- Экинья?

- Да.

Он разговаривал со слоном, и слон отвечал ему. Странность этой ситуации была почти невыносимой. Это было похоже на сон, и все же у него было четкое представление о событиях, которые привели к этому, о цепочке случайностей, каждая из которых казалась логичной и неизбежной по отдельности. Было вполне вероятно, что это происходило на самом деле. Поразительно, абсурдно, чудесно, но не выходит за рамки возможного.

- Для нас вы выглядите одинаково. Вы братья?

Он взглянул на Ниссу, пытаясь представить себе точку зрения, с которой они были бы неразличимы. Теперь они оба были почти безволосы, но, по мнению Кану, на этом сходство заканчивалось.

- Нет, мы не братья. Я мужчина, Нисса - женщина. Мы не родственники.

- Вы тот самый Кану Экинья?

- Да.

- А вы и есть та женщина, Нисса Мбайе?

- Да, - ответила она.

- Вы знаете название этого места, Кану Экинья и Нисса Мбайе?

- Планета - Паладин, - сказал Кану. - Во всяком случае, мы так это называем. Мы нашли этот осколок скалы, вращающийся вокруг него, и надеялись, что он поможет нам починить наш корабль. Это все, что мы знаем.

- Значит, вы не знаете названия этого места.

- А ты знаешь? - спросила Нисса.

- Да.

- Как ты это называешь? - спросила она.

- Зан-зи-бар, - произнес слон, и каждый слог звучал отчетливо и гулко сам по себе.

Нисса посмотрела на него. Кану пожал плечами в воротнике своего костюма. Искушение состояло в том, чтобы сразу же отмахнуться от этого названия. Любой человек с образованием, любой, кто хоть немного интересуется историей, знал, что случилось с голокораблем. Но вот появился говорящий слон, утверждающий обратное.

Ему казалось только справедливым и разумным, что он должен выслушать то, что скажет по этому поводу слон.

- Мы думали, что "Занзибар" разрушен, - сказал он.

- Нет.

- Но люди видели, как это произошло, - настаивал Кану. - Это было ужасное событие, одно из худших в новейшей истории.

- Ты был там?

- Нет... Мы прилетели с Земли, а не с Крусибла. Никто из нас никогда там не был.

Слон смотрел на него, иногда прямо, иногда наклоняя свою огромную голову, предпочитая один глаз другому. Глаза были бледно-янтарного цвета под покровом темных ресниц.

- Но вы знаете о "Занзибаре".

- Все знают, - сказал Кану. - Случилось нечто ужасное - несчастный случай с Мандалой на Крусибле.

- Расскажи об этом несчастном случае.

- "Занзибар" пролетал над головой, и произошел выброс энергии, разряд - мощный взрыв. Сотни тысяч людей были убиты - я не уверен в точном числе. Голокорабль был превращен в руины, и обломки образовали кольцевую систему, которая до сих пор вращается вокруг Крусибла. Ты хочешь сказать, что все было не так?

- Несчастный случай произошел. Но "Занзибар" пришел сюда. Мы были на нем. Мы выжили. С тех пор мы здесь и живем.

- У тебя есть имя? - спросил Кану.

- У меня есть два имени. Настоящее имя и сокращенное. Ты не можешь услышать мое истинное имя. Оно не войдет в ваше знание.

- Какое твое короткое имя? - спросила Нисса.

- Я - Мемфис. Я говорю от имени этих Восставших. Ты будешь говорить с ними через меня.

- Имя, связанное с семьей, - прошептал он Ниссе. - Это доказывает связь со слонами, которые прилетели в Крусибл.

Их вывели из камеры в коридор, достаточно высокий для слонов и достаточно широкий, чтобы два слона могли идти рядом, оставляя свободное пространство. Мемфис шел впереди Кану и Ниссы, два других слона чуть поменьше замыкали шествие. Кану было неприятно осознавать их неуклюжее присутствие у себя за спиной, легкость, с которой он мог бы быть ранен или даже убит, если бы споткнулся у них под ногами. Массивные задние конечности Мемфиса вырисовывались впереди, мускулистые и мешковатые одновременно, как будто кожа была на размер больше мяса и костей под ней. Крошечный хвостик слона раскачивался при каждом шаге, словно задавая ритм. Однажды, без всякой паузы в своем продвижении, Мемфис выпустил полный мешок дымящегося навоза, заставив людей обходить его стороной.

- Это развитие событий, - сказал Свифт.

- Это, по-твоему, преуменьшение? - ответил Кану, говоря вполголоса.

- Это мое представление о замешательстве. Как это может быть "Занзибаром", если в записях говорится, что он был разрушен?

- Это трудно согласовать с тем, что мы знаем. Но опять же, зачем им выдумывать что-то настолько неправдоподобное?

- Они должны объяснить, как это сюда попало, - сказала Нисса, говоря по тому же субвокальному каналу. - Может, я и не специалист по истории Экинья, но знаю, сколько времени потребовалось голокораблям, чтобы доползти до Крусибла. Сюда от Земли еще дальше.

- Значит, он добрался сюда быстрее, - сказал Кану.

- Это даже не весь "Занзибар", - ответила Нисса. - Мы бы сразу распознали голокорабль. Где все остальное?

- Ты слышала слона. Большая часть его уцелела, но не все.

- Кстати, о слонах - что, черт возьми, происходит? Что ты подразумеваешь под "семейными связями"?

- Ты хочешь сказать, что он никогда тебе не говорил? - сказал Свифт.

- В моей семье есть история общения со слонами, - сказал Кану, чувствуя себя человеком, призванным защищать себя. - Это уходит корнями в далекое прошлое - к академическим исследованиям в Африке, а также генетическим экспериментам на Луне и в других местах, формирующим дочерний вид слонов, обладающий устойчивостью к выживанию в космосе.

- И это результат? - спросила Нисса.

- Не знаю! Некоторые слоны путешествовали на борту голокораблей, и всегда ходили слухи о появлении породы с повышенным интеллектом. Очевидно, это больше, чем слухи. Но те слоны не пользовались механизмами и не говорили на суахили. Это что-то другое - еще один вид.

- Их имя тебе о чем-нибудь говорит? - спросила Нисса.

- Восставшие? Нет. Не думаю, что я слышал это раньше. Восставший из чего? От чьей руки?

Должно быть, Кану замедлил шаг, потому что почувствовал легкий толчок сзади, толчок в спину своего рюкзака. - Куда ты нас ведешь, Мемфис?

- Повидаться с Дакотой.

* * *

Коридор тянулся все дальше и дальше, следуя почти незаметно поднимающемуся изгибу. Кану решил, что он, должно быть, прорезает скалистую оболочку самого "Занзибара", очерчивая своей кривизной грубые очертания бывшего голокорабля.