Кремль, далее шел Китай-город, средоточие торговли, за ним – Белый город, вокруг которого к концу XVI века возник Земляной город. В некоторых слободах жили только лица определенных профессий – Бронницкая (оружейники), Кузнецкая, Кожевническая. В XVI веке земляные валы, разделявшие вышеупомянутые районы города, заменили кирпичными стенами. В ходе перестройки 1584–1591 годов Китайгородская стена обзавелась 29 башнями и 11 воротами, в стене Земляного города насчитывалось не менее 50 башен. Некоторые пограничные города выглядели как прямоугольники, поскольку в центре их располагался четырехугольный деревянный острог.

Рис. 11.1. На карте Москвы, составленной Олеарием, виден концентрический рост города, начиная от Кремля. Отдельные части Москвы (Кремль, Китай-город, Белый город) разделены широкими пространствами, во избежание пожаров. С разрешения Государственного музея, Амстердам

В крупных городах кремль был обнесен мощной стеной, под защитой которой стояли церковь или собор (часто несколько), приказы, дворцы и дома, принадлежавшие воеводе, приказным людям, церковным иерархам. От кремля начинались главные улицы, которые часто переходили в основные дороги. В московских стенах было несколько ворот, названных по городам, к которым вели соответствующие дороги (Смоленск, Тверь/Новгород, Дмитров, Ярославль, Владимир, Коломна/Рязань). Прочие улицы были узкими и извилистыми, дома строились внутри усадеб, обнесенных деревянным забором, а не выходили на улицу, как в Европе того времени.

Русские города отличались своеобразием не только благодаря внешнему облику. Самое, пожалуй, интересное – внутреннее устройство – было скрыто от глаз. Сегодня мы привыкли к тому, что город представляет собой независимую муниципальную единицу, но в прошлом это было редкостью во всем мире. Этот тип города, образцом для которого стал греческий полис, возник в Европе в Средние века; с течением времени городам удавалось освободиться от господства владельцев, будь то церковные иерархи, местные феодалы или король. Европейские «полисы» являлись автономными в юридическом и физическом смысле единицами, отделенными в юридическом и политическом отношении от сферы частного правления и выступавшими в качестве независимых субъектов во взаимодействии с государственной властью. Город управлялся выборным советом, обычно состоявшим из граждан, владевших собственностью (хотя на практике управление часто захватывали богатейшие торговцы). Горожане могли свободно работать, вкладывать деньги, умножать свое благосостояние. Такие города существовали, например, в Польше и Литве на протяжении позднего Средневековья и раннего Нового времени: им было даровано самоуправление на основе магдебургского права и других немецких законов. Они платили налоги королю, но городской совет и жители были независимы от королевской власти. Когда города с магдебургским правом вошли в состав России – Смоленск (1514–1618, 1667), города западного приграничья (Тринадцатилетняя война 1654–1667), города, занятые в результате разделов Речи Посполитой (1772–1795), местные институты и привилегии, как правило, оставались нетронутыми, хотя в Московском государстве никогда не существовало их аналогов.

Изначально большинство городов находились в частном владении, то есть принадлежали помещикам, епископам, князьям или королям. Обитатели их находились в личной зависимости от владельца, который получал весь доход, генерируемый городом. Именно такого рода города мы видим в России раннего Нового времени, вплоть до конца XVIII века; они принадлежали частным лицам, и порядок владения был крайне сложным. Все жители города находились в личной зависимости от владельца, которому были обязаны повинностями и выплатами, точно так же как крестьянин – своему хозяину. Каждый русский город напоминал лоскутное одеяло, так как состоял из физических и/ или условных кварталов, принадлежавших различным владельцам. На тех, кого мы обычно принимаем за городских жителей как таковых – ремесленников и торговцев, составлявших городское сообщество, или посадских людей, – приходилось около половины населения. В юридическом смысле они занимали то же положение, что и государственные крестьяне: вносили прямые налоги (тягло), налоги с торговли и плату за лавки (оброк). От них также требовали выполнения повинностей – не только связанных с поддержанием в должном виде городских объектов (улиц, колодцев, ворот, мостов), но и более специализированных (ведение счетных записей, сбор налогов, помощь в работе таможен и т. п.).

Городской ландшафт дополняло множество других сообществ, каждое из которых «договаривалось» с государством особым образом; почти всем им было разрешено вести торговлю на более выгодных условиях, чем обычным горожанам. Часть населения могли составлять стрельцы, выполнявшие полицейские функции и/или игравшие роль городского гарнизона, а также представители других родов войск, в зависимости от местных условий (инженеры, артиллеристы). Нередко они проживали в собственных слободах и не платили прямых налогов, хотя могли облагаться налогом на торговлю. Кроме того, в городе проживали крепостные и горожане, зависимые от частных владельцев – дворян, монастырей, епископов и других церковных иерархов; населенные ими «белые» слободы освобождались от тягла. Некоторые жители городов несли особые виды службы в пользу правителя – например, ямщики, освобожденные от прямых налогов, «кадашевцы», изготовлявшие высококачественные полотна для кремлевского двора. Были иностранцы – купцы, инженеры, офицеры, – которыми ведали соответствующие приказы. Многие из этих групп, хотя и не все, проживали компактно – стрельцы, казаки, ямщики, придворные ткачи, часто иностранцы.

Москва XVII века хорошо демонстрирует разнообразие юридических статусов городского населения. По оценкам, половину ее жителей составляли военные (стрельцы и другие). Из остальных четверть приходилась на посадских людей, проживавших в 25 самоуправляющихся слободах. В дворянских и боярских дворах проживало еще около 10 % от общего числа москвичей, на духовенство (обитавшее в 26 небольших поселениях) приходилось 5 %, на приказных людей – 4 %. Остальные были дворцовыми служителями, иностранцами и т. д. Городское самоуправление касалось только тягловых посадских людей: как и в деревне, они образовывали общины и собирались на сходы, чтобы решать вопросы, связанные с незначительными преступлениями, раскладкой и сбором налогов, прочими делами, затрагивавшими всех. Посадские подчинялись воеводе, а в Москве – Поместному приказу, и не имели собственных независимых исполнительных или финансовых органов. Главной заботой для посадских людей раннего Нового времени была нечестная конкуренция со стороны других жителей города – казаков, стрельцов, крепостных, принадлежавших светским и духовным владельцам: все они могли производить ремесленные изделия или доставлять товары из деревни и тем подрывали торговлю на рынках.

Как минимум в последние десятилетия XVII века, выдавшиеся трудными, горожане отказывались от своего статуса, так же как крестьяне, и бежали в другие места или добровольно подвергались закабалению, становясь холопами. Государство старалось сохранить городские общины, применяя меры как устрашения, так и поддержки. В 1580-х годах горожанам было запрещено продавать себя в холопы, а в 1591 году – покидать свои общины (как ранее крестьянам). Начиная с этого времени власти стремились записать в городское тягловое население всех гулящих людей некрестьянского и недворянского происхождения, хотя они и плохо подходили для этой роли. Между тем горожане постоянно (в 1627,