завела. Она стала никчёмной и бессильной девчонкой, которая даже не могла помочь другу в ответственный момент.

— Всё нормально! — Натянуто улыбнувшись, Нобилиа украдкой посмотрела на Вэнферас. — Я даже думаю о том, чтобы записаться на факультатив по врачевательству.

— Правда? Не похоже на тебя.

Лания поджала губы и напряглась.

— Так и должно быть. Я устала быть слабой, надоело уже чувство беспомощности, мне хочется уметь защитить себя, а не полагаться на кого-то другого.

Кэнсаль подняла голову и посмотрела на подругу, точно не узнавая её. Лании же казалось, что самым эффективным способом стать сильнее, это преодолевать слабости и идти теми путями, о которых она бы раньше даже и помыслила. Преградой стал страх, что зарождал внутри множество сомнений и опасений. Ей больше не хотелось чувствовать себя одинокой или видеть, как от неё отдаляется самый близкий друг, нашедший интерес в другой девушке, а потому Нобилиа решила, что самой хорошей идеей будет отдалиться первой, чтобы учиться справляться без него, да и выглядеть прилипалой хотелось меньше всего. Она намеревалась дать ему свободу от себя, чтобы он больше не мучился и мог не разрываться между ней и кем-то ещё.

— Я тебя понимаю, — заговорила Вэнферас, устремляя взгляд в пол. — Меня тоже тошнит от всей этой несостоятельности, но больше меня беспокоит то, что ты словно отдаляешься. Если ты решила стать сильнее, то я буду только рада поддержать тебя, только не оставляй меня одну.

Лания поднялась, села рядом с подругой и приобняла за плечи.

— Спасибо за поддержку, Кэнс, — благодарно заговорила она. — Я постараюсь проводить с тобой побольше времени. Ты не сходишь со мной в деканат в лансем?

— Конечно, схожу, — улыбнулась в ответ та. — Хочешь записаться с начала недели? — хихикнула Кэнсаль, на что Лания утвердительно кивнула.

Академия кувелов, кабинет медитрии

В кабинете стоял сладковатый запах мяты, его разбавляли горькие и кислые ароматы мазей и травных настоек, из-за которых так же чувствовался лёгкий шлейф еловых иголок и шишек. Вместе они дурманили голову и навевали сон, которого так требовал организм, потому Калеса была несказанно рада покинуть его, ведь держалась уже из последних сил, чтобы не лечь на кушетку позади Малера и не задремать. Если бы она рискнула пойти на этот отчаянный шаг, то наверняка бы наплевала и на библиотеку, в которую собиралась идти, и на подготовку к сложному тесту профессора Сэпсума, от которого уже было тошно. Последнюю неделю она только и делала, что занималась и её ужасно воротило от заумных вопросов по флоре и фауне, тем не менее результаты уже были куда заметнее, ведь она таки сумела добраться до восьмидесяти трёх баллов, хотя этого всё ещё было мало, а до теста оставалось не так уж много дней. Так же Калеса пожертвовала всем свободным временем и даже парочкой ночей, чтобы сдать долги и как следует подготовиться и по другим предметам, которые уже смогла успешно сдать.

Как только Малера отпустила медитрия, академка подхватила его под руку и с радостью покинула дурманящее помещение.

Поглядывая на обессиленного и потрёпанного отщепенца, Амкапир всё больше осознавала, что он вызывает в ней странный трепет, который приятной волной захлёстывает с головой.

Она даже не могла припомнить, когда в последний раз так волновалась за кого-то. Ощущение, будто сердце падало в пятки, а грудь проткнуло кольями, ударило по ней в момент, когда от Флатэса пришло сообщение о том, что Присфидум ранен тебрарумом. Калеса и не помнила, как оделась и выскочила из общежития, или как примчалась на место, где и увидела корчащегося от боли Малера, всего залитого кровью и дрожащего от боли. Впервые за много лет, она испугалась, что может потерять кого-то, даже если этот кто-то — парень, который временами доводил её до бешенства.

Благо после похода к медитрии он стал выглядеть значительно лучше. Женщина настоятельно советовала отлежаться в кровати неделю другую и только потом возвращаться к учёбе, так же дала с собой несколько баночек с мазями и бутылек с маленькими таблетками-шариками, внутри которых переливалась амарантовая жидкость. Наказала принимать по несколько таблеток по три раза в день, чтобы восполнить кровь в организме, так как переливание крови ему совсем необязательно. Академец хотел было отмахнуться от лекарств, но Калеса его одёрнула и взяла вместо него.

— Ну, друг, считай легко отделался, — проговорил, зевая, Флатэс и потянулся.

— Если бы не Лания, может и не отделался бы, — буркнул Малер, на что Калеса не сдержалась и закатила глаза.

За время знакомства с отщепенцем и его друзьями, с особой осторожностью она относилась к его дражайшей подруге, даже старалась держать их на расстоянии, когда то позволяла ситуация. Она сама не понимала зачем это делала, но свербящее под ложечкой ощущение не давало покоя и постоянно заставляло Калесу делать глупые поступки, особенно в присутствии рыжеволосой подружки Присфидума. Пару раз она, как бы невзначай, дотрагивалась до Малера и стреляла глазами в сторону Лании, оценивая её реакцию или после встречи в библиотеке, вцеплялась в его руку и утаскивала академца с собой. Пусть это и выглядело со стороны глупо, сам Малер, похоже, совсем не был против такого поведения, что порой грело душу. Амкапир не имела ничего против самой Нобилиа, но её взгляды в сторону кудрявого юноши, порой заставляли кровь в жилах вскипать.

Троица неспешно прошла по коридору, свернула в один из пролётов, и вышла в холл, а затем к входной двери. Оказавшись на улице, Калеса сверкнула глазами в сторону Малера с беспокойством и хотела было отогнать навязчивый трепет, но стоило ему посмотреть ей в глаза, как Амкапир почувствовала, что к щекам начала приливать кровь. Потому она спешно отвернулась, притворившись, что смотрит в сторону.

— Мне нужно в библиотеку, справитесь без меня? — Флатэс опять зевнул, его глаза заслезились, потому он быстро заморгал.

— Валяй, без тебя не пропаду. — Слабо улыбнувшись, Малер махнул ему рукой.

Перед уходом, Игнэйр окинул строгим взглядом Калесу, прежде чем засунуть руки в карманы кофты и зашагать от них прочь. Глядя, как Игнэйр отдаляется от них, академка напряглась и поняла вдруг, что нервничает. Ей даже показалось, что в воздухе повисла странная неловкость.

— А тебе в библиотеку не надо? Ты, кажется, ещё не дошла до проходного балла, а до теста осталось всего три дня, — вяло спросил Малер, буравя её уставшим взглядом.

Встретив пронзительно синие глаза, похожие на глубокие воды океана, Калеса сделала задумчивое лицо, чтобы не выдать смущения.

— Надо, — буркнула она. — Но ты же сам не доковыляешь до комнаты.

Присфидум усмехнулся.