраться до нас. Процесс её преображения должен был занять почти целую минуту. Я молился, чтобы она успела.

Подлодка вдруг завалилась набок. Я вывалился на мостик. За моей спиной Вадим и Трэн вскрикнули: они тоже упали и скрылись из поля моего зрения. Лодка высвободилась из пробоины в стене некрополя. Шум текущей под нами воды изменился.

Тело Хенрика лежало рядом со мной, прямо перед мостиком; он пребывал в облике безликого гуманоида. Я наблюдал за тем, как он покатился и стукнулся о стену. Вместе с нм покатились сломанные части робота. Это был труп босса района – того паука, что нёс банку с головой Пугала. Они съехали к другому выходу из лодки, к тому, который сообщался с каютой капитана и колодцем этого этажа.

Субмарина остановилась под углом в сорок пять градусов. Я остался стоять: одна нога на перемычке, другая на палубе. Корпус отчаянно скрипел, но я больше чувствовал его, чем слышал, ведь музыка продолжала бухать. Мой взгляд остановился на датчике высоты. Пятьсот пятьдесят метров, и падение продолжается.

Мы вышли из пробоины. Нас тянет вниз.

Я улучил секунду, чтобы окинуть взглядом мостик. Пункт управления «Акулы» представлял собой сочетание звездолёта «Энтерпрайз» из «Звёздного пути» и интерьера ресторана в викторианском стиле, настолько дорогого, что в меню не указываются цены. Во всяком случае в давние времена было так. И перипетии времени, и недавнее затопление изменили облик мостика. С потолка свисала ржавая люстра с бегающими по ней огоньками и раскачивалась из стороны в сторону. Палубу покрывал заплесневевший и рваный бархатный ковёр. Поручни были сделаны из полированного дерева и покрыты затейливыми узорами, на концах даже имелись медные шары. Одну из перемычек украшала внушительная, но облупившаяся фреска, которая изображала вроде бы Пугало и атакующего его эльфа в развевающихся одеждах.

Капитанское кресло стояло в самом центре каюты. Латунный трон, покрытый патиной, снабжённый рукоятками и рычагами, был обит древним красным бархатом. От времени он разлезся, обнажив ржавые пружины. Рядом с креслом стояли миниатюрный холодильник и бар. Дверца холодильника распахнулась, внутри ничего не было. Бар также был абсолютно пуст.

Зато сильное впечатление производил иллюминатор: около двадцати пяти футов в ширину и около десяти в высоту, тоже обрамленный латунью. Он открывал широчайший обзор на подводный мир. Я различал на стекле грязную плёнку, но вся каюта недавно была вычищена – или Крисом, или командой Хенрика.

Ещё секунду назад за окном не было видно ничего, кроме черноты. И вдруг я уловил какое-то движение по другую сторону стекла: появились пузыри, усилился водный поток. К стеклу прижалось нечто, и я почувствовал, как у меня сжалось сердце.

Это не темнота. Это что-то закрыло иллюминатор.

Я сглотнул слюну, когда понял, на что смотрю. Присоска щупальца кальмара или осьминога приклеилась к стеклу и закрыла обзор. Устрашающий овал закрыл половину окна.

– Господи сохрани, – выдохнул я.

Катя: «Я жду, пока вытечет вода».

Карл: «Хорошо. Я на мостике. Через каюту. Подхвати карту, если успеешь. Она в первой комнате».

Пончик: «ЧТО ПРОИСХОДИТ?»

Карл: «Держи глубинные бомбы наготове. Не бросай их, пока я не скажу».

Я подобрался вдоль стены к трупу Хенрика.

Труп для лута. Хенрик. Перевёртыш-принципал. Уровень 50

Убит очень обиженной Кетцалькоатль.

Таинственные часы.

Разорванная страница книги.

Я забрал в инвентарь тело целиком. Как только я это сделал, мир застыл.

Блин. Приехали.

Системное сообщение: пожалуйста, подождите.

Мир ожил так же быстро, как и заледенел.

Системное сообщение: благодарим вас за терпение. Теперь вы можете вернуться к вашим обычным занятиям.

Что за пакость? Второй раз такое… Я ожидал, что будет битва с боссом.

Извещение админа. На три предмета в вашем инвентаре наложена административная блокировка на то время, пока суд Синдиката будет определять, являются ли эти предметы…

Сообщение возникло и пропало настолько быстро, что я едва успел его прочитать и уловить смысл. Оно даже не высветилось полностью. И следующее сообщение появилось и исчезло так же быстро.

Извещение админа. Определение суда: отсутствуют основания для всех исков. Административная блокировка снята. Приносим извинения за неудобства.

Палуба стучала. Люстра раскачивалась. Музыка продолжала тукать.

Пончик: «КАРЛ МИР ОПЯТЬ ЗАМИРАЛ. ЭТО ТЫ СДЕЛАЛ?»

Лодка натолкнулась на что-то твёрдое и вкопанное в грунт, и утвердилась в новом положении. Мне стоило труда удержаться на ногах. Люстра как ненормальная мотылялась из сторону в сторону. Корпус лодки стонал и пищал. Показатель глубины показывал почти точно полторы тысячи метров. Я был практически уверен,