и уже потом перелететь на основной аэродром. С главных баз истребители будут вылетать на задание с полностью наполненными горючим допбаками, а шнырять между полосами подскока можно на пустых баках–лыжах. На главных базах пилоты будут сменяться, чтобы чаще использовать машины в воздушных боях и патрулировании линии фронта.

— В РККА за каждым лётчиком закреплён свой самолёт, — нахмурился Покрышкин.

— Не наш случай, — пренебрежительно отмахнулся казак. — Реактивных истребителей много не наделать, а те, что имеются, нужно использовать на всю катушку. Машины у нас все новые, за год интенсивной эксплуатации не развалятся, а там, глядишь, уже и победа.

— С таким додельником победы уж точно долго ждать не придётся, — рассмеялся Покрышкин. — Ведь эдак, со сменными экипажами, у нас уже через месяц первая сотня машин будет пахать небо за добрые три сотни. А учитывая водные полосы дозаправки и расширение зоны полётов между аэродромами, мы сможем надёжно прикрыть линию фронта от Чёрного до Балтийского морей. В полноводных ручьях и реках недостатка тут нет. Вот только, где же теперь командующего для воздушной армии реактивной авиации будем брать? Меня поставили командовать авиаполком, а тут уже настоящий генерал требуется.

— Александр Иванович, думаете, что кто–то из красных старпёров РККА рискнёт полезть в эдакую авантюру? — Матвей весело подмигнул: — Готовьтесь к реактивному взлёту по карьерной лестнице.

— Вместе наверх рванём, — хлопнул зама по плечу, пока ещё, полковник. — Жаль вот только, что, при таком раскладе, мне уж в небесах парить будет некогда — зароюсь в бумажных рапортах, как крыса штабная.

— Я за двоих полетаю, — улыбаясь, заверил Матвей.

— Ну, тогда и создание боевых наставлений тоже за вами, Матвей Алексеевич. Мне хотя бы успеть аэродромную сеть раскинуть, да личный состав и технику разместить.

— Да я же ещё даже на реактивное крыло не встал, — развёл руками Матвей.

— А кому сейчас легко, — улыбнувшись, похлопал инициативного зама по плечу полковник. — Тоже, батенька, ускоряйтесь, раз уж таких дровишек в костёр войны подбросили. Даю вам полмесяца на освоение техники, а потом в бой. Будете писать боевой устав на основе летописи воздушных схваток.

— Почерк у меня корявый, лучше я свои бои буду на киноплёнку записывать, — опять что–то хитрое задумал парагвайский чудодей.

— На каждом истребителе и так, при выстрелах, предусмотрена фотофиксация цели, — пожал плечами лётчик.

— Но ведь можно ещё и на экране прицела вести запись телевизионной картинки.

— Думаю, что технически это выполнить несложно, — кивнул Покрышкин. — Эту задачу надо поставить перед конструкторами. Только как обосновать запрос на дополнительную функцию для телеаппаратуры бортового прицела?

— Я так понимаю, что новые тактические приёмы воздушного боя молодым лётчикам можно объяснить и на игрушечных макетах, — заметив маленькие фигурки самолётиков на столе командира, указал на них взглядом Матвей. — А вот скоростную стрельбу по движущемуся самолёту на обычных мишенях не отработать. Я знаю, как в парагвайском военном училище тренируют воздушных стрелков. Однако они поражают близкие цели, которые не успевают уйти с траектории полёта пули, а пилотам сверхзвуковых реактивных самолётов предстоит стрелять с очень дальней дистанции. За время подлёта снаряда к цели, она уйдёт с перекрестья прицела. Нужно уметь стрелять на упреждение, в зависимости от скорости движения манёвренной цели и дистанции открытия огня. Обычные механические тренажёры здесь мало помогут «набить руку».

— А ты что предлагаешь? — заинтересовался лётчик.

— Записывать изображение на телеэкране бортового прицела, и параллельно вести съёмку общей картины атаки на цветную киноплёнку.

— Дорогое кино выйдет, — нахмурился Покрышкин.

— Аппаратуру разместим только на моём истребителе, — успокоил Матвей. — Я буду фиксировать воздушные бои, а затем эту кинохронику используем в телетренажёре. На большом экране будет проецироваться цветная кинокартинка полёта, а на бортовом телеприцеле — запись непосредственно атаки. Курсант должен поразить цель в прицеле, но скорость срабатывания фотопушки будет зависеть от расстояния до виртуальной мишени: фотозатвор работает с соответствующей задержкой по времени. Если курсант неправильно рассчитает траекторию сближения «снаряда» с самолётом противника, и нажмёт на гашетку орудия раньше или позже, чем необходимо, то изображение движущейся по экрану цели не попадёт в остронаправленный объектив фотопушки.

— Толково придумано, — почесал затылок Покрышкин, но нашёл изъян: — А ты что же, собираешься сразу настрелять кучу фрицев, ведь нужно много разных вариантов атак.

Матвей не стал хвастаться, что он именно и собирается набить сразу кучу немчуры, а лишь скромно потупил глазки:

— Ну, ошибки пилота–оператора могут исправить курсанты. Ведь кинокартина отразит общий фон воздушной сшибки, а телеприцел достоверно зафиксирует цели, независимо от последующего попадания в них или промаха выпущенных снарядов.

— Лады, Матвей Алексеевич, сегодня же отправлю заказ в Асунсьон на создание кинофототренажёра. Надеюсь, что через месяц получим первый экземпляр. А установить кинокамеру на истребитель, и организовать запись телекартинки бортового прицела смогут и местные парагвайские спецы, умники у нас, на экспериментальном аэродроме, все с научными степенями.

— Александр Иванович, а вы ведь мне так ещё и не показали кинохронику с реактивным самолётом, — глядя на потушенный телеэкран, Матвей напомнил, зачем они пришли на КП.

— Нет уж, пусть парагвайские мудрецы с вами предметно беседуют об устройстве самолёта, — Покрышкин с прищуром глянул на присланного спеца. — У меня сложилось впечатление, что вы, Матвей Алексеевич, уже знакомы с общей конструкцией истребителя, а ваши «спонтанные» предложения заранее хорошо продуманы. Как бы то ни было, но с меня уже достаточно — и так за одну ночь мы тут наметили фронт перевернуть.

Подозрения полковника, что парагваец уже знал технические особенности реактивных самолётов и даже имел опыт полётов на экспериментальных машинах, подтвердились ускоренным освоением Матвеем новой техники. Чародею, способному гонять по небу на фанерном «дрынолёте», не составило большого труда освоить технику пилотирования реактивным самолётом. Матвею не требовалось следить за показанием бортовых приборов, он видел колдовским зрением всё нутро машины. И любые ошибки маневрирования воздушный ас ухитрялся исправлять воздействием векторов силы гравитации. Глядя на воздушные пируэты, выписываемые курсантом на учебной спарке, инструктор лишь пучил глаза, стараясь