– Пошли! – гаркнул Белый. – Вадзим! Ты тоже с нами. Сюда, собака!

Он почти побежал по покатому холму вниз, к землянке, скрывавшейся за кустами. Шумела река, заглушая шаги. Белый распахнул полог, пропуская свет внутрь. По землянке с диким гоготом закружили гуси, которых загнали туда за неимением другого жилища.

– Матушка, у нас гости.

Мальчишка лежал на лавке у стены, укрытый с головой белой простынёй. Рядом с ним, сложив руки, словно покойница, спала старуха. Она открыла глаза, покосилась на вход, слепо щурясь.

– Что надо?

– Вернулась Велга Буривой за братом, – он спустился по ступеням.

Спесь смыло с Велги, когда она осторожно зашла в землянку. За её спиной огромной тенью возвышался Вадзим. Он согнулся, чтобы протиснуться внутрь. Землянка не была рассчитана на такого великана. Гуси с недоверием зашипели на чужаков и вытянули шеи, но приближаться не стали.

– Он… – Велга покосилась на Здиславу на лавке, хотела было сделать шаг назад, но наткнулась на Вадзима. – Он жив?

– Я чуфстфофала, фто ты прибефифь, – усмехнулась старуха.

Белый встал у стены, не смея мешать. Не ему принимать решение. Матушка знала, что делала.

– Он жив? – нахмурившись, повторила Велга.

– Посмотри сама, – матушка откинула покрывало с ребёнка.

Велга оглянулась на Белого лишь на мгновение и сделала шаг к брату. Медленно, страшась того, что могла увидеть, она подошла к лавке. Здислава встала, уступая ей место.

– На его лице… чешуя…

– Навь его пофирает.

– Но он?.. – тряхнув растрепавшимися кудрями, она посмотрела на матушку удивительно решительно. – Он жив?

– Да.

– Ты можешь его спасти?

– Да.

– Тогда спаси его. Сюда возвращаются люди князя. Они знают, что вы живы. Спаси моего брата и откажись от договоров на нас. Иначе вас всех перебьют.

Будто ничто из этого не волновало старуху. Она смотрела с наслаждением, с издёвкой.

– Што надо?

– Заключите со мной договор.

– Ты и ефть наш договор.

– А я хочу заключить новый. Я заплачу.

На рыхлом морщинистом лице старухи отразилось неподдельное веселье.

– Договор? Ты? Ты фкоро умрёшь.

Сжав кулаки, Велга вытянулась, точно струна, вскинула голову и проговорила на одном дыхании:

– Тогда вас всех уничтожит Матеуш Белозерский. А я заплачу вам. Много. У меня много денег. И я уговорю Матеуша не трогать вас. Отмените договор на моё имя. И заключите новый. Я уже принесла жертву и прочитала заклятие.

Стены землянки сжимались вокруг всё теснее. Белый чувствовал, как земля дрожала, отзываясь на далёкий стук копыт. Велга не врала. Голоса костей, что лежали в земле на берегу Модры, уже ощущали приближение чужаков. Они шептали Белому неразборчиво, предупреждали:

– Р-рядом, р-р-рядом…

От входа в землянку раздался кашель.

– Это правда, – сказал Вадзим. – Знаки на моих запястьях горели. Они… из них чёрное течёт.

– И из моих, – добавил Белый.

С каждым словом Велга держала голову всё выше. И взгляд её светлых глаз пылал всё ярче. Крохотная пташка в окружении воронов. Пташка, на когтях которой кровь ворона. Кто мог подумать, что она на такое решится?

– Твой договор хофет факлюшить новый договор, – насмешливо бросила Белому Здислава. – Что скафешь?

Он хотел сказать, что сможет уйти один. Сможет сейчас за пару мгновений лишить жизни и Константина и Велгу Буривой. Но увести с собой матушку и Вадзима, спасти их от погони князя ему не под силу. Даже если они сядут в лодку, люди Белозерского скоро их настигнут. Но говорить этого Белый не стал.

– Я прошу отменить договор на меня и моего брата, – повторила Велга. – Взамен я уговорю Матеуша Белозерского не преследовать вас… – последнее она почти пропищала, испугалась, что Белый не расслышал, но тот сказал:

– Легче убить Матеуша Белозерского, чем отменить заказ.

– За Матеушем стоит королева Венцеслава, – пискнула Велга. Но Белого это, кажется, ничуть не волновало. – Он её брат. Она будет мстить. Это она заказала меня и Константина вам. Она о вас знает. И если вы разозлите её, скоро все узнают о Воронах.

Белый повёл головой, скосил глаза к входу.

– Что ты сказала?

– Вас всех казнит королева, если вы тронете князя.

Белый оттолкнул её в сторону, кинулся к Вадзиму, и тот едва не упал, пытаясь увернуться.

– А?! Белый! Ты чего?!

– Говори! – зарычал тот и выхватил нож. – Говори, кто заказал Буривоев?

Вадзим закрутил головой.

– Госпожа Здислава, – выкрикнул он и сорвался с места, бросился к старухе.

Гуси с гоготом, вытянув шеи, понеслись навстречу. Вадзим пробежал мимо Велги, упал перед старухой на колени.

– Госпожа Здислава, не могу же я сказать. Нельзя же…

Гуси закружили вокруг, раскинув крылья. Велга сжалась, уворачиваясь от клювов. Птицы кричали, вопили, пока Здислава вдруг не замахнулась на них рукой. И гуси тут же с обиженным гоготом метнулись к стене.

Прижимая к груди руки, Велга оглянулась на Белого. Он остановился рядом, смерил равнодушным взглядом. Он почти поверил в её невинность. Но она такая же, как все.

Здислава поджала губы, выпячивая подбородок.

– Говори, Вадфим.

Здоровый мужик, вдвое крупнее старухи, вскинул руки в мольбе:

– Госпожа Здислава… она же накажет меня…

– Я от её лица говорю, – хмыкнула презрительно старуха. – И велю тебе вфё раффкафать.

По лицу гусляра градом тёк пот. Он оглянулся на Белого.

– Ворон, брат…

– Гофори! – визгливо вскрикнула Здислава. – Уфе столько моих деток пострадало.

– Но…

– Думаефь, я не найду виновного?

– Так Матеуш Белозерский…

Старуха крякнула точно утица.

– Матеуф Белозерский – фалкий, офлобленный уродеф. Он игруфка в руках Белой Лебёдуфки. Но вот она…

– Это она, – просипел Вадзим и зажмурился.

Никто сначала не смог понять, что он сказал.

– Что она? – переспросил Белый.

– Она. Правда. Велга всё так сказала. Белая Лебёдушка. Венцеслава Белозерская, королева Рдзении и мать наследного принца. Это она заказчица. Я же… я же говорил, что из самого Твердова шёл. Я был в Ниенскансе. Готовился к свадьбе. Меня пригласили выступить для госпожи Буривой и её жениха. А потом… грёбаная Тихая стража выкрала меня прямо из постели. Притащили в Твердов. Я спрашиваю: почему сами не заказали? Почему… но она хотела, чтобы никто не узнал. Прямо при мне совершила обряд. Чтобы… это всё грёбаная торговая война. Они боятся, что Старгород объединится с Ратиславией и выйдет из-под власти короны. А Велга… ну, она княжна, пусть и ненастоящая. Народ любит Буривоев. Он мог перейти на её сторону. И родителям… им не за что сражаться. Без детей нет будущего. Так королева сказала. Да-да, так и сказала: без детей нет будущего. Нет смысла.

С потолка посыпался песок, и