– Приготовьте поесть. А я пока закончу здесь.

Merde. Я вновь утыкаюсь лицом в подушку.

Как только Бердин и Жюли меняются местами, я готовлюсь к очередному болезненному уколу. Но он такой незначительный, словно укус пчелы. Я поворачиваю голову и, подняв брови, смотрю на Жюли.

– Что? – Она протягивает иглу. – Я могу быть нежной, когда захочу.

Ну, когда-то она должна была этому научиться.

– Так… насколько все плохо?

Жюли тяжело вздыхает.

– Ну ты больше никогда не сможешь ходить. И судя по словам Марселя, ты потерял столько крови, что это должно повредить твой мозг. – Уголок ее рта изгибается. – Но ты будешь жить.

– Хорошо, что я могу пошевелить пальцами на ногах, а не то поверил бы тебе.

Она завязывает узел на кетгуте.

– Ты поправишься. Но придется поберечь себя, пока все не заживет. А на это потребуется время.

Я вжимаюсь в матрас.

– К тому времени, когда все заживет у Аилессы… – и без того хриплый голос срывается, а мне приходится поджать губы, чтобы они перестали дрожать. – Ты же знаешь, что ей досталось сильнее, чем мне. И она не сможет просто взять и уйти из Бо Пале.

Ходят слухи, что король скоро умрет. И если Казимир считает, что сможет сделать Аилессу своей королевой… Я стискиваю в руках простыню.

Жюли отрезает кетгут ножницами и кладет руку мне на плечо.

– Можешь не верить, но я тоже хочу спасти Аилессу. Я у нее в долгу.

Я внимательно рассматриваю подругу. Под глазами Жюли виднеются синяки, а кожа еще бледнее, чем у меня.

– Как думаешь, долго этот Скованный просидел в тебе? – нерешительно спрашиваю я. Аилесса рассказывала, что Скованные питаются Огнем души живых. – Может, нам удастся понять, как много…

Лицо Жюли каменеет. Она резко поднимается на ноги и отбрасывает косу за спину.

– Рана зашита, Бастьен. И тебе пора отдохнуть.

– Но…

Она скрещивает руки на груди, явно демонстрируя раздражение.

– Я не хочу об этом говорить.

Я вздыхаю и киваю.

– Хорошо.

Думаю, Жюли и сама не знает ответа на мой самый главный вопрос… Может ли человек вернуть потерянный Огонь души.

В дверь трижды стучат. И все в комнате замирают.

Затем еще раз. И еще дважды. Код Марселя. Но он уже здесь.

Жюли вытаскивает нож. Бердин придвигается ближе к Марселю, а тот изо всех сил старается принять смелый вид. Я резко выпрямляюсь, и спину тут же пронзает боль.

– Кто там? – говорит Жюли, подкрадываясь к двери.

Но никто не отвечает.

Она поворачивается к Марселю.

– За тобой следили?

– Как я, по-твоему, должен был узнать, следили ли за мной?

– Ну, я бы знала наверняка, если бы за мной следили.

Голова начинает кружиться. Не теряй сознания, Бастьен. Но из-за потери крови я сильно ослаб.

Тук, тук, тук.

Тук.

Тук, тук.

Жюли вопросительно смотрит на меня. Я киваю и сжимаю руки в кулаки.

Она крепче стискивает нож. Затем медленно отпирает замок. И открывает дверь.

– Merde! – вскрикивает она и отскакивает назад, когда закутанная в плащ фигура широко распахивает дверь.

И прежде чем она успевает среагировать, из-под плаща появляется рука.

Вошедший выхватывает нож у Жюли и швыряет его через всю комнату.

Бам. Лезвие вонзается в стену прямо у меня за спиной.

Адреналин тут же разливается по моим венам.

– Я не хочу ни с кем драться, – уверенно произносит женский голос.

И он мне знаком.

– Какая жалость, – огрызается Жюли и бросается к девушке.

– Стой! – кричу я, хотя вошедшая легко уклоняется от ее атаки. – Это свои. Подруга Аилессы, – уточняю я.

Жюли хмурит брови.

Девушка делает три плавных шага в комнату и откидывает капюшон плаща. Черные кудри обрамляют ее лицо. А большие карие глаза смотрят на меня.

– Привет, Бастьен.

Я киваю, с трудом сохраняя сознание. Спина горит от нестерпимой боли.

– Я пришла рассказать, что принц Казимир похитил Аилессу.

– Я видел это собственными глазами.

Рука Сабины скользит к ожерелью с костями благодати. Она медленно втягивает воздух, а затем говорит:

– И попросить тебя о помощи.