Приглушенный стрекот глушителя обратил на себя моё внимание, Олег высадил добрую половину рожка в пустыша, вышедшего из-за угла здания, облив того очередью, держа автомат лишь правой рукой, так как левой он тащил мой баул. Зацикливаться на всякую мелочь сейчас времени нет, я моргнул, заметив еще пару ковылявших с другой стороны, но отвлекаться на них не посчитал нужным.

Убрав заложенные мною сюрпризы из машины, поместил их под разгрузкой и автоматом, выложив те из кузова. Место будут осматривать в любом случае, может быть, кому и достанется мойподарок. К тому моменту, как Олег дошел, пятясь по улице, я уже успел завести машину и убедиться, что в ней ничего не дымится и не гремит, чем был действительно обрадован, так как после такого шума подбирать другую было не с руки, а довести их живых пешком еще та задача.

— Выруливай обратно, туда, откуда мы приехали, — крикнул я, заскакивая в кузов, и Олег принялся разворачивать машину через бордюр тротуара.

После появления дрона было бы логичнее прорываться через кластеры с городской застройкой, чтобы иметь возможность скрыться от других, но я решил, что скорость для нас сейчас куда важнее. По моим подсчетам, при сохранении той же скорости мы покинем территории, которые контролируют муры, через три или четыре часа. Дроны, конечно, останутся проблемой при этом, но преследование по земле на высокой скорости там уже будет маловероятно. А еще через пару часов мы достигнем зоны, где имеются дальние патрули Бастиона, внешники туда вообще боятся гонять свои кресты, так как их просто из принципа там валят, у любого патруля всегда имеется пара машин с крупнокалиберными пулемётами для этого дела.

— Шустряк, спереди машина, — прокричал Олег во время очередной остановки по девчачьим делам.

— Вижу, явно сюда едет, выходи и давай за тот пригорок, дамам скажи, чтобы молчали и сидели тихо.

— Понял, — ответил он, срываясь в сторону.

За прошедшие четыре часа муры не настигли нас, да и дронов внешников я больше не видел, единственное беспокойство по пути доставляли зараженные, но никого развитее лотерейщика так и не попалось, да и тот догнать машину шансов не имел. В этих местах кластеры грузятся крайне редко, а желающих заработать споран хватает как среди муров, так и среди нормальных рейдеров.

— Машина, направляющаяся в сторону села Сечено, ответьте Шустряку, — проговорил я в рацию. Ответа не последовало, и я повторил, при этом обозначив себя на дороге.

— Патруль Бастиона слушает, — послышалось с шипением, и машина застыла, немного съехав к обочине.

— Шустряк патрулю, у меня свежаки, нас бы до Бастиона проводить.

— Стволами не машите, подъезжаем, — ответили с той стороны, и машина вновь двинулась по дороге в нашу сторону.

Встретил я их на всякий случай призраком, на что получил ехидные ухмылки, меня опознали и даже не стали спрашивать идентификационную карту, местный зеленый призрак уже почти знаменитость. Ребят я этих не знал, старший представился Киром, он же, как выяснилось, сенс, еще в патруле было трое, которые так и не покидали машину, да и представляться не стали. Под конвоем патруля мы поехали более короткой дорогой, не такой удобной для обзора и гораздо хуже по качеству. Здесь постоянно чередовались кластеры небольших коттеджных городков, промзон и деревень, вследствие чего дорога постоянно менялась от асфальтированной до почти непролазной грунтовки. Деревья, которые не то, что прилегали к дороге, а иногда вообще почти преграждали её, могли скрыть любую тварь, и я бы ни за что сам без сенса сюда на машине не сунулся.

Мешанина мелких кластеров закончилась через пару часов, и мы вновь выехали на хорошую дорогу, значительно увеличив скорость. Патруль, связавшись со мной по рации, попрощался, уйдя в разворот, Олег, не ожидая такого, даже попытался повторить их маневр, но был остановлен стуками по крыше. Я спрыгнул и попросил самую старшую даму, занимавшую место переднего пассажира, потеснить тех, кто сзади. Когда женщины расселись сзади, мы вновь поехали.

— Ну что, ехать тут нам всего ничего осталось, поэтому предлагаю познакомиться, меня зовут Шустряк, — дружелюбно произнес я.

— Баба Катя, — первой откликнулась пожилая старушка, которую мне пришлось пересадить.

— Совин Олег Петрович, — представился Олег после возникшей продолжительной паузы.

— Элли, — не очень смело проговорила обладательница золотистых волос, которые ей доставали, наверное, до пояса, и немного помедлив, в нерешительности добавила, — что с нами будет?

— Потерпи, сейчас все расскажу, — ответил я ей, и перевел внимание на воспитательницу, — ну а вы?

— Елена Леонидовна, — неохотно представилась женщина, — воспитательница той самой богадельни, как вы выразились.

— А как звать так жмущуюся к вам девушку? — спросил я, обращая внимание на последнюю мне неизвестную.

— Вы хоть в курсе, что ей двенадцать лет, а Элли четырнадцать? — с претензией высказала мне женщина.

— Это за что вы так на меня наехали? — спросил я, выказывая крайнее удивление.

— Потому что вы мало чем отличаетесь от тех бандитов, потому что вы застрелили кучу детей, я уж не говорю о тех взрослых…

— Стоп, стоп, стоп, — прервал я её, — давайте еще раз я изложу вам ситуацию, — начал я, включив почти командный голос, — про то, куда вы попали, я вам коротко рассказал, подробнее вам сейчас в поселении расскажут. Женщины, девушки и девочки у нас тут редкость, сами должны понимать, выживаемость крайне невысокая и поэтому женское племя у нас, так сказать, чтят.

— Я понимаю наши перспективы, — прервала меня воспитательница, — но девочек-то за что?

— Ох и устал же я… Вы, походу, нас, нормальных, путаете с теми, — я неопределенно указал в сторону, — у нас тут нормальный стаб. Никто не будет вас принуждать и их тем более, — я по очереди указал на девочек.

— А я-то на кой хрен вам сдалась? — неожиданно спросила самая старшая из дам, прервав развитие моего монолога.

— Не понял вопроса?

— Ну ладно, эта здоровая, работать сможет, да хоть посуду мыть, эти вот две подрастут, хоть к работе представь, хоть замуж выдай, а я-то чего? Мне на той неделе восемьдесят два стукнуло, мог и там бросить, невелика потеря была бы.

— Баба Катя, — усмехнулся я, — вы бы лучше начали думать о хорошем, я ж вам не все рассказал. Как приедем, там вам все в подробностях разъяснят, но я вам так скажу, через пару недель кожа у вас станет как у тридцатилетней, а через пару месяцев, максимум через четыре, ни у кого язык не повернется вас бабушкой назвать, так что радуйтесь.

— А с пигалицами этими чего? — спросила бабушка, мотнув головой на девочек, что оказались посередине, — так пигалицами