Идиотка.

Моргнув, она смахнула с ресниц слёзы.

Найл Купер больше не навредит ей. Он больше никому не навредит, он в тюрьме, и будет там ещё долго.

— Эй, не реви, Мелкая, — Коннор осторожно обнял её, прижал к себе. — Скоро поедем домой, поживешь у нас, потом вернешься к маме, если захочешь. Она сама хотела тебя забрать, но её не отпустили в больнице. Окей?

Она кивнула.

— Окей.

— Кстати, — Коннор расплылся в улыбке. — Тут тебя кое-кто навестить хотел, так что тебе лучше перестать лить сопли.

— Ага, — Кэрри знала, что Уилл планировал заглянуть к ней перед их отъездом. Вытерла нос. — Я просто… ну, я всё время думаю, что я дура, что поверила Найлу тогда. Думала, может, он хочет помириться, пообщаться…

Коннор смотрел на неё, чуть склонив голову набок. Осторожно убрал со лба прядь волос.

— Мелкая, ты ни в чём не виновата. Это нормально — доверять людям. Кем бы мы стали, если бы не давали другим второго шанса?

Не удержавшись, Кэрри фыркнула:

— Ты сам не даешь людям второго шанса.

Он рассмеялся.

— Значит, ты лучше меня.

Кэрри старалась не думать, что ей придётся возвращаться в Нью-Джерси, чтобы дать показания на суде над Найлом, ведь денег на судебного представителя у них не было. Полиция уже допросила её, но Кэрри мало что могла рассказать им — только о том, как Найл попросил её пойти с ним на вечеринку братства, а потом ударил, и как она очнулась, когда Найл боролся с Оуэном, а потом появился Уилл.

О своих глюках она умолчала. Вряд ли полиция восприняла бы их серьезно, если уж она сама не воспринимала.

Она вернется в Нью-Джерси, если понадобится. Ей придётся, но сейчас Кэрри просто хотела исчезнуть.

…Уилл и Клэри притащили ей кофе с пончиками. Вспомнив, как однажды она пыталась позвать Найла в кофейню, Кэрри почувствовала, как подкатила к горлу тошнота. Она была дурой, дурой…

— Эй, юный падаван, — Уилл не позволил ей раскиснуть. — Обещай, что будешь писать нам в Вотсапе, ладно? А то обычно от тебя и слова не дождешься.

— Вот именно, — поддержала его Клэри. — И шли нам фотки Портленда, мы там в жизни не были, правда, Уилл?

Кэрри улыбнулась.

— Там ничего интересного. Самый обычный портовый город, каких в Мэне много. И еда из морепродуктов.

— Тогда мы точно приедем, — хихикнула Клэри. — Я почти не ем мяса, но морепродукты — это святое!

Она не заслуживала таких друзей.

В школе Кэрри училась выживать, заработала дурацкое прозвище «злобная сука», но так и не научилась быть такой на самом деле, только вид делала. Быть может, если бы она не решила начать всё сначала, попробовать доверять, попробовать верить своим эмоциям, всего этого бы не было.

И Клэри с Уиллом бы тоже не было.

Кэрри твердо знала, что будет скучать по ним: по задорной энергии Клэри, по нёрдовским шуткам Уилла. И по самому Уиллу будет скучать.

Он спас ей жизнь. Ну или не жизнь, но психику — точно.

— Пойду, сгоняю в лобби мотеля за кофе, вам принести? — Клэри посмотрела в уже опустевший бумажный стаканчик. — Уилл?

— Тащи, — он ухмыльнулся. — И «Сникерс» мне там в автомате прихвати.

— У тебя будет сахарная кома, — фыркнула Клэри.

Уилл ткнул ей средним пальцем в спину.

Осенний холодный ветер взметнул листья прямо Кэрри в лицо. Глядя на тыквы с вырезанными оскаленными улыбками, что хозяин мотеля поставил у входа в здание администрации и почему-то до сих пор не сменил на рождественские украшения, она подумала, что первого Хэллоуина в Шарлоттауне у неё так и не случилось.

Праздничные выходные только что отгремели, но, разумеется, для неё ни о каких вечеринках не было и речи. Кэрри вообще не знала, когда перестанет ассоцировать хэллоуинские дни с тем, что Найл её похитил.

Она поежилась.

— Холодно? — Уилл стащил с шеи шарф, намотал вокруг её горла, не обращая внимания на слабые протесты. — А я думал, ты привыкла к холоду в своем этом Мэне, юный падаван!

Кэрри ткнула его кулаком в бок.

— Очень смешно, — и, помолчав, добавила: —…спасибо.

Ей было тепло от его заботы, от его присутствия рядом. Хотелось уткнуться носом в его плечо и так сидеть, долго-долго-долго, пока боль и страх не уйдут, а кошмары не превратятся в пыль.

— Шарф вернешь, — он смешно сморщил нос.

— Да не за шарф, — она вздохнула. — За всё. За то, что спас меня. За то, что рядом. За то, что ты есть. А я дура. Ты предупреждал меня насчет Найла, но…

— Эй, — Уилл замотал головой. — Эй, нет! Ты не дура. Просто… мы ведь не думаем о людях плохо изначально, правда? У тебя не было причин подозревать его в чём-то.

— А у тебя были?

Он пожал плечами.

— Я вообще собака-подозревака. Это не было чем-то личным, — Уилл перевёл взгляд на листья, что ветром подмело прямо к их ногам, пока они сидели во дворике мотеля. — Просто интуиция.

Кэрри понимала, что всё равно не должна была верить Найлу. Как не верила никому в средней и старшей школе. В Баддингтауне она была ежом, свернувшимся в клубок и выставившим иглы, но в Шарлоттауне расслабилась от мирного дружелюбия Клэри с Уиллом и почему-то решила, что может быть собой не только с близкими, но со всеми.

Она не должна больше совершать таких ошибок.

Ещё наблюдаясь в больнице, она зачем-то попыталась увидеться с Найлом. Быть может, хотела узнать, за что он так поступил с ней… или просто взглянуть в глаза. Но, когда она, преодолевая головокружение, добралась до охраняемой полицейским палаты — при этом полицейский играл в телефоне, — то поняла, что Найл в себя до сих пор не пришёл.

А потом её выписали, и Коннор бы ни за что не выпустил её куда-то так далеко без его ведома.

— Я буду скучать, — вдруг произнес Уилл.

Кэрри вздрогнула, выдернутая из своих мыслей.

Уилл смотрел на неё чуть сверху вниз, и в его серых глазах таилось мягкое тепло. Смутившись, Кэрри ощутила, как на щеках проступает румянец.

— Будешь?.. — это было глупо.

Конечно, будет. Они же друзья.

— Ну конечно, — хмыкнул