шесть штук (по числу боксов), если все работают. Хотя куда денутся — магия. Но вот водяной бак он хоть и большой, целый кубометр, но на каждую кабинку только по ведру получается. А народу — по пять-шесть человек на кабинку. Воды явно не хватит. Наполняется же бак часа три, больше воды ручей не производит.

С расселением тоже полный кошмар. По три человека в одноместную комнату в общежитии? Повесив им гамаки в три яруса? И получив под боком переполненную женскую общагу со всеми вытекающими последствиями?

В общем, от решения вопросов Боня трусливо отстранился, поручив их Улдуз, которая, в отличие от него, рвалась в бой. Та сантиментов разводить не стала и с помощью пикси разогнала всех по пустующим домам поселка. Про харчевню у мелорна сказала, а вот про общагу — вообще не стала. Сами разберутся, не маленькие. Превращать же единственный пока корпус академии в женскую баню и дом свиданий… Нам такой разврат под носом у любимого деуса ни к чему. А то, что в выделенных домах — шаром покати, даже лучше. Быстрее с соседями перезнакомятся, когда инвентарь пойдут одалживать и помощи просить. Улдуз предупредила мужиков, что кто злоупотреблять положением станет, того пикси летать учить будут. Над берегом. Кто сразу не научится, сам виноват. А тех, кто через месяц не женится, тоже будут учить летать. Для первого раза — над морем. А там посмотрит. Может, налог размером в половину всех доходов для холостяков введет. И еще она строителям три дня выходных объявила, чтоб остальным не завидовали. Боня восхитился.

Следом прибыл флот императрицы. Небольшой, как она и сказала, всего-то в полсотни галер. На пристань Алехея сошла, устроив целое представление. Под звуки военного оркестра, по расстеленным коврам. Хорошо хоть все это с собой привезла, а не от Бони требовала.

«Быстро к спокойной жизни привыкла, — отметил про себя Боня. — Вот куда мое золото пошло…»

Он решил, что надо у нее часть оркестра реквизировать будет. Пусть пока на острове погостят, концерты по вечерам дают и танцы обеспечивают. Ему тут столько народу переженить надо, самое то будет. Да и сам музыку с удовольствием послушает. А то ни радио, ни телевизора, ни Интернета… Скукота!

Встречать императрицу Боня собирался в чем был, но жены перехватили, переодеться заставили. А на пристань на пикси прилетели. Так злостно эксплуатировать этих милых созданий Боне было страшно неловко, а вот Улдуз их гоняла и в хвост и в гриву, и, что самое странное, им это нравилось!

Императрица решительными шагами направилась к Боне, явно нацеливаясь расцеловать его в стиле Брежнева, но, заметив, что нагибаться он не собирается, а самой ей не достать, ограничилась объятиями и похлопыванием по спине (пояснице), а затем с неудовольствием уставилась на Улдуз и произнесла, не шевеля губами:

— Здесь, между прочим, происходит встреча ближайших родственников из императорской семьи. Запомни на будущее, что по протоколу присутствие рядом посторонних — неуместно.

— А мы тоже ближайшие родственники, — немедленно отреагировала Улдуз. — И вообще жены! А ты — только сестра. Приемная!

К счастью, обошлось без скандала. Алехея телеграфом все-таки активно пользовалась и новости из Деная получала регулярно. Так что о нападении кочевников на алов знала. Выяснив, что Улдуз еще и дочка великого хана хифчаков и один из неформальных лидеров нового союза степняков, императрица сразу сменила тон (предупреждать надо!) и пошла обниматься и с ней. Даже к Свете за компанию приложилась.

Тем временем с императорской галеры спустили на берег шикарную карету, в которую Алехея их всех и пригласила.

Осматривать было особо нечего. Но императрица была вполне удовлетворена количеством вышедшего посмотреть на нее народа, открыла у кареты окна и милостиво кивала во все стороны. И Бонино объявление, что вечером императорский оркестр даст концерт, встретила с одобрением.

Академию она осмотрела чрезвычайно внимательно, но без комментариев. Видимо, пока не определилась с линией поведения. Молча обошла этаж общаги, покрутила краны в санузле. Посетила харчевню у мелорна, но задерживаться не стала, а попросила принести попробовать образцы блюд к Боне в шатер. Там и начались деловые разговоры.

Оказалось, что Алехея развила почти такую же бурную деятельность, как и Улдуз. Очень быстро оснастила флот, приняв на службу всех присланных Боней пиратов и попросту приковав их к веслам на галерах. Боня при этих словах слегка поморщился, но сообщение принял спокойно. Пираты сами не захотели с ним оставаться и переходить к мирной жизни. Алехея набрала пару тысяч дворян в ополчение и отправилась на алов в поход сама. Естественно, прихватив пикси и даже умудрившись уговорить деда Ди ее сопровождать.

Боню заинтересовало, чем же она старого змея купить смогла. В то, что тот сам вдруг захотел помочь, как-то не верилось. Оказалось, что Ди восхитила созданная императрицей система фаворитов. То есть сами-то миньоны ему были неинтересны, дед был сугубо натуральной ориентации, но, получив обещание о выделении ему роты фрейлин, пришел в неописуемый восторг. Объявил себя Бониным дядей и собирался задержаться при дворе, пока не надоест. А не надоест, судя по всему, еще долго. Вспомнив о малоприятном характере морского дракона, Боня этой новости только обрадовался.

Со всеми этими силами Алехея явилась к городу Никополис, некогда второму по величине городу империи, который у нее оттяпали лет двести назад. После недолгих переговоров город с радостью вернулся в лоно империи, и там же был заключен мир на ближайшие десять лет. Все-таки императрица была реалисткой и понимала, что возвращенные территории надо еще и «переварить», так что основной целью ее нынешнего визита было договориться о продлении «командировок» пикси и Ди, а также о получении телеграфа для Никополиса.

Правда, появление кочевников и Улдуз внесло в эти планы коррективы. Аппетит все-таки приходит во время еды, так что теперь они с Улдуз горячо обсуждали возможности совместного владения отбитыми у алов территориями в устье Этиля. Боня слушал и поддакивал. Собственно, он наверняка почувствовал бы себя здесь и вовсе лишним, но обе «ближайшие родственницы» периодически спрашивали его мнения (не дожидаясь ответа), прижимались к нему с разных сторон, подхватив под руку, и даже целовали в щеку в качестве веского аргумента в переговорах. В общем, договорились.

Будут построены одновременно два города на противоположных берегах в устье Этиля, для кочевников и имперцев. Строителей и администрацию присылает Алехея из Деная. Улдуз обеспечивает охрану объектов и вооруженную поддержку исполнения местным населением трудовой повинности. Всем руководят два управляющих (по одному от каждой стороны), принимающих только согласованные решения. Боня дает