Как и в хорошие времена, железные дороги лидировали в плохие. Они понесли экономику к обрыву. Пресса назвала Панику 1873 года железнодорожной депрессией. Двадцать пять железных дорог объявили дефолт по своим долгам в первые несколько месяцев после краха. Семьдесят одна последовала за ними в 1874 году и еще двадцать пять - в 1875-м. К 1876 году примерно половина железнодорожных компаний перешла под опеку. Акции железнодорожных компаний потеряли 60 процентов своей стоимости в период с 1873 по 1878 год. К 1876 году назначенные судом управляющие контролировали половину пробега железных дорог в стране. Американские чугунолитейные заводы, чьим основным рынком сбыта были железные дороги, также пострадали. Половина из них закрылась чуть более чем через год после краха.42

Страна была усеяна обанкротившимися и бесхозными линиями; другие выжили только благодаря милосердию кредиторов. Техасская Тихоокеанская линия Скотта перешла под управление кредиторов, как и Чесапик и Огайо Хантингтона. Важные нью-йоркские банки поняли, что, поскольку банкиры неоднократно закладывали ценные бумаги Central Pacific, они фактически ничего не стоят в качестве залога. Лучше было заключить сделку с Central Pacific, иначе цепь долгов задушила бы еще больше банков. Джей Гоулд разорил Union Pacific, спас ее от банкротства и устроил то, что в итоге стало одним из его самых крупных финансовых убийств.43

Достоверных статистических данных о масштабах спада не существует. Похоже, что потери промышленного производства - около 10 % - были меньше, чем в более ранних и более поздних депрессиях, а сельскохозяйственное производство, возможно, сократилось незначительно или не сократилось вовсе, но за этими цифрами скрывается более глубокая проблема, которая будет мучить экономику до конца века. Поскольку в ответ на снижение цен фермеры стали производить больше, объем сельскохозяйственного производства не сократился. Но увеличение урожая на рынке привело к падению цен и дефляции, что означало, что фермеры будут возвращать дешевые доллары, которые они заняли, более дорогими долларами. Вот вам и топливо для сельскохозяйственного бунта. Аналогичная ситуация сложилась на железных дорогах и в других отраслях с высокими постоянными затратами. Нуждаясь в возврате денег, взятых в долг и вложенных в заводы и машины, они продолжали производить, даже когда цены падали. Как позже объяснит экономист Артур Хэдли, в случае с железными дорогами необходимость оплачивать постоянные издержки означала, что если железная дорога принимала груз по 0,11 доллара за тонну, перевалка которого обходилась ей в 0,25 доллара, то она теряла 0,14 доллара за тонну. Но если 0,15 доллара из 25 центов, которые стоила перевозка груза, были фиксированными - проценты и обслуживание, - то железная дорога теряла еще больше (0,15 доллара) на тонне, если отказывалась брать груз в убыток. Объем производства и валового внутреннего продукта мог оставаться необычайно высоким, даже когда доходы и прибыли падали, а труд страдал.44

Финансовые цифры могли быть обманчивыми, но страдания были вполне реальными. В 1873 году было зарегистрировано 5 183 банкротства, а паника началась только в октябре. В 1878 году, последнем полном году депрессии по обычным меркам, их было 10 478. По оценкам Общества улучшения положения бедных, зимой после паники 25 % рабочих Нью-Йорка были безработными. Следующей зимой их оценка составила одну треть. В своих мемуарах Сэмюэл Гомперс, в то время молодой иммигрант, занимавшийся производством сигар в Нью-Йорке, вспоминал, как тысячи людей ходили по улицам в поисках работы в течение зимы ужасающих бедствий. Семья человека, с которым он работал, была вынуждена питаться домашней собакой. Хотя некоторые ученые считают, что депрессия ослабла уже в 1876 году, по стандартным меркам потребовалось до марта 1879 года, чтобы экономика достигла дна и начала подниматься. Шестидесятипятимесячный спад стал самым продолжительным в американской истории.45

Американцы вступили в период радикальной экономической и политической нестабильности, которую они были плохо готовы понять. Хотя признаки фундаментальных перемен появились задолго до 1873 года, экономические ритмы свободного труда все еще казались доминирующими в годы после войны. Самостоятельное производство на фермах Севера и Запада процветало; рабочие, перестав заниматься наемным трудом, открывали малые предприятия, а розничная торговля по-прежнему оставалась уделом небольших магазинов и лавок. Эксперты заметили, что самая быстрорастущая часть населения состояла из подмастерьев, но это еще не разрушило общую концепцию, согласно которой трудовая жизнь ведет к независимости. Когда разразилась паника 1873 года, многие из этих подмастерьев не только потеряли работу, но и независимые производители потерпели крах и были выброшены в ряды рабочих.

Безработица была относительно новым явлением, артефактом подъема индустриальной Америки, где значительный рост производительности труда часто происходил за счет экономической безопасности. Слово "безработица" приобрело свое современное значение, означающее отсутствие работы и поиск оплачиваемой работы только в рамках доминирующей системы наемного труда, где у подмастерьев не было возможности уехать в сельскую местность и заняться самостоятельным сельскохозяйственным производством во время спадов. Безработица, то есть отсутствие работы не по своей вине, ознаменовала собой сдвиг как в моральной и социальной, так и в экономической сферах. Раньше американцы объясняли отсутствие работы индивидуальными причинами - ленью или инвалидностью, но безработица означала структурный сдвиг. Люди, ищущие работу, не могли ее найти, и у них не было доступа к земле или другим ресурсам, чтобы нанять себя. Безработица стала двигателем целого ряда социальных проблем: бездомности, недоедания, преступности и болезней.46

В 1878 году Массачусетс, оплот наемного труда в стране, предпринял систематическую попытку определить уровень безработицы. В штате насчитывалось триста тысяч рабочих, занятых в обрабатывающей промышленности, и к 1875 году 7° процентов мужчин и почти все женщины, занятые вне дома, работали за зарплату. Не выдержав конкуренции со Среднего Запада, число фермеров сократилось с 6° процентов рабочей силы в 182° до 13° процентов к 1870 году.47

Подсчет безработных имел серьезные идеологические последствия. Кэрролл Райт, ученик Фрэнсиса Уокера и ведущий статистик, возглавил эту работу, в результате которой в Массачусетсе было обнаружено всего двадцать две тысячи безработных. Он рассматривал этот результат как опровержение "крокеров", которые утверждали, что в США три миллиона безработных, а в Массачусетсе - четверть миллиона. Но цифры Райта скрывали столько же, сколько и раскрывали. Он не учитывал женщин, а также детей до восемнадцати лет, составляющих значительную часть рабочей силы. По мнению Райта, не все, кого депрессия выкинула с работы, считались безработными. Те, кого он считал не ищущими работу, недостаточно усердными в поисках работы или не желающими соглашаться на сокращение зарплаты, не считались безработными. Не считались безработными и нищие, и те, кто был слишком болен, чтобы регулярно работать. Цель сокращения числа