Один мужчина, подумал Фредрик. Один мужчина там, внизу, зараженный оспой. Ракета, беззвучно выпущенная из-за угла. Полнейшая катастрофа.

– Давайте пройдем по кругу, – предложил Ларинов и провел его к другой стороне балкона. Они постояли там, пока Фредрик не бросил на него взгляд и не закатил глаза.

– Нет. Слишком много людей. А как насчет боковых комнат? Переговорных? Вы проверили водителей? Охрану?

– Теперь, когда мы установили, что здесь Эгона Борга нет, – холодно сказал Ларинов, – пройдите за мной.

И он провел Фредрика обратно к гардеробам. Атташе подождал, пока коридор опустеет, и открыл узкую дверь на лестницу. Они спустились на два этажа и оказались в ярко освещенном бетонном коридоре с низким потолком. Вероятно, они находились рядом с главным входом в посольство. Охранник вопросительно посмотрел на Фредрика, но кивка Ларинова было достаточно, чтобы он открыл ему ту дверь, которую охранял. Комната оказалась маленькой, там воняло потом и сигаретным дымом. Кроме одинокой настольной лампы комнату освещали только экраны наблюдения. Самый большой висел на потолке, остальные стояли на столе, занимавшем место от стены до стены. Бледный в свете экранов парень с аккуратно зачесанным на голове пробором как будто бы ждал их.

– Конечно, вас совершенно не должно удивлять, что мы наблюдаем также и за улицами вокруг посольства, – сказал Ларинов.

Фредрик переводил взгляд с экрана на экран. Картинки, показывающие происходящее вокруг посольства, были яркими и четкими. Он узнал Себастиана Косса, быстро шагавшего взад-вперед с телефоном у уха. Увидел журналистов и полицейских с автоматами и высокий дуб. Эвакуатор собирался буксировать машину Эгона Борга.

Парень за монитором сказал Ларинову что-то по-русски и указал на ближайший экран. Это, очевидно, была запись, потому что на улице еще было светло. Атташе положил руку на локоть Фредрика.

– Следите, – сказал он. Через пару секунд появился синий «Фиат». Припарковался. Но двери оставались закрытыми. Камера висела слишком высоко, чтобы можно было разглядеть лицо водителя. Оператор перемотал на пару минут вперед. И вот это произошло. Одетая в темное фигура быстро открыла дверь машины и решительными шагами проследовала вниз по улице, исчезнув в переулке. Эгон Борг.

– Видите? – сказал Ларинов. – Он ушел от посольства.

У Фредрика в груди нарастало сомнение. Что же произошло?

– Он же мог просто пойти в обход? – предположил Фредрик. – Зачем ему тогда здесь парковаться? Или он… пытался сбить нас с толку?

– Тсс, – сказал атташе. Хлопнул видеооператора по плечу, и счетчик минут ускорился. С наступлением вечера картинка постепенно темнела. Фредрик увидел, как увеличилось движение на улицах. Такси останавливались, и из них выходили люди в костюмах. Фредрик внимательно изучал проплывавшие мимо лица. Вернется ли Эгон Борг? Это Ларинов хочет ему показать?

Нет.

«Фиат» стоял на улице уже около полутора часов, когда пассажирская дверь открылась. Не быстро и решительно, как тогда, когда выходил Борг, но осторожно. Женщина. Тело скрюченное, шаги неуклюжие. Одета во что-то, напоминающее красный с белым узором сарафан, русский народный костюм, а на спине – рюкзак. Выйдя из машины, она осталась стоять на месте. Развернулась, прижалась вплотную к машине, чтобы дать дорогу нескольким пешеходам, но взгляд ее был прикован к другой стороне улицы. К посольству. Лицо закрывали ветки дерева.

Резко сняв рюкзак, она положила его в машину и закрыла дверь. Короткими шагами двинулась по тротуару. Походка была кривая, так как она хромала. И только когда она исчезла из кадра, оператор остановил видео.

– Твою мать… – пробормотал Фредрик.

Из внутреннего кармана Ларинов достал золотой футляр с сигаретами. Взял себе одну, символически предложил Фредрику, постучал сигаретой о футляр и наклонился вперед. Безупречный пробор осветился огнем зажигалки.

– Пошли, – сказал атташе и, взяв Фредрика под локоть, провел его к стене.

Стену закрывала плотная штора. Фредрик думал, что она нужна, чтобы завесить вид снаружи, но, когда Ларинов отодвинул ее, он понял, что окно ведет не на улицу, а в другое помещение. Оно было похоже на комнату для допросов старого образца. С прямоугольным столом, по стулу с каждой стороны и холодным светом от лампы дневного освещения на потолке. И здесь сидела она. Волосы аккуратно причесаны и заплетены в косу. Тот же костюм, что и на видео. Глаза не были испуганными. Фредрику пришло в голову, что они удивленные. Непонимающие. Кожа бледная, поза, в которой она сидела, перекошенная. В руках она держала крест и теребила красивую серебряную цепочку. Фредрик не сомневался, что эта взрослая женщина – та маленькая девочка с фотографии.

Он заметил, что Ларинов смотрит на него.

– Анастасия Шанина, – сказал атташе и выпустил сигаретный дым на стекло. – Она нарочно затесалась среди гостей у входа в посольство, – пояснил Ларинов. – Подошла к одному из охранников. Ничего не говорила, только напевала. Но народный костюм, славянская внешность, ощущение, что эта женщина не совсем в своем уме…

– Не понимаю, – медленно сказал Фредрик, приложив пальцы к прохладному стеклу.

– У нее не было никаких документов. Никакого приглашения. Ее бы никогда не впустили на прием. Нет, не думаю, что план был таков. Преступник, этот Борг, думаю, хотел, чтобы она стояла на улице в национальном костюме и приятно улыбалась, пока вирус просачивался бы из рюкзака и заражал наших гостей. Вместо Борга они бы занесли вирус внутрь. А самое гениальное… – сказал Ларинов и повернулся к Фредрику. – У самой Анастасии Шаниной иммунитет. Она переболела этой болезнью. Она бы стояла посреди облака смерти, которое для нее не представляло бы ни малейшей угрозы.

Фредрик не мог повернуть голову от окна. Там сидела она. Тень, за которой они так долго охотились.

– Но… почему она не взяла рюкзак? Почему не провела операцию?

Ларинов покачал головой.

– Я не знаю. Я попытался поговорить с ней. Никакой реакции.

Русский опустил в кружку недокуренную сигарету, и та зашипела.

– У нее помутнение рассудка. Но как сильно он поврежден? Может быть, она все еще любит родину? Может, просто глупая? А может быть, она поняла назначение рюкзака? Не знаю.

Ларинов задвинул штору и жестом показал, что визит окончен.

Черная вдова ожидала их в подвале. Ларинов быстро дотронулся до руки Фредрика.

– Люся проводит вас до ворот. Теперь уберите отсюда полицейских. Из этого переполоха не выйдет ничего хорошего.

Он уже собирался уйти, но Фредрик схватил его за плечо и развернул. Вышло грубее, чем хотел.

– Что с ней теперь будет?

– Она гражданка России. Отправится домой. А там… Я не могу решать ее судьбу. Кто она, террористка? Или жертва?

Федор Ларинов попытался освободиться от руки Фредрика. Люся схватила Фредрика за палец и казалось, собиралась сломать его. К счастью, Фредрик отпустил атташе, и она тоже выпустила палец Фредрика.