выводы и более-менее объективные оценки: «Мне совершенно ясно, что сегодняшние моральные принципы несовместимы с жестокостью, характерной и для периода борьбы за власть, которая следует за революционным переворотом, и для гражданской войны. Сталин и Троцкий противостояли друг другу… но разница заключается в том, что в изгнании Троцкий противостоял не только Сталину, но и Советскому Союзу как таковому. Эта конфронтация была войной на уничтожение. Сталин да и мы не могли относиться к Троцкому в изгнании просто как к автору философских сочинений. Тот был активным врагом советского государства.

Жизнь показала, что подозрительность и ненависть Сталина и руководителей ВКП(б) к политическим перерожденцам и соперникам в борьбе за власть имели под собой реальную почву. Решающий удар по КПСС и Советскому Союзу в 1990–1991 годах был нанесен именно группой бывших руководителей партии. Первоначальные узкокорыстные интересы борьбы за власть маскировали заимствованными у Троцкого лозунгами “борьбы с бюрократизмом и господством партаппарата”. Смертельную угрозу для сохранения режима советской власти всегда таила в себе опасность раскола правящей партии…» Ну, тут, по-моему, и добавить-то нечего. Стопроцентно «в яблочко», как, впрочем, всегда у Судоплатова и получалось.

О Коновальце и Бандере и говорить нечего. Первого Судоплатов рванул «шоколадными конфетками» в Роттердаме в 1938 году – после того, как «борцы за великую Украину» начали более чем активные шашни с нацистскими спецслужбами, и не только с ними одними. У Бандеры же, получившего в 1958 году заряд цианида в Мюнхене, руки уже были по плечи в крови русских, украинцев, белорусов, поляков… Какая там, к чертям, месть! Справедливое возмездие! К тому же со всем усердием послуживший гитлеровцам Бандера к тому времени «трудился» уже на разведки стран Запада, готовивших против СССР новую войну. Впрочем, подробно эту тему мы с вами уже разобрали выше. Разве что повторюсь – если уж и упрекать НКВД в чем-то, так только в том, что ядовитую заразу бандеровщины они тогда не выкорчевали под корень. Не всех попотчевали ядом и взрывчаткой, кого нужно было…

Вернемся, впрочем, к нашим баранам – к разведчикам-перебежчикакм вроде Рейсса и Агабекова. Тут тоже все закономерно. Эти бывшие «товарищи», которым вдруг взбрело в голову «порвать с советской властью», после таких своих решений не в монастырь устремились грехи замаливать, а побежали в ближайшую подвернувшуюся резидентуру иностранной спецслужбы. И, понятное дело, начали там разливаться соловьями, выдавая служебные и государственные секреты наивысшего уровня, носителями которых являлись. Агабеков (бывший резидент ОГПУ на Ближнем Востоке, между прочим!) в 1931 году умудрился в США тиснуть книжонку с завлекательнейшим названием: «ОГПУ: русский секретный террор». Как вы понимаете, книга пользовалась очень широким спросом в достаточно узких кругах. В одном только Иране после ее публикации арестовано было 400 человек, четверых из которых расстреляли. Так что, его после этого – к ордену прикажете представлять?! Со всеми остальными – в точности такая же картина. Вот потому и заканчивали свой жизненный путь в подавляющем большинстве изменники кто с пулей в башке, кто с кинжалом в боку, а кто и с лошадиной дозой какого-нибудь ужасно неполезного для здоровья вещества в организме.

И не надо «ля-ля» по поводу «жестокости» и тому подобных вещей! Оставим эти литературные «сопли» многажды раз проклятому своими бывшими коллегами автору «Аквариума». Любой человек, идущий служить в разведку, прекрасно понимает, в какие именно игры ему предстоит играть. Осознает, что ставкой в данном случае являются жизни – и его собственная, и множества других людей. Начиная с 30-х годов в законодательство СССР официально была введена норма об исключительной мере наказания не только для разведчика, но и для любого советского военнослужащего, добровольно перебежавшего к иностранной державе. И всем сотрудникам, приходившим на службу в ИНО НКВД или Разведупр РККА, этот момент разъяснялся самым что ни на есть подробным образом. Равно, как и делалось предупреждение о том, что в случае предательства они будут уничтожены без суда и следствия в любой точке мира. Знали ведь, на что шли! При этом ни Рейсса, ни Агабекова, ни Кривицкого, ни прочих им подобных никто силком, под дулом нагана в ОГПУ или НКВД не загонял. И в иностранные резидентуры не тянул на аркане. Сами выбрали, сами решили, а вот потом вдруг захотели «перерешить», да еще и встав на путь открытого предательства.

Ничего они не «вышли из игры» – просто сменили в ней сторону, превратившись во врагов. А как поступают с врагами? Между прочим, также упоминавшегося мной Александра Орлова, в 1938 году «сделавшего ноги» аж в США, никто и пальцем не тронул. Несмотря ни на что, ни единого агента нашей разведки он не выдал. Потому и прожил жизнь относительно спокойно и даже получил приглашение вернуться в СССР. Было это в 60-е годы, в дурные времена Хрущева, который бывшего разведчика, вне всяких сомнений, планировал использовать в деле «разоблачения сталинских преступлений». Орлов, впрочем, не будь дурак, от этой сомнительной «чести» наотрез отказался.

Надо отметить, что ликвидаторы ГПУ-НКВД-КГБ отличались удивительным упорством. Первое (очень громкое) покушение на Троцкого было доверено, по сути, любителям. Какому-то, прости, господи, сброду, состоявшему из вчерашних крестьян и шахтеров, никаких навыков диверсионной работы, естественно, не имевших. Туда даже известный скульптор Сикейрос затесался… Ну и конечно же, провалила дело эта развеселая гоп-компания позорнейше. Ворвались в дом, палили в белый свет как в копеечку, а Троцкий все это время преспокойно отсиживался за кроватью. Только кучу патронов зря извели. Тогда на сцене и появился Меркадер с ледорубом. Уж его-то к Льву Давидовичу отвечавший за эту операцию Судоплатов подводил долго и вдумчиво, держал в запасе, как самый крайний вариант, чтоб ударить наверняка и без осечки. К 1940 году, моменту устранения Троцкого, в Москве уже имелись совершенно точные сведения о том, что в недавно оккупированной Франции идейные сподвижники «демона революции» вовсю принялись сливать Абверу и гестапо французских коммунистов, «неправильной», по их мнению, просоветской и просталинской, ориентации, участвовавших в Сопротивлении. Дальше тянуть было уже никак нельзя. Ну, и сработали, как надо…

Агабекова удалось убрать с третьей попытки, Рейсса – со второй. Бывший резидент на Ближнем Востоке прекрасно знал повадки и методы собственных коллег, оттого и пробегал от них почти восемь лет. Тем не менее, сколько веревочке ни виться, а конец один. Подвела, как это часто бывает, жадность. Поперся, понимаете ли, в Париж, скупать задешево алмазы у некоего «армянского ювелира», да и угодил прямиком на снятую специально для его ликвидации НКВД конспиративную квартиру. Ну, и получил вместо бриллиантов вострый ножик… Рейсс тоже уворачивался