голову, клали ее на порог как на плаху, но одумались. Дураков спасся от неминуемой смерти благодаря заступничеству татарина Алмакая, одного из зачинщиков бунта, и Дураков был только обожжен и страшно избит…». Все бунтовщики Татарской Лаки были жестоко наказаны и некоторые из них умерли под розгами… Татарин Алмакай, главный зачинщик бунта, спасший Дуракова от смерти, был награжден серебряной медалью, но которую он, впрочем, никогда не носил[184].

Еще в сер. XVIII в. наметился процесс, когда значительные угодья в Верхнеломовском и Керенском уездах передавались фаворитам и близким людям Екатерины II. Это были: граф Григогий Потемкин, по имени которого получила история с бутафорскими «потемкинскими деревнями»; незаконнорожденный сын графа Р. Воронцова Иван Романович Ронцов, имения которого позднее наследовали его сыновья. Отмена крепостного права в России и реформа Столыпина не изменили существенным образом жизнь и быт крестьянства. Население продолжало заниматься сельскохозяйственным трудом, а сельское хозяйство оставалось основным источником добывания средство для своего существования. Так, газета «Пензенские епархиальные ведомости» в 1892 г. отмечала: «Среди русских селений сидят татары в небольших поселках в 20, 40, 60, 100 и 150 домов. Это: Шичкилей (Никольское тож), Никитино, Шелдаис (Лямбур), Лундан, Горенка (Горелка), Кочетовка, Коровья Голова, Таракановка, Татарская Лака, Чудовка, Мочалейка. Число татар простирается до 5000 душ обоего пола. Время заселения татар с точностью определить трудно, но судя по крепостным и поземельным актам, имеющихся у татар, появление их было не позже 2-й пол. XVII столетия. Первыми поселенцами татарских деревень были служилые, ратные люди и мурзы, коим за верную службу жаловалась чертвертная земля. Характер построек и жилищ в татарском селении нисколько не отличается с внешней стороны от домов православного населения. Постройки без исключения деревянные, сени большей частию плетневые, у более зажиточных – из кровельного теса; отопление домов частью по-белому, частью – по-черному»[185].

5-я ревизия (1794–1808). Татары в Керенском уезде – 928 чел. из общей числа 28567 чел. во всем уезде. Татарских мурз – 148 чел. Новокрещенов – 149 чел. (ГАПО, ф. 5, оп.1, д.260)

Источники также свидетельствуют, что в с. Никольском в 1864 г. функционировали 2 мечети и 2 медресе. Было 4 поташных завода, пять мельниц (водяных). В 1911 г. – 15 крестьянских обществ, 504 двора, церковь, мечеть, земская и татарская школы, 4 водяные и одна ветряная мельницы, 4 кузницы, 6 кирпичных сараев (то есть – производств), 2 пекарни, 11 лавок, в 3 верстах – винокуренный завод.

Фрагмент Метрической книги Краснослободского уезда Пензенской губернии д. Танкаевки, 1829 г. и 1834 г. (НАРБ, И-295, оп. 9, дд. 471, 485)

До революции 1917 г. Татаро-Никольское относилось к Черкасской волости Керенского уезда (ныне Вадинский район). В некоторых старых источниках у села есть и другие названия: Татаро-Лакинское, Шичкилей. В 1917 г. земельное общество Татаро-Никольское находился в подворно-наследственном владении. Сюда входили и пашни, и выгон, и покос, и кустарники. Лес в количестве 144 десятин был в общинном владении, и каждый год делился по душам – на 1 душу приходилась ровно 1 десятина леса. По сельхозпереписи 1917 г. в селе числился 171 двор, в которых проживало 983 татар, и со стороны нынешнего Русско-Никольского еще 6 дворов русских с 57 жителями. Это максимальное количество людей, проживавших когда-либо в селе. Последствия Первой мировой войны и двух последующих революций существенно сократили численность населения села. В 1917 г. было призвано на фронт 88 чел. и вернулись не все. В период НЭПа произошел еще более сильный отток населения в города. Некоторые домохозяева сдавали землю в аренду и перебирались торговать в города, также нанимались на работы в Саратове, Астрахани, Ростове-на-Дону и др.[186]

Фрагмент ревизской сказки (1850 г.) выселка (д. Решетино – примеч. автор.) Нагаевки. Указано: 8 душ мужского пола и 11 женского (ГАПО, Ф-р. 60, оп. 4, д. 387)

В первой пол. 1920-х гг. возглавляли сельским советом представители из русского населения, а в конце десятилетия председателем был избран Семенеев Атаула Зайнетдинович. В это же время в стране началась коллективизация сельского хозяйства. Несмотря на несогласие некоторой части населения вступать в колхозы, массовых выступлений против советской власти в селе не было, но за различные нарушения принятых властями новых законов в 1926 г. некоторые жители были лишены избирательных прав и части своего имущества. Эти нарушения заключались в неисполнении предписаний в области неуплаты налогов, также за эксплуатацию наемных работников и запрещенную новым законодательством торговлю и спекуляцию. В этот перечень входило также: невыполнение сдачи государству излишков хлеба и сопротивление при его вывозе, саботаж по обеспечению государственной продовольственной программы, порча семенного фонда и посевов, незаконный убой скота и др. Повсеместно по Пензенскому краю продолжали происходить акты террора со стороны зажиточного населения – кулаков, часто при подстрекательстве духовенства, а также организованные мятежи, часто сопровождающимися убийствами работников органов власти и красноармейцев.

Все крестьянское население жило своим трудом, а семьи, как и везде, состояли из 8–12 чел. В 1931 г. начался второй этап раскулачивания и депортации отдельных крестьянских семейств. Некоторые крестьяне лишались избирательных прав, также принимались решения о скором выселении с подведомственных территорий кулацких хозяйств. Так, в одном из многочисленных протоколов собрания Тат. – Никольского сельского совета от 1934 г. (под председательством т. Левкова) мы видим, что лишенный избирательных прав за незаконную торговлю Мамин Юсиф Хыбушев после рассмотрения пленумом его жалобы был восстановлен в правах, поскольку он в 1928 г. был слепым, а торговлей занимались якобы три его сына, проживающие отдельно. В 1931 г. под раскулачивание попали 16 дворов, в которых проживало 80 чел. Были высланы за пределы области 54 чел., а 26 чел. скрылись. Позднее в село вернулись лишь 3 чел., остальные остались жить в других регионах (ГАПО, Ф-р. 60, оп. 1, д. 303).

МАМИН ЯКУБ САИТОВИЧ, 25 л., с. Татаро-Никольское. Торговец. Избирательных прав лишен в 1926 г. за торговлю, восстановлен в 1928 г. В 1929 г. был арестован за невывоз хлебных излишков и сопротивление, оказанное при конфискации хлеба, был осужден на 1 мес. принудительных работ. Состоял в колхозе, в сентябре 1931 г. вычищен из него и раскулачен. Семья – 3 чел.

МАМИН АБУРАХМАН ХАСЯНОВИЧ, 39 л., с. Татаро-Никольское. Торговец. Избирательных прав лишен в 1922 г. Имел в своем хозяйстве 8–10 дес. земли, 3 лошади, 2 коровы и молотилку. В 1928 г. привлекался к суду за сопротивление милиции при вывозе хлеба. Сидел 1 мес., после чего был освобожден из-под стражи. Раскулачен в 1930 г. Из села скрылся. По данным сельсовета, вместе с женой и