Никто не мог править в одиночку, и территория Роама, хотя и быстро росла, граничила со многими знакомыми, которые могли шутя трахнуть ему мозги, пусть даже только для того, чтобы разозлить.

А я просто хотел вернуть свою девушку.

Моя голова была дырявым ситом, из каждой маленькой дырочки которого сочилась уныние. Я не спал. Каждая моя мысль раздражала и наказывала.

Сидя на краю ее кровати в темноте, я постоянно звонил ей на мобильный, и, хотя гудок шел, он оставался без ответа, переключаясь на ее голосовую почту. Я оставлял короткие сообщения, зная, что она никогда их не получит, но мне нужно было сказать свое слово.

— Привет, это Нас. Оставьте сообщение. Возможно, я перезвоню вам. А может, и нет. Так что заинтересуйте меня.

Я мог слышать ее нахальную улыбку в этом сообщении. Я мог видеть прищуренные глаза и позу, умоляющую вас испытать ее. Боже. Нас была умна и дерзка, и отдавала всю себя, не прося ничего взамен.

Моя маленькая чертовка, сотканная из огня и пламени.

Я был сломленным человеком без нее.

Она напугана? Испугалась? Она поела? Спала? Что они с ней делали?

Это сводило меня с ума.

От одного звука ее голоса у меня заболело сердце. У меня перехватило горло, но поскольку мы всегда справлялись со своим гневом и горем с юмором, легкая улыбка изогнула мои губы, когда я пробормотал:

— Знаешь, если ты хочешь моего внимания, есть и другие способы получить его. Позволить похитить себя? Многовато даже для тебя.

Несколько часов спустя.

— В тот день на пирсе… это кольцо, сердцевидное в пластиковом шаре… — Я сделал паузу, опасаясь раскрыть слишком много мобильному устройству, а не самой женщине. Итак, я попробовал еще раз. — Я не думаю, что есть на свете человек, который предан тебе больше, чем я. С тех пор как я стал достаточно взрослым, чтобы понять, что ты для меня значишь. — Я тяжело сглотнул и закрыл глаза. — И я хочу, чтобы ты вернулась. Ко мне.

Затем, в полночь, я лежал в ее постели, погрузившись с головой в ее сладкий аромат.

— Что бы я отдал за еще один поцелуй.

Уже близился рассвет, когда я попытался снова. Мои глаза слипались, были сухими и зудели от недостатка отдыха. Следующее сообщение, которое я оставил, было мрачным, но решительным.

— Я устал ждать, детка. Все будет по-другому, когда ты вернешься.

Если ты вернешься.

Мысль застряла у меня в голове, и во рту появился горький привкус.

Нет. Я бы не стал об этом думать. Я не мог.

И когда сквозь жалюзи пробились первые лучи солнца, я встал и принял душ в ее ванной, потом оделся в ее комнате. Я выпил свою первую чашку кофе на ее кухне, хотя бы для того, чтобы почувствовать себя ближе к ней.

Сегодня она возвращалась домой. Без вопросов. Я гарантировал это. Если бы он выбирал проблемы, я бы дал ему самую большую. Он понятия не имел, с кем имеет дело. Он затеял опасную игру, и моим призом была его голова. У меня не было проблем с пролитием крови за мою женщину. На самом деле, в этот момент, когда гнев и ярость нарастали во мне с каждым мгновением, я чертовски жаждал этого.

Я бросил ему вызов, чтобы он испытал меня. Именно сегодня из всех дней.

Пока я молча сидел, глядя в пространство, входная дверь открылась, и вошел Саша, выглядевший безупречно в своем светло-сером костюме. Не говоря ни слова, он взял кружку, налил в нее кофе и медленно подошел, вглядываясь в мое лицо усталыми глазами.

Ему не нужно было подсказывать мне.

Я на мгновение посмотрел на свой телефон, прежде чем взять его и поднести к уху. Прозвучало всего два гудка, прежде чем он ответил.

— А, Виктор, — любезно ответил Роам. — Надеюсь, ты не слишком расстроился из-за того, что я пропустил твои звонки. — Я слышал его чертову улыбку. — Все… сколько их было... тридцать семь?

Не огрызайся. Просто отпусти это. Подави это.

Я сосредоточилась на своем дыхании.

— Я понимаю. Ты занятой человек.

Пауза Роама была прекрасна. Моя холодная реакция возымела желаемый эффект.

— Да, — был его краткий ответ. — Сейчас, как ты знаешь, я занят тем, что развлекаю милую брюнетку. Ее огонь просто исключителен. — Он со знанием дела сказал: — Она так красиво дерется, не находишь?

Если бы он, бл*дь, прикоснулся к ней, не было бы места на земле, где он был бы в безопасности от меня. Если бы я нашел на ней хотя бы одну царапину, я бы последовал за этим демоном в глубины ада, чтобы попробовать его кровь.

Моя челюсть напряглась вместе с хваткой на моем телефоне.

— Настасья… бесподобна.

— Хм. — Роам издал звук глубоко в груди. — Я не знаю об этом. Но ты сам это говоришь. — И, наконец, пассивно-агрессивная вежливость закончилась. — Сейчасм. — В его голосе звучала скука. — Я полагаю, ты хотел бы, чтобы она вернулась.

Это было тяжело. Мне хотелось кричать во все горло. Спорить и злиться, пока мое лицо не посинеет. Но я не кусался. Нет. Вместо этого я просто сказал:

— У меня есть для тебя предложение.

Роам, казалось, был слегка удивлен моим прямолинейным, но спокойным поведением, и я мог сказать, что его раздражало то, что он не получил от меня той реакции, которую хотел. Особенно, когда он резко произнес:

— Я весь внимание.

О, нет. Я не собирался так легко сдаваться, особенно после того, как он устроил сцену.

— «Сердцеедки». Через час.

И Роам от души смеялся, пока наконец не сказал:

— Это смело с твоей стороны, Виктор. Я сказал, что ты мне нравишься. Не будем форсировать.

К концу дня я был уверен, что буду нравиться ему меньше.

— Это не подлежит обсуждению.

Роам усмехнулся.

— Все можно обсудить. Когда у тебя есть власть, все, черт возьми, становится гибким до того момента, пока я не посчитаю, что это не так. Ты чувствуешь меня, мальчик? Я сказал тебе однажды. Скажу тебе снова. Я твой папочка. Ты мой подопечный. Ты пришел ко мне ни с чем, кроме долга и слабых обещаний. Я выполнил свою часть нашей сделки, и теперь ты принадлежишь мне. У