Шрифт:
Закладка:
То и дело со стен утаскивали упущенные теневые щупальца человека-другого. Иногда просто протыкали тело, нанося жуткие раны. Ноги, туловище, голова… Там, где я находился, мне удавалось реагировать. На меня этой дряни сыпалось особенно много, но я предвидел каждый удар, просто усиливая мощь появившейся огненной ауры в тех местах, где лезли непонятные тентакли. Мертвецов уже точно успели всех уничтожить, так что я, вложив тысячи две маны, окружил лагерь кольцом Облака Отчаяния толщиной метров сорок и высотой примерно с полметра. Вышло довольно густое. Тени лезли ещё минуты две, после чего нескончаемый поток начал слегка стихать. Проявляться или бежать в моём тумане было непросто, а пространство перед самыми стенами слишком хорошо контролировалось, освещалось, да и было зачаровано. Самые толстые жгуты, рассчитывающие не на незаметность, а на силу и толщину со взрослого человека, всё же вырывались из глубин Облака, но их обладателю/обладателям явно было неприятно и непросто этим заниматься. Да и гуру с Абтармаханом с ними справлялись эффективно, так что, спустя минут десять бесплодных попыток, и они ушли.
Раздались команды. Самые опытные командиры пользовались неожиданной передышкой. Восстанавливался строй, восполнялись бреши. Я уж было выдохнул ненадолго, хотя сорокаминутный интенсивный бой отнял у меня больше трёх тысяч маны, как вдруг ощутил это. Словно что-то чудовищное обратило на меня своё внимание. Персонально. В голове и ушах зашумело. Ноги и руки стали практически ватными. Шак’чи испытывал примерно то же. Его яростный огонь в груди заколебался, но лишь разжёгся ещё сильнее, буквально начав обжигать меня изнутри и не давая оцепенеть от нестерпимого ужаса. Я был подобен мыши, которой, взяв оную в лапу, глаза в глаза смотрит лев… Нет, скорее уж огромный крокодил. Сердце билось, словно бешенное, но я старался взять себя в руки. Старался… Огромный чёрный силуэт вдалеке был почти неподвижен, но, если у него есть глаза, то я уверен, что мы сейчас пересекаемся взглядами, хотя я и не вижу ничего такого. Я словно маленькая щепка на пути урагана. Только щепка не может доставить проблем торнадо. А я, кажется, доставил. Яростные, полные неимоверной боли и ужаса неслышимые никем вопли буквально вгрызались в мозг. Куда там жалким барабанам эмушитов! Я упал на колено. Погасший посох выпал из руки, скатившись со стены и оставшись где-то внизу. Руки пытались зажать уши, надавливая с такой силой, что череп начинал, казалось, трещать. Всё нутро захлёстывал неимоверный ужас. Внутри билось обжигающее пламя, казалось, сходящего с ума обезьяна, который чувствовал себя ровно точно так же, как и я. Зубы сжались настолько, что, казалось, сейчас затрещат. Глаза неимоверно болели: с такой ужасной силой я давил на них веками…
Внезапно стало сильно легче. Внимание Эмуши не пропало, но давление чуточку уменьшилось. Мне потребовалось секунд десять, чтобы суметь открыть спазмирующими мышцами глаза. Прямо передо мной, закрыв, стоял Брафкасап, чьи колени дрожали, а голое по пояс тело было покрыто инеем и ледяной коркой. Заставляя руки и ноги работать, я, преодолевая судороги, поднялся на дрожащие конечности. Всё моё существо вопило, чтобы я бежал без оглядки, пока такая возможность есть. Мне потребовалось ужасающее мысленное усилие, чтобы сделать хотя бы пару шагов, чтобы встать рядом с Брафкасапом и положить ему руку на ледяное плечо. Кажется, я на него больше опирался, боясь упасть, но он, полагаю, чувствовал поддержку. Телекинетический щуп с трудом поднял из-под стены обгорелый посох из белой яблони. Я только с третьего раза сумел подхватить его рукой: так сильно его колбасило и крутило из-за постоянно срывающихся посредственных телекинетических воздействий. Даже выгнуло пару раз, но не критично. В конце концов, трясущиеся пальцы сомкнулись на тёплой обугленной древесине. Пару раз вздохнув, я сумел вернуть себе огненную ауру. Холод, который я даже не замечал, начал потихоньку уходить: остался только там, где лежала моя левая рука. Но холод от плеча Брафкасапа был лучше, спокойнее. Рядом на подкашивающихся ногах встал Роши, бешено вращающий глазами. Всё его тело сотрясалось в спазмах ужаса, но он, белый, словно оживший мертвец, сумел сделать пару шагов, слегка уменьшив давление на нас. У него просто не хватило сил встать рядом: остановился за моим правым плечом. Но тем не менее…
Ужасающее внимание начало уходить, спадать. Эмуша не спешил навестить нас личным визитом. Его же взгляд потихоньку уходил. Напоследок чувства словно резануло злобой и яростью. Ощущение было настолько мощным, что эмоции просто выцвели, онемели. Я просто внезапно перестал ощущать хоть что-то. Как только ощущение буквально изничтожающего взгляда пропало, я без сил рухнул на задницу. Колеблющееся в груди тепло, в котором не было и капли былого жара, слегка пульсировало, помогая вернуться к жизни. Сам Шак’чи забился так глубоко в нашем общем пространстве, как только мог, позволяя мне, раз уж я решил руководить общим телом, принимать на себя основной удар. Нет, он, конечно, старался меня поддерживать…
– Спасибо… – прохрипел я спазмирующим горлом. Вторая половина слова была похожа на сип. Брафкасап, сидя рядом и дрожа всем телом, ничего не ответил, но я был уверен, что он меня услышал. Небо потихоньку светлело. Посмотрев вокруг, я увидел… Трупы. Окружающие люди просто не выдержали давления. Метров на пять от меня всё было завалено мёртвыми телами. Облако Отчаяния рассеивалось. Выжившие солдаты, даже джунуюдха, дрожали в страхе. Но тени не спешили нападать. Кажется, в этот раз справились.
Глава 15
…
Получен новый уровень: 205
Врата теней полностью открыты. Печать теней взаимодействует с ними
Восстановление маны: +(700/мин)/расстояние (км). Сейчас: 13.56/мин
Задание «Владыки Теней» дополнено:
Вы слегка помешали планам Эмуши, вызвав его раздражение. Награда за выполнение задания любым образом увеличена: +1 уровень.
Минут пятнадцать, наверное, я просто сидел и тупо пялился перед собой. Я пытался прочитать сообщения системы, но, несмотря на то, что буквы послушно складывались в слова, информация до мозга не доходила. Меня подняли двое джунуюдха, отнеся к телегам в центре лагеря. Туда и усадили.