Шрифт:
Закладка:
8 января
Печально проходят Рождественские праздники; все уверены, что вскоре сюда придут московские большевики. Директория, как и Ц. Рада в прошлом году, чтобы спастись от чужих большевиков, пытается сама повести ярчайшую большевистскую политику и уже объявлено, что вся земля без выкупа перейдет крестьянам, фабрики и заводы будут национализированы и т.д. Вместо того, чтобы опереться на мелкую буржуазию, которая в Украине самый надежный класс, Директория, как и Ц. Рада, хочет опереться на анархическую бедноту, которая способна только разрушать государство, а не строить. При таком курсе правительства, естественно, что беднота везде берет верх над зажиточным крестьянством, запугивает его, терроризирует и заставляет прятаться и дрожать. А оттого везде по селам и городам грабежи, разбои, полная анархия; армия не слушает своих начальников; и не удивительно, потому что она организуется сама по себе; по селам собираются ватаги головорезов, которые объединяются с такими же из другой деревни, выдвигается какой-то атаман, или полковник, точно так же, как во времена Хмельнитчины. Но что было хорошо в XVII веке, то невозможно сейчас. Вчера приехала депутация из Кременчуга — городской голова, председатель уездного земства с жалобой, что местное войско грабит и город, и село. С большим трудом доехала депутация в Киев и то только потому доехала, что нагрузили себе вагон угля, чтобы было чем топить паровоз! Просто не верится, чтобы в наш век была такая кустарная организация железнодорожного движения! Земский голова, мой товарищ по Харьковскому университету д-р Шарий{433}, рассказывал чудеса о своей поездке, как они, как Стэнли{434}, ехали среди диких африканских народов. На каждой станции, где их поезд останавливался, приходилось силой отбивать станционных служащих, которые с ведрами, мешками бросались, чтобы набрать себе угля, потому что его нет на станциях и нечем топить в печах. В конце концов, как-то добрались до Киева, но Директория их не приняла, а отправила в министерство. Вчера приезжал на несколько часов с Холмщины и Скоропись, но и его не приняли, потому что очень заняты были какими-то неотложными делами, но скорее всего не захотели его принять. Надо сказать, что недавно с Холмщины приехали какие-то холмщане с жалобой на Скоропися, что он не позволял печатать воззвания Директории о восстании против гетманской власти, что он сам — гетманец, что продал полякам Холмщину и т.д. Винниченко и Петлюра издавна в контрах со Скорописем, еще со времен партийных распрей РУП, а потому Директория сразу решила отставить Скоропися от должности, но после замечаний Петруся и некоторых здешних холмщан, которые свидетельствовали, что донос на него написали евлоговцы{435}, Директория передала дело на расследование министру внутр. дел Мицюку. Николай Шаповал{436}, который работал на Холмщине под руководством Скоропися еще во время войны и относился с пиететом к Скорописю, объяснил Мицюку, с которым он в хороших отношениях, что это — клевета, а потому Скоропися и удалось оставить в должности. Когда занимались его расследованием здесь, на Брест напали польские легионы, которые Скоропись с немцами отбил и поспешил сюда, чтобы Директория дала ему хоть немного войска, потому что немцы вскоре уедут с Холмщины, тогда поляки ее заберут, но Директория не приняла Скоропися. Разве ей до Холмщины теперь, когда здесь она сама в опасности от большевиков внутренних и внешних. Военный министр обещал Скорописю помощь, но захочет ли армия идти драться с поляками? Возможно, что она так же поведет себя, как и в Галиции.
9 января
Вчера приехала из Полтавы в Директорию депутация во главе с П. И. Чижевским, которая просит как можно скорее послать помощь Болбочану, потому что его уже большевики выперли из Харькова и теперь надвигаются на Полтаву. Болбочан говорит, что лучшее его войско уже перебито, а у большевиков хорошо организованная и вооруженная армия, которой командуют опытные царские генералы. Очевидно, чтобы завоевывать Украину, охотно идут с большевиками и генералы. Не знаю, что придумает Директория и кого она сможет послать. Единственно надежное было войско сечевиков, но теперь к нему добавили много здешних казаков, которые ненавидят галичан за дисциплину, так что, видимо, и это войско уже ненадежно. Говорят, до сих пор было тоже очень хорошее войско из гетманских сердюков, состоящее из хозяйских сыновей, которые охотно пошли бы против большевиков, но из-за большевистского курса правительства в селах их родители оказались в опасности, и они рвутся домой спасать своих родных от местных хулиганов-большевиков. Кроме того, если послать это войско из Киева, то и здесь начнется восстание изнутри, потому что почти все рабочие в Киеве — большевики, которые враждебно относятся к Директории, потому что она одной рукой, то есть декретами, сеет большевизм, а второй — сечевиками — расстреливает втихаря отдельных большевиков, ратующих за правительство Пятакова и Ко, и таким образом еще больше возмущает против себя; также к большевикам охотно пойдут на восстание против Директории и другие русские элементы, возмущенные ею за «насильственную украинизацию», которая действительно началась в Киеве: вывески уже заставили перерисовать, а теперь, говорят, и все учебные заведения должны разом сделать украинскими.
И вообще украинским правительством недовольны в Киеве все слои населения: дума сначала хотела захватить в свои руки городскую власть, но ей запретили и думать о политических вопросах; прессу русскую всю закрыли; суд должен быть отменен и организован украинский; полицейской варты нет, потому что гетманская разбежалась, а новую еще не организовали, а потому грабежи, разбои неимоверные. Под видом обысков приходят грабители и забирают все, а то и убивают насмерть. Говорят, что это делает именно армия, и неудивительно, потому что ее собрали из головорезов; а в большинстве и начальство точно такое же.
Например, атаман второй Днепровской дивизии, которая разбежалась, арестовал в Дарнице Н.Н.Устимовича с сыном. Я уже говорил 5.XII, что Н.Н. уехал на Полтавщину за лошадьми, а может и для переговоров с Болбочаном, и с тех пор в Киев не возвращался, а вот на днях попал в руки атаману второй Днепровской дивизии, который, отобрав у него 1,5 миллиона денег, расстрелял его, сына же вместе с другими добровольцами отослал в Киев, где его и выпустили. До сих пор, говорят, атаман тот денег не сдал, да
