и стыда, ощущение собственного поражения. Ее самооценка падает до критически низкого уровня. У созависимой появляются психосоматические расстройства. Она обращается за медицинской или психологической помощью.

Фаза истощения характеризуется максимальной интенсивностью агрессивных ТЭ, их использование рационалистически обосновывается. Полностью утрачиваются терпимость к зависимому и чувство собственного достоинства. Созависимая чувствует себя вялой, пассивной, подавленной, не может выполнять привычные повседневные дела. Появляются болезненная ревность и зависть, теряется вера во всех и надежда на лучшее, Нарастают ненависть к близким, социальная изоляция и дезадаптация. Созависимая жестоко обращается со своими детьми или перестает заботиться о них, забрасывает другие свои обязанности. Становится грубой, агрессивной, замкнутой. У нее возникает чувство отчаяния, нарастает тревога, появляются навязчивые страхи. Созависимая испытывает чувство безнадежности, начинает планировать побег от тех взаимоотношений, в которых она чувствует себя как в капкане, обдумывает самоубийство. У нее появляются или усиливаются различные аддикции: расстройства пищевого поведения, трудоголизм, зависимость от транквилизаторов, никотина, алкоголя. Созависимая отказывается от лечения, не верит в него.

Почему созависимостью чаще всего страдают женщины? Материнское счастье включает самоотверженную заботу о ребенке, подчинение своей жизни его потребностям. Такое поведение природа поощряет «гормонами счастья». Созависимая женщина получает эти гормоны в роли святой Матери Терезы.

Созависимая женщина обычно перенесла в детстве тревожное расстройство, вызванное разлукой или потерей родителей, которые проявляли зависимость от алкоголя, пищи, работы, секса, другого человека и т. п. Нередко она была жертвой сексуального, физического или эмоционального оскорбления, плохого ухода и плохой заботы, отвержения. Она резко защищает себя и «своих» и негодует, когда другие критикуют ее. То есть когда другие ведут себя с ней так же, как созависимая со своим подопечным и сама с собой.

В личности созависимой обращает на себя внимание размытость границ собственной личности и закрытость эмоциональной сферы, как от окружающих, так и от самой себя. Эта нечеткость личностных барьеров позволяет созависимой полностью «раствориться» в другом человеке, часто не понимая, где он, а где она сама со своими мыслями, чувствами и потребностями. Такая особенность часто позволяет алкоголикам и наркоманам использовать созависимых для получения своей личной выгоды за их счет.

Женщина, живущая с алкоголиком или наркоманом, обычно первая узнает о его зависимости и вместе с ним пытается скрывать ее от окружающих. Когда это становится уже невозможным, она берет всю ответственность на себя и пытается контролировать поведение аддикта. Этот тревожный, недоверчивый сверхконтроль уничтожает остатки душевности, искренности в отношениях. Ее поведение становится манипулятивным и стереотипным, оно управляется максималистскими понятиями и противоречивыми эмоциями. От недоверия аддикту она легко переходит к легковерию – очень хочется!

Жена звонит на работу мужа:

– Он заболел. Проспится, перезвонит.

С окружающими женщина остается недоверчивой и скрытной. Все это соответствует ожиданиям аддикта и способствует прогрессированию болезни. Правильно было бы, узнав об аддикции, настоять на оповещении родителей и лечении. Но аддикт на это не идет, женщина уступает ему и делается для него одним из средств добывания алкоголя или помехой, становится созависимой.

Появляются первые проблемы вследствие потребления психоактивного вещества (ПАВ), но сам аддикт еще не считает необходимым полностью отказываться от потребления. Родственники, как правило, тоже не видят еще болезни, серьезно не относятся к появившимся трудностям. Они еще надеются установить контроль за потреблением ПАВ. Однако уследить за этим оказывается невозможным.

А тут еще возникают последствия потребления ПАВ, которые отражаются на всей семье. И созависимые научаются решать проблемы своего подопечного так ловко, что тот даже не успевает заметить эти проблемы. Часто близкие аддикта отдают его денежные долги или компенсируют продажу вещей для покупки ПАВ, веря в сказки о потерях. Неудивительно, что, пребывая в иллюзии благополучия, аддикт не задумывается о лечении.

Постепенно родственники аддикта смиряются с его поведением и приспосабливаются к жизни в таких условиях. Жена забирает все деньги, пока муж пьян. Дети знают, что, когда папа пьяный – он добрый, дает деньги, покупает подарки. И учатся манипулировать им для достижения своих целей.

В период отказа от ПАВ аддикт нуждается в понимании, чуткости, доверительном общении и бережной поддержке. Однако жена остается дезориентированной, тревожной, недоверчиво контролирующей. Она переживает, что была нужнее ему, когда он был болен. И провоцирует срыв.

Зависимым семьям присущ ряд общих черт: страх перед чужими людьми и изоляция от них, тесная сплоченность, фетишизация брака, денег и власти. Для этих семей существует только материальный мир, они ни во что не верят. Члены семьи полностью зависят от оценки родных и окружения, нельзя искать помощи вне семьи. Неудача, отъезд или смерть одного из членов семьи переживаются всей семьей одинаково трагически. Вместо любви семья держится на чувствах жалости и долга, обиды и вины, общих вкусах и оценках людей. Семья опирается на традиции прошлого, боится изменений, с тревогой смотрит в будущее. Источником ее энергии служат не радости текущей жизни, а тревоги и волнения.

Взаимоотношения между членами семьи обычно укладываются в треугольник «Жертва – Мучитель – Спаситель». Эта дисфункциональная игра зачастую переходит из поколения в поколение, и если ее резко прекратить, у семьи наступает тяжелейшая абстиненция – синдром отмены. Поэтому появление признаков выздоровления у наркомана вызывает сопротивление лечению со стороны членов семьи.

Созависимая семья наказывает тех, кто выдал тайны клана: алкоголизм, психические болезни, самоубийства, супружеские измены и сексуальные дисфункции и т. п. Агрессивные и аутоагрессивные импульсы часто отыгрываются в действии: скандалы, насилие, неразборчивость в сексе, запои, неумеренные траты, травмы и аварии.

Созависимость приводит к психопатизации личности, сходной с изменением личности химически зависимого. Вместо любви к близким нарастает ненависть, появляются болезненная ревность и зависть, теряются вера во всех и надежда на лучшее, нарастают социальная изоляция и дезадаптация. Психика членов созависимой семьи претерпевает следующие изменения:

● собственное «Я» теряется, происходит фиксация на употреблении психоактивных веществ одним из членов семьи;

● поведение аддикта фактически полностью определяет эмоциональное состояние других членов семьи;

● преобладают аффекты ярости, вины, отчаяния;

● резко падают самооценка и самоуважение, например, появляется убеждение «мы плохие, мы сами виноваты во всем»;

● усиливаются лже-роли: Жертвы («за что мне такие мучения»), Спасителя («я спасу его, чего бы мне это ни стоило»);

● появляется состояние эмоционального отупения и апатии, наступает изоляция;

● на фоне хронического стресса неуклонно ухудшается здоровье: обостряются соматические болезни, развивается депрессия.

Можно выделить и другие особенности созависимых, способствующие развитию аддиктивного поведения их подопечного:

● неосознанная потребность быть совершенно необходимым и незаменимым человеком для аддикта (эта потребность может выражаться в желании осуществлять контроль и власть);

● чувство чрезмерной лояльности к аддикту, желание справиться с трудностями его поведения;