Когда же он попытался исполнить поклон лежа на кровати, то заставил фыркнуть и прикрыть лица многих советников и вельмож.

Хаджару было плевать. Все они, что в Лидусе, что здесь — были одного поля ягоды. За редким, разумеется, исключением. Но оно, обычно, лишь подтверждало общее правило.

— Не утруждай себя, молодой воин, — Морган все так же держал руки сомкнутыми за спиной. Его Императорский медальон слегка качнулся на могучей груди. Выкованный из простого, смертного железа, он запечатлел в себе всего лишь одну волшебную руну.

Руну, столь сложную, что при взгляде на неё, даже без попытки рассмотреть потоки энергии, голова Хаджара слегка закружилась. Чтобы не означал этот символ и какой бы силой не обладал, Хаджар бы не хотел стать его целью…

— Как дела у нашего героя?

— Идет на поправку, Ваше Императорское Величество.

Хаджар не без удивления наблюдал за тем, как Морган общался с тетей Доры. И, признаться, понаблюдать было за чем. Хотя бы просто потому, что Морган разговаривал с эльфийкой примерно так же, как Акена с Дорой.

С первого же слога слух резала взаимная, глубокая, граничащая с ненавистью, неприязнь.

— Тогда ты можешь быть свободна, Талесия.

— Да, Ваше Императорское Величество, — целительница присела в глубоком книксене. Она молнией собрала свои многочисленные склянки, покидала их в деревянный саквояж, захлопнула его и была такова.

Сборы у целительницы не заняли и минуты. А время, чтобы покинуть лазарет, и того меньше. При этом, выходя, она так хлопнула дверьми, что задрожали витражи.

Какого демона происходило между кланом Зеленого Молота и Императорским родом?!

— Эльфы, — процедил Морган. Многочисленная свита поддержала его одобрительным гулом. — И когда они уже уймутся…

— Уймутся с чем? — машинально спросил Хаджар, а затем, опомнившись, поспешно добавил. — Ваше Императорское Величество.

Но, даже несмотря на полный уважения тон и необходимую приставку, на Хаджара все равно посмотрели на на неотесанного варвара.

Улыбка разом сошла с лиц наложниц — они потеряли к нему интерес. Советники же печально закачали головами.

Мол — закатилась, так и не вспыхнув, новая звезда Дарнаса.

Но мгновением позже их первоначальные радушные маски вновь вернулись на лица. Морган, едва было не держась за живот, засмеялся.

Его смех, подобного тому, что издавали сыновья и дочери Вечной Горы, заставил трястись воздух. Хаджару и вовсе показалось, что где-то рядом забили барабаны.

Даже в смехе, простом смехе Императора, содержалось достаточно силы, чтобы убить Небесного Солдата.

Называть Моргана человеком? Нет, возможно, когда он им и был. Но уже давно перестал. Теперь это могучее, древнее существо, которое обладало прошлым человека и его обликом.

Почти так же, как Орун, да проклянут его Неба и Земля.

— Видел как напряглись эти блохи? — Император, нисколько не стесняясь присутствия этих самых “блох” — кивнул в их сторону. — По старому закону тот, кто обратиться к Императору напрямую, не дождавшись дозволения, немедленно отправляется на плаху. На рудники — в лучшем случае.

— Почему?

И вновь Морган, тряся своей густой, короткой, черно-белой бородой, засмеялся. Кто-то из придворных потянулся ладонью к лицу.

Хаджар же понял, что опять, машинально, задал вопрос вперед разрешения на оный.

Что же — у него имелось твердое оправдание. Он, недавно, битву с Пиковыми Повелителями пережил. Обзавелся новыми шрамами, доказывающими этом, а еще отправил парочку к праотцам.

— Теперь я не сомневаюсь, что ты ученик моего пса, Хаджар Дархан, — Морган утер выступившую слезу. Его глаза были слегка красноватыми. Но не так, как это проявлялось у демонопоклонников, а, скорее, как у Эйнена. И, как теперь понимал Хаджар, немного у Акены. Правда принцесса обладала лишь маленькой, алой искоркой в самой глубине её зеленых очей.

Наследие?

Хаджар молчал.

Морган, усаживаясь на стул целительницы, позволительно взмахнул рукой.

— Раз уж начал говорить — продолжай, — прогремел он.

Как всегда — в повелительном тоне. Но, наверное, когда веками сидишь на главной табуретке всея империи, забываешь как говорить иначе.

Хаджар знал это на собственном, непродолжительном опыте генеральской должности. Иногда ты просто привыкаешь кем-то командовать и не понимаешь, как можно иначе.

— Почему людей отправляют за это на каторгу?

— Неуважение короны, — пожал плечами Морган. — Но, возможно, кто-то из моих предков страдал комплексом неполноценности. Может это был прапрапра и еще раз много раз “пра” дед Булиг Пьяный. С дикцией у него всегда было плохо.

Свита зашепталась.

— Молчать! — рявкнул Морган и по полу поползли трещины. — Это мой дом и дом моих предков и я буду говорить о них все, что думаю. И плевать я хотел на ваше, достопочтенные ученые мужи, по этому поводу мнение. Ни один из вас не был со мной в битве у Кристальной Реки пока мы отвоевывали у Империй все, что пропили и распродали мои великие предки.

Слово “великие” Морган произнес с явной издевкой.

— А теперь — свободны.

— Но, мой… — подался было вперед один из Безымянных.

— После вчерашнего вечера, капитан Трувар, я чувствуя себя в большей безопасности с этим храбрым юношей, чем со всем корпусом стражи, — перебил Император. — А теперь, если не хотите узнать, за что же все-таки отправляли на рудники — ВОН!

Хаджар видел, на что способен Орун, но сомневался, что тот тремя звуками мог вышвырнуть за дверь почти полсотни людей, среди которых были и Безымянный.

Морган смог.

Свиту как метлой смело и те исчезли за входными дверьми.

Стоило им исчезнуть, как Морган, по-разбойничьи подмигивая Хаджару, достал из пространственного артефакта пиалу и горлянку.

И, видят Вечерние Звезды, вряд ли в ней плескался чай.

—А теперь, поговорим наедине, Хаджар Дархан, — Император налил терпкого, пряного вина, отпил и добавил. — Или мне лучше называть тебя Безумным Генералом?

Глава 793

Сердце Хаджар пропустило удар. За тем еще один и еще. А потом его шестеренки закрутились с еще большей скоростью, чем прежде.

Какого были его шансы?

В пространственном кольце Хаджара все еще покоился один козырь, доставшийся ему в наследство от поверженных убийц Мертвой Луны, пришедшей за ним, по собственной глупости, на Гору Ненастий.

Но насколько это